Санитар - Сергей Анатольевич Куковякин
— Любишь, говорю? — в третий раз повторяет Мишка.
— Нет, не люблю и есть их не буду.
— Да я не про то. Сейчас червь появится.
Червь? Он, это — червь?
Господи, сила и воля твоя!
Тут он и начал появляться.
Из тумана, не прямо перед нами, а на девяти часах что-то антрацитово-черное начало высовываться.
Запахло химией гораздо сильнее, у меня глаза даже заслезились. А, не протрешь их сейчас, голова-то шлемом прикрыта.
— Матерый, — прокомментировал видимое нами штурмовик.
— Матерый, — согласился с ним Коромыслов.
Я промолчал. Сказать мне было нечего.
— Сейчас вдарит, — штурмовика как прорвало.
— Вдарит, — не отставал от него Мишка.
Между тем червь всё больше и больше из тумана показывался. Зрелище, надо сказать, было отвратительное.
Я, змей, червяков и гусениц разных, просто не переношу. Смотреть на них мне даже противно. Передергивает меня всего как их увижу.
Тут же... выползала из тумана гадость невероятная. Черная, даже издали видно, что слизкая вся, подрагивает ещё как желе на вилке...
У меня к горлу даже тошнота подкатила.
В этот самый момент червяк струей огня и плюнул. Как змей из сказки. Она не быстро, как-то не по-нашему, к защитному периметру приближалась. Словно на экране кинотеатра кадры замедленные шли.
Червь выпустил из себя не просто пламя. Жидкий огонь — такая аналогия у меня в мыслях возникла. Что-то подобное из жерла вулкана течет.
Струя дошла до металлических защитных конструкций и их как резинкой каракули с листа бумаги стерла. Вот были они и пропали. Не горели, не плавились, а исчезли в один момент.
Люди, что на них были... Не стало людей.
Тут червь, свою башку, или что там у него, начал потихоньку в нашу сторону поворачивать. Как-то так у него получалось, что этот жидкий огонь ровно-ровно до защитного периметра доставал. Ни ближе и не дальше. Испарит червь нашу металлическую конструкцию и опять чуть струю сдвинет.
Делал он всё это плавно и неотвратимо.
— Уходим!!!
Коромыслов толкнул меня к лесенке, что вела вниз с защитного периметра.
Я чуть не упал, но как-то на ногах удержался. Схватил один баул с медикаментами. Шаг, другой сделал и остановился.
А, второй? Червю на съедение оставлять?
Вот хрен ему!
Я вернулся, вторую сумку с медициной уже в другую руку взял.
Наши своих не бросают! Пригодится нам ещё всё это добро.
Уже перед самой лесенкой вниз я оглянулся на туман и червя. Гаду ползучему до места, где я и Коромыслов только что стояли, совсем уже немного оставалось. Из тумана же шары выкатывались.
Вот такая у них сегодня тяжелая артиллерия в виде поддержки оказалась. Смел червь наши укрепления и теперь с шарами хоть на кулачках бейся.
— Быстрее!!!
Орал мне уже с земли Мишка.
— Уснул там!!!
Уснёшь тут с такими выкрутасами... В кошмаре подобного не увидишь.
Глава 31
Глава 31 Дохляк
Я еле за Мишкой поспевал.
Остальные, что успели со стенки спрыгнуть, уже почти в ста метрах впереди нас были.
Коромыслову — простительно. Вместо одной ноги у него протез.
Я — просто дохляк.
Ещё у меня в руках две сумки с медициной.
Я бежал и ругал.
Кого?
Как кого?
Начальство. Оно всегда во всем виновато.
Выставили нас в рядок на стеночку — приходи червь и жги. Ну, или в мясных пирогах ешь.
Почему против червя ничего адекватного не приготовили?
Танков каких-то? Артиллерии крупнокалиберной? Ну, или чем их тут бьют?
Уроды...
Козлы безрогие...
Хороших слов для пославших нас сюда у меня не было.
Это — сейчас.
Уже через полгода я бы совершенно по-другому думал, но до этого времени мне тут ещё дожить надо было и много узнать.
Большинство неверных решений происходит из-за того, что у принимающих их неполная, несвоевременная или вообще в корне неверная информация. Вот из такого дерьма конфетка и не лепится. Пусть этим даже мастер занимается.
На этот раз подвела система распознавания пробоев. Спутник с орбиты его как 3-б расценил. 3-б — пробой малый, без поддержки. Типа разведки боем. Бросили кого не жалко и смотрят что будет.
Дальше и пошло всё по принятому и утвержденному здесь стандарту.
Система оповещения сработала мгновенно. Не подвела, на пять с плюсом свою задачу выполнила.
Отлично! Шесть часов до стабилизации канала имеется.
Без поддержки, значит — ставим лёгкий быстровозводимый периметр и с него из ручных автоматических гранатометов уничтожаем шары.
Базы хранения периметров по всей стране натыканы густо. Максимум за три часа до любого места их доставить можно. Разложить контейнеры с упакованными в них стеночками вокруг пока ещё колеблющейся границы тумана — дело не хитрое и не долгое. Два самых обычных человека легко контейнер таскать могут.
Разместили на более-менее ровном месте контейнеры и жми на кнопки на крышке. Делали легкие быстровозводимые периметры весьма неглупые люди. Ну, и жизнь, опять же, нож к горлу приставила. Это тоже весьма изобретательской мысли способствовало.
Раз, два, три и готово. Сегмент периметра и к земле пристрелен и вверх вытянулся. Дальше надо подмости с ограждением ставить. Ну, а до этого один сегмент с соседними скрепить. Дело — вообще секундное.
Периметров этих за сорок лет наклепали... достаточно. Специально учить возводить их не надо. Последний дебил с этим справится. Ну, будет стенка немного кривенькая-косенькая и со щелями, но это — не самое страшное.
По нормативу за час формирующийся пробой должен быть огорожен. Есть даже специальные нормы контейнеро-человеко-часов.
Три часа доставка плюс час возведение. Ещё пара часов в запасе до стабилизации канала, когда оттуда шары попрут. Кстати, зачем? До сих пор точно не известно. Логика и цели тех, того, хрен знает кого, кто на том конце канала — неведома. Чужие они, одним словом. Не наши.
За эти два часа много что можно сделать. Например, тяжелое вооружение установить.
Что тут? 3-б? Тогда, ручных автоматических гранатометов за глаза хватит. Лишь бы кому из них стрелять было.
Через шесть часов после срабатывания системы оповещения... шары не появились.
О-хо-хо-хо-хо...
3-а? Личинка в поддержке? Шариками плазменными будет плеваться?
Хренастенько... но — поправимо. Тут только снайпер нужен, который ей гранату в глотку со ста пятидесяти метров забросит.
Через пол часа на периметре поняли, что это не 3-а...
За это время, за тридцать минут,
