Комдив - Александр Айзенберг
-И чем вам не нравится Т-34, хороший новый танк.
-Не спорю, только он изначально имел как минимум один существенный недостаток.
-Это какой?
-Распределение функций экипажа.
-Не понял, а это тут причём, мы ведь сам танк обсуждаем.
-А это самое главное, сейчас на Т-34 командир совмещает сразу две функции, непосредственно самого командира и наводчика, а в бою это может стоить жизни экипажу танка.
-При чём здесь это?
-У наводчика очень ограниченный обзор, поэтому когда командир ведёт бой как наводчик, то он не контролирует обстановку вокруг себя, а значит может не увидеть опасность для своего танка. В идеале командир должен полностью контролировать обстановку вокруг себя и именно командовать своим экипажем, заметил он опасность, значит должен иметь возможность тут же развернуть в её сторону башню танка и сразу указать наводчику куда стрелять. На нынешнем Т-34 это не возможно, тут КВ как раз имеет такую возможность и броня у него мощней, вот только он больно тяжёлый, да и калибр орудия не соответствует его классу.
-И всё же, вы сможете остановить противника имеющимися силами?
-Не уверен, но в любом случае это будет стоить полным уничтожением нашей армии. Сейчас уже не та обстановка в немецком тылу, как было в прошлом году. Также резвится немцы нам не дадут, они уже учёные и сразу организуют на нас охоту, поэтому так же, как прошлым летом у меня не получится.
-И что вы предлагаете?
-Остановить сейчас немцев не получится, до Волги они дойдут, и тут можно устроить им ловушку. Немцы будут рваться к Сталинграду, это кроме того, что политически и идеологически важный город, так ещё и его промышленность, а кроме того и стратегическое расположение. А самые страшные бои, это именно городские. В чистом поле всё открыто, при достаточной огневой мощи можно просто перемешать всё с землёй и даже бетонные укрепления можно уничтожить или прорваться между ними. Город дело другое, особенно большой город. Высокие дома и подвалы значительно ограничат применение боевой техники, тут на первое место выходит пехота. Вот как раз Сталинград идеально для этого и подходит. Сдержать немцев мы не сможем, зато пока ещё есть время как следует подготовится и устроить оккупантам там натуральный ад. Вот если мне дадут оборонять часть Сталинграда, то я гарантирую, что хоть часть города и отдам, но минимум половину своего участка удержу и в итоге уничтожу значительную часть немецких войск. А вам я настоятельно рекомендую не терять понапрасну времени и уже сейчас приступать к модернизации Т-34, иначе в следующем году, когда немцы получат новые танки, мы основательно умоемся кровью.
Да, озадачил я Шапошникова с Василевским, пускай думают, они даже Севастьянова ни разу ни о чём не спросили. А с танками надо уже что-то решать, Курская битва ведь не за горами, как раз через год примерно и начнётся, а мы хоть её и выиграли, окончательно переломив хребет немцам и начав после этого освобождать наши земли, вот только кровью при этом умылись основательно. Мы с Севастьяновым вернулись к себе, его кстати тоже разместили вместе с нами, места было много, вот только через день меня снова дёрнули и на этот раз уже в Кремль к Сталину. Там считай один в один повторился мой разговор с Шапошниковым и Василевским, с небольшим исключением, Сталин поинтересовался, какие это танки я себе хочу. Видимо после скажем так вполне удачного опыта с самоходками и бронетранспортёрами, он уже доверял моему мнению о том, какая именно бронетехника нам нужна, даже учитывая то обстоятельство, что я не был танкистом.
-Товарищ Прохоров, тут мне доложили, что вас уже не устраивают наши новые Т-34.
-Да товарищ Сталин, не устраивают, нельзя стоять на месте, я уже говорил, что противник не дурак, и скоро мы встретим на поле боя, как улучшенные старые танки, так и совершенно новые. Стоит увеличить толщину брони, особенно в лобовой части и поставить новую башню, трёхместную и с новым орудием, которое сейчас ставят на противотанковые самоходки.
Сталин принялся неторопливо расхаживать по кабинету с трубкой в руке, я конечно рисковал, но Сталин ценил объективность и смелость. Наконец наш разговор подошёл к концу, хотя было
