Черный Маг Императора 9 - Александр Герда
— Я бы принял такую точку зрения, если бы не встречался с ним лично после этого, Николай Федорович, — ответил Жемчужников. — Не похоже, чтобы дело было исключительно в деньгах. Паровозов сильно изменился с того момента, как я видел его в последний раз. Честно говоря, в таком состоянии я его вообще видел впервые.
— Что ты имеешь в виду?
— Обычно он совсем другой… Веселый, шутит часто, да и вообще… А в тот день, когда мы с ним виделись, сам на себя не был похож. Лицо серое какое-то, в глаза не смотрит, суетится все время. Просто другой человек, ваше сиятельство.
— Само собой не смотрел! — недовольно фыркнул князь. — Как он будет тебе в глаза смотреть, если продал с потрохами. Кстати… Игнатий… А что он говорит насчет того дела, которое ты для него провернул с ребятами из «Теней»? Долги ему вроде как отдали, разве нет? Ты ему об этом напоминал?
— Да там и напоминать не пришлось, он сам об этом заговорил, — поморщился барон. — Сказал, что готов оплатить нашу услугу по полной стоимости.
— Может быть, тогда выкатить ему такую цену, чтобы он крепко задумался над своим поведением? — улыбнулся Нарышкин и отпил немного чая. — Такое себе, конечно, но в данной ситуации можно сыграть и не по правилам, раз уж он ведет себя как полный мудак.
Николай Федорович помолчал немного и продолжил свою мысль:
— Так дела не делаются. Цену за аренду он сам назвал, никто его за язык не тянул, мы на нее согласились, услугу ему оказали в качестве дополнительного бонуса, а он даже не хочет ничего объяснить, я правильно понимаю?
— Угу, — кивнул Жемчужников. — Все так и есть. На мои вопросы не отвечает, только глазками бегает, вот и весь разговор. Но я все равно думаю, что не мог он просто так нам отказать. Сам ведь пришел со своим предложением в первый раз.
— Почему ты так думаешь? Только из-за того, что он тебе в глаза не смотрит? — усмехнулся князь. — Да ну брось… Стыдно ему, вот и не смотрит…
— Не в этом дело, здесь точно какая-то другая причина должна быть… — вздохнул Игнатий. — Не мог так поступить Паровозов из-за денег. Просто это на него не похоже, ваше сиятельство. Я ведь и по Мороку справки навел… Все о нем отзываются только положительно. Никого не кидал, слово свое держит… Не стал бы он своей репутацией на пустом месте рисковать. Да и вообще…
Барон взял из хрустальной вазы на столе конфету и начал ее разворачивать.
— Чего улыбаешься? — спросил Нарышкин.
Барон отправил конфету в рот и показал ему фантик:
— «Мишка на севере», Максима любимые… Мне они тоже, кстати, нравятся…
— Он к нам в гости приезжал недавно, так Лешка к его приезду несколько килограммов купил, — ответил князь. — Вот и трескаем теперь. Утром с кофе самое то. Ладно, ты не отвлекайся, что ты там начал говорить? Что-то про его порядочность?
— Дело не только в этом… Здесь еще вот какой момент, ваше сиятельство, даже если бы он и решил с кем-нибудь поиграть в такие игры, то в нашем случае он бы на это просто не пошел, — барон прожевал конфету и потянулся за еще одной. — Он ведь умный мужик, а значит понимает кому отказывает. Все-таки как ни крути, а репутацию мы в Белозерске уже заработали очень солидную…
— Верно говоришь, Игнатий, — вздохнул Николай Федорович. — Я об этом тоже думал… Может быть, там такая сумма, что золото затмило ему разум? Иначе зачем с нами ссориться на пустом месте?
— Есть еще один вариант, который лично я считаю более вероятным.
— Говори… — сказал князь и запил конфету чаем.
— А если его новые арендаторы имеют репутацию покруче нашей… Такое ведь тоже вполне может произойти? — Жемчужников посмотрел на князя. — Вдруг к нему пришли люди, которым он просто не смог отказать по каким-то причинам?
— Да, так тоже работает, — согласился Нарышкин. — Ты у него спрашивал про них?
— Разумеется, ваше сиятельство. Молчит как рыба.
— Плохо, — нахмурился князь. — Нужно это выяснить. Есть какие-то мысли на этот счет?
— У меня всегда есть мысли, Николай Федорович, — прошипел барон. — Я планирую завтра же вернуться в Белозерск и еще раз поговорить с Паровозовым. Только теперь более обстоятельно. Постараюсь доходчиво объяснить ему ближайшие перспективы, если события будут развиваться в том же русле.
— Правильно думаешь, — одобрил Нарышкин. — Просто так бросать эту историю явно нельзя. Тем более, что я уже намекнул кое-кому из своих друзей о нашем скором переезде в «Волшебный базар». Хочу устроить из этого большое событие. Представляешь, как я буду выглядеть, если этого не произойдет?
— Конечно, ваше сиятельство.
— Тогда поезжай и побеседуй с этим господином еще раз. Если он и впрямь такой порядочный человек, которым ты его считаешь, то думаю, разговор у вас склеится, — он посмотрел на барона, который вновь занялся свои шрамом. — Это с мерзавцами всегда трудно, а с нормальными людьми гораздо проще.
Некоторое время в кабинете царила тишина. Каждый думал о своем. Жемчужников побаловал себя еще двумя конфетами, а князь прихлебывал свой иван-чай.
— Ты останешься у нас на ужин? — спросил Нарышкин и посмотрел на небольшую горку фантиков. — У нас сегодня гусь с яблоками.
— С удовольствием, ваше сиятельство.
* * *
Электрокар оказался чертовски классной штукой! Быстро на нем не погоняешь, конечно, потому что он тащился со скоростью двадцать километров в час, но для прогулок самое то. Да и управлять им было легко и удобно, так что я получал огромное удовольствие от нашей поездки.
В основном говорила Лазарева, а Патрикеев лишь благодушно улыбался и изредка вставлял кое-какие дополнения.
Территория «Тирлича» и правда оказалась намного меньше, чем у нас в школе. Например, собственного леса у них здесь не было, но зато было озеро. Причем интересно, что в озере у них была темная вода.
— Это что, специально так задумано, чтобы в цвет учебного корпуса было? — спросил я у Лазаревой, когда мы ненадолго задержались возле него.
— Ты будешь удивлен, но нет, — ответила Полина. — Здесь какой-то особый химический состав воды. Самое интересное, что зимой оно не замерзает, представляешь?
— Прикольно… А почему уток никаких нет?
— Не-а, — покачала она головой. — Уток нет, лебедей нет и в самом озере никто не водится. Ни рыбы, ни лягушки.
— То-то я смотрю даже камышей никаких рядом нет, —
