Монкрейн – Ученик Духа - Правнук Дракона
Вместо темноты, кромешной и гнетущей, второй этаж встретил их тусклым лунным светом и чем-то ещё. Ронта не сразу понял что именно испускало это странное, пульсирующее свечение. Оно одновременно освещало почти всю комнату, но в то же время неуловимо менялось. Проще говоря, оно казалось каким-то призрачным, нестабильным и холодным.
Только вот Ронта не видел его источника, как ни старался.
— О-оно нас сожрёт? — тихо, почти как шелест ветра, спросила плетущаяся за его спиной Мари.
— Сомневаюсь. Иначе бы Мякотку сожрали тоже, — с лёгким смятением ответил Ронта.
— Ээ..? — только и вырвалось изо рта девочки, но в мгновение она сама себе закрыла рот руками.
Посреди комнаты, на большом прямоугольном столе, сидел кот. Пара огромных желто-голубых глаз блестели и переливались, когда само животное беззаботно вылизывало свой хвост.
Ронта почувствовал его раньше, когда они только поднимались сюда, но принял это за приманку. Кому-то, кто бы то ни был, очевидно нужно было их сюда заманить. Он просто не готов был поверить, что это простое совпадение.
— Советую помолчать, а говорить буду я, — шепнул Ронта спутнице и выступил на шаг вперёд.
Слегка наклонив голову, он в уважительной манере примкнул ладонью к груди. Это был жест, который он подсмотрел в первый свой день в городе, когда проходил через богатый район. Многие мужчины там приветствовали друг друга именно так.
— Ты знаешь манеры, мальчик. Это похвально.
Ответ пришел почти мгновенно, хотя и всё ещё непонятно откуда. Ронта мельком оценил обстановку в комнате с помощью Духа, но всё ещё не увидел ничего необычного. Старая мебель, остатки брошенной посуды и покрывающий всё это толстый слой пыли, — это всё, что он увидел.
— Кто ты? — вдруг Ронта самым обыденным тоном задал вопрос. Так, будто говорил с торговцем овощами, а не говорящей пустотой.
— Наконец-то кто-то задал этот вопрос! — воскликнул голос, теперь заметно оживившись, — А я думал, что мне до конца дней пугать здесь несчастных идиотов, решивших справить нужду!
Его голос в этот момент звучал так громко, что Мари от испуга подпрыгнула на месте.
"Он явно произвёл на неё впечатление. К несчастью для него, среди нас только один ребёнок." — подумал Ронта.
Странная картинка складывалась в его голове в причудливые формы. Он ещё не знал, с кем или чем столкнулся, но некоторые его догадки раскрывали кусочек за кусочком эту тайну.
— Не пугайтесь, когда я скажу вам, — после небольшой паузы голос снова зашелестел в сумерках среди старой мебели. Ронта и не думал пугаться, скорее его лицо с каждой секундой выглядело всё скептичнее. Мари просто закрыла лицо руками и спряталась за Ронтой, — вам, детки, несказанно повезло встретить меня здесь..
— Кто ты такой? — как на духу спросил Ронта. Мари дёрнула его за рукав, но тот лишь отмахнулся.
Со стороны казалось что они вдруг поменялись местами. Прежде рациональный и спокойный Ронта вышел спорить с "монстром", чьи мотивы никому не известны. Всегда горящая и болтливая Мари пыталась образумить его и остановить от фатальной глупости. Только в отличие от неё, Ронта уже почти наверняка знал, что делать.
— Кхм-кхм, разве я не собирался представиться!? Мальчик, тепрпение поощряется, запомни это хорошенько! — сказал голос, немного смущённо.
Ронта просто пожал плечами в ответ.
Прежняя загадочная суть этого существа всё ещё терзала его, но теперь больше из любопытства. Он понял, что где бы оно ни находилось, это нечто не могло или не хотело причинить им прямого вреда. А задавая эти вопросы, он только ещё больше в этом убедился.
Он ждал реакции незнакомца и долго ждать ему не пришлось. Вдруг в комнате отовсюду подул холодный ветерок, вихрем поднявши всю пыль и щепки в воздух.
У Ронты перехватило дыхание. Не потому, что его поразило увиденное, просто он хорошенько вдохнул пыли и с трудом подавил кашель. Мари уже не пряталась, а просто смотрела с открытым ртом на окружающий их бардак.
Вдруг среди клубов пыли возникло лицо, словно сшитое из тонкой, почти прозрачной вуали. То самое, довольно знакомое лицо, что напугало их совсем недавно. Оно неспешно поплыло по воздуху навстречу Ронте и Мари. Ронта не двинулся ни на дюйм, а Мари уже искала глазами подходящий снаряд для метания.
— Меня зовут Зимберг Шофен, молодые люди, и некогда я служил почётным Восьмым Послом Алассии при многоуважаемом герцоге Глатлине, да упокой его Вечное Сияние..
Из всего услышанного Ронта понял почти ничего, но это почти чего-то да стоило. Он не знал где находится страна под названием Алассия, не знал и ни про какого герцога. Но если призрак перед ним не врал, то когда-то он был кем-то довольно сильным. Во всяком случае, в пользу этого говорило больше, чем против.
— .. и так, волей судьбы я оказался здесь, в этой деревушке, — Наконец спустя добрых три минуты закончило свой монолог призрачное лицо. Большую часть Ронта просто пропустил мимо ушей, оставив в памяти только парочку полезных фактов.
— И чего ты хочешь? Зачем заманил нас сюда и рассказываешь всё это? — намеренно хладнокровно спросил Ронта, следя за каждой призрачной морщинкой на летающем лице.
Как он заметил, этот "призрак" вообще мало обращал внимание на его поведение. Ему словно было неинтересно, как будто он и вправду видел его "наглость" незначительной настолько, насколько незначительным был ползущий под ногами муравей. Он просто доносил свои мысли сквозь тот "шум", что создавал неизвестный мальчишка перед ним. Ронте не сильно нравилась эта роль, но он понимал и её преимущества.
— Мяу, — буднично и расслабленно подал голос Мякотка, спрыгнув со стола и перебравшись в пару прыжков на подоконник. Призрачный Зимберг оставил это без внимания, но Ронта дёрнулся от неожиданности, напугав ещё и Мари.
Ему изрядно хотелось вырвать зверьку парочку белоснежных усов, но сейчас было не время. Стоя против бывшего человека, ещё неизвестно на что способного, ему было почти нечего противопоставить. А уж если верить его происхождению, то тем более. Даже в лучшем случае он едва ли мог защитить только себя, не говоря про его бедную "напарницу".
Эта мысль щемила ему грудь. Не то, что он мог оставить кого-то в опасности и сбежать. Только мысль о собвственной беспомощности перед истинным лицом мира практиков. Он как никогда остро почувствовал необходимость в силе. Такой, чтобы вопрос о жизни
