Журналист: Назад в СССР (СИ) - товарищ Морозов
— Тут ко мне Максим Юрьевич заходил.
— Забыл что-то? — кротко спросил я.
— Не наглей, — отрезал шеф. — Между прочим, наше агентство существует во многом благодаря его ведомству.
— Помогают? — предположил я.
— Не мешают, — сухо ответил Сотников. — Нет, он привез одну любопытную вещицу из библиотеки. Она была найдена в кармане у Воронова.
Уже интересно! Я с готовностью подвинул свой стул ближе, приготовившись внимательно слушать.
Но вместо рассказа Владимир Аркадьевич вынул из внутреннего кармана плоский кожаный пенальчик вроде мягкого футляра для очков.
— Посмотри на эту штуку и скажи, что ты о ней думаешь. А самое главное — может быть, ты когда-нибудь или где-нибудь уже видел нечто подобное?
С этими словами он вынул из футляра маленький полиэтиленовый пакетик и протянул его на ладони мне.
Я осторожно, двумя пальцами, взял пакетик и внимательно рассмотрел то, что лежало внутри, чувствуя, как в груди начинает бешено колотиться мое сердце.
Там была флешка.
Глава 12
«Путь никогда не равен перемещению!» (Старая математическая шутка)
Вы как хотите, но увидеть в 1980-м году, да еще в Советском Союзе, пластмассовую usb-флешку, привычную нам в веке двадцать первом — это было невероятно. Я с недоуменным видом, который сейчас давался мне без особого труда, разглядывал флешку со всех сторон. А Сотников при этом, зараза, не сводил с меня пристального взгляда, так и буравил меня своими орлиными глазами, что твой рентген!
Спутать флешку с чем-то другим было невозможно: у меня самого в той, прошлой жизни, осталась почти такая же, тоже черная, с таким же колпачком и ушком для цепочки.
Наконец я прервал свой осмотр и высказал гипотезу:
— По-моему это брелок.
— Брелок? — переспросил шеф.
— Ну, да. Вон у него и ушко для цепочки, — констатировал я очевидное и при этом почти не погрешил против истины. Думаю, мое объяснение выглядело вполне правдоподобным. Но Владимир Аркадьевич так не думал.
— А вот так? — спросил он, вынимая флешку из пакетика. Ага, значит, отпечатки пальцев с нее уже сняты. Интересно тогда, какой вердикт вынесли милицейские эксперты?
Сотников осторожным движением стащил с флешки колпачок и продемонстрировал ее мне в открытом виде. Что ж, ничего нового для себя я не увидел. Порт usb-коннектор, выдвинутый из пластмассового корпуса с контрольным светодиодом-индикатором. У меня, кстати, на такой же вот флешке был еще переключатель для защиты и блокировки записи, но она у меня достаточно древняя, в последние годы моей прежней жизни в XXI веке таких уже не делали.
Я вопросительно посмотрел на Сотникова и встретил его аналогичный взгляд.
— Такого ты еще не видел?
Я медленно покачал головой.
— Мне вот тоже интересно: если это брелок, то зачем ему вот эта… — он указал на коннектор, — штукенция? И вот этот маленький глазок, он ведь явно индикатор и должен светиться, если эта вещица вдруг заработает.
— Для света нужно питание, — уверенно возразил я. — А сюда никакую батарейку не засунешь.
— Ну, положим, какую-нибудь маленькую и плоскую, наверное, можно — неуверенно предположил Сотников.
— Это вряд ли, — возразил я. — если такие маленькие батарейки и есть, то, наверное, только в Японии. Кстати, Владимир Аркадьевич, не иначе, что и сами эти штучки… — я постучал ногтем по корпусу флешки, — делают там же.
— Хочешь сказать, что Воронов — японский шпион? — одними краешками губ усмехнулся замредактора.
— Нет, конечно. Я хочу сказать, что японцы далеко обскакали весь мир по части электроники. Взять хотя бы музыку. У них синтезаторы ого-го! А у нас электроорганы «Юность»…
Я скорчил презрительную гримасу.
— Ты что ли музыкант? Играл на таких? — поинтересовался он.
— Да так… на уровне пользователя, — безо всякой задней мысли ляпнул я и тут же мысленно выругал себя последними словами. Это выражение, про пользователя, было в ходу и вполне привычным для XXI столетия, но совершенно не употреблялось на закате века предыдущего. К счастью, Сотников не обратил на эту мою фразу никакого внимания, по-прежнему задумчиво разглядывая на флешку.
— А, может, это и есть батарейка? — произнес он, словно рассуждая вслух.
— И куда она вставляется? — возразил я. — Для батареек нужны пружинки и емкости, всякие там клеммы… Я о них, между прочим, совсем недавно сдавал выпускной экзамен по физике, билет попался по электричеству.
Мысленно я себе даже поаплодировал. Это надо же, так вдохновенно врать!
— Насчет типа сопряжения ты прав, — согласился Сотников. — Даже если это не аккумулятор, такая штука явно должна куда-то вставляться. Но таких гнезд в технике я чего-то не припоминаю.
Тут я решил, что мне пора немного потерять терпение.
— А что сам Воронов об этом говорит-то? — буркнул я с наигранным раздражением.
Сотников рассеянно побарабанил пальцами по широкому подлокотнику своего замредакторского кресла.
— Воронов пока молчит, — проговорил он. — Он вообще ни с кем не разговаривает, ни на какие вопросы не отвечает. Будто онемел. Сейчас с ним работают врачи.
Он замолчал, думая о чем-то своем.
Ну, что ж, может, уже и настал момент кое-что прояснить, решил я. Была — не была!
— Ясно, — кивнул я. — Только мне совсем не ясно другое, Владимир Аркадьевич.
— Вот как? Что же именно?
У шефа был такой вид, будто он слегка задремал, и вот теперь его разбудили совсем не вовремя.
— Какое к этому всему имеет отношение ваш еженедельник? Извиняюсь, наш еженедельник?
— А причем здесь «Пульс»?
Брови Сотникова слегка приподнялись.
— Еженедельник не имеет никакого отношения ни к Сотникову, ни к другим…
Я мысленно отметил про себя упоминание каких-то «других» и решительно взял быка за рога.
— Всё дело в этом… ППЛ, да?
Вместо ответа Сотников уставился на меня. «Как варан на новые ворота — так говорят в Центральноафриканской Республике», вспомнилась мне старая шутка журналистов-международников.
— Не разочаровывай меня, — проникновенно сказал Сотников. — У тебя же теперь есть удостоверение, а там черным по белому написано, что ты внештатный сотрудник агентства. Агентства, стажер, а не «Пульса». Надо уметь читать и понимать прочитанное, юноша.
— Ну, так объясните мне тогда, что такое АППЛ, — сердито ответил я. — «Агентства» — мне понятно, но это агентство чего? Или кого?
К моему удивлению я почему-то думал, что Сотников начнет сейчас мудрить, юлить, отговариваться. Но он так же выглядел изумленным, причем вполне искренне. Вот же хитрый лис!
— Фу-ты, ну-ты, а я разве тебе не сказал?
— Нет, — мрачно ответил я.
— Ну, извини. Сейчас я тебе всё объясню, чтобы между нами не было никаких недомолвок.
Он прихлебнул уже теплого лимонада и удобнее откинулся в кресле.
— Слушай сюда, как говорят шибко важные товарищи. Как ты думаешь, что произошло с Вороновым?
Я молчал, предпочитая слышать его версию.
— Правильно молчишь, соображаешь, — одобрительно кивнул Сотников. — В любом деле всегда есть только два мнения — мнение начальства и неверное. Учись рассуждать, стажер. Если человек, тем более такой известный как Владлен Воронов, неожиданно умирает, а потом исчезает, неважно весь он или только его тело, но при этом на следующий день объявляется вновь, как ни в чем ни бывало, о чем это говорит?
Я продолжал злорадно молчать, хотя уши навострил как старый лис на охоте.
— Правильно. Это говорит о том, что за эти три дня, с пятницы по субботу, он проделал некое перемещение. Сначала он переместился куда-то «туда», о чем свидетельствует исчезновение его тела, причем прямо из санитарной машины. А потом объявился вновь и, стало быть, переместился обратно откуда-то «оттуда». Математика учит нас, что путь не равен перемещению, о чем ты как сегодняшний абитуриент должен прекрасно знать. Верно?
Я кивнул, напряженно следя за ходом его мысли.
