Назад в СССР: Браконьер - Максим Гаусс
Я задумчивым взглядом посмотрел на животину — тот глядел на меня такими жалостными глазами, что я даже поежился. За всю свою жизнь не имел собак, хотя последнее время начал склоняться к мысли, что к пенсии нужно будет завести себе мохнатого друга. Много раз слышал, что собака очень преданное животное и хозяина за кусок мяса ни за что не предаст. Некоторое время назад я подумывал о спаниеле, вроде не проблемная порода, да и обучается легко. А тут вот попалось мне не пойми что…
И все же меня терзали сомнения — неправильно так поступать. Жестоко даже. Сначала взял щенка, дал ему надежду, а потом передумал и пошел на попятную?
— А почему у тебя нет собаки? — поинтересовался я у егеря.
— Была, — помрачнев, ответил Матвей. — Белкой звали. Восемь лет со мной по тайге бегала, я ее из военного госпиталя еще мелкой забрал. Да только померла три года назад от болезни какой-то. А другую заводить мне не сподручно.
— Соболезную.
— Я не жалуюсь. Но с тех пор больше животину заводить желания нет. Это ж кормить нужно, обучать. А мне не до этого, у самого уже возраст.
— Ладно, хрен с ним! — решился я. — Только куда ж его теперь деть?
— Тоже мне проблему придумал… Отнеси где взял. Природа сама разберется.
В общем, несмотря на внутренние противоречия, я снова накинул верхнюю одежду и понес щенка обратно. Видимо тот что-то почувствовал, потому что весь путь тихонько повизгивал. Добравшись до того самого двора, я опустил его на мерзлый снег.
— Извиняй, друг, — как бы в оправдание, произнес я. — Откуда ж я знал, что ты такой особенный?
Тот уселся на пятую точку, поднял уши и вновь уставился на меня, слегка помахивая хвостом. Тявкнул.
Я бегло осмотрелся по сторонам — где же остальные щенки? Где их мать? Откуда его мальчишки сюда притащили? И угораздило же меня на них наткнуться…
Если подумать и мать щенка действительно волчица, то как же он тут очутился? Во дворе хозяев не было — дом вообще казался брошенным. Снег не чищен, ставни забиты досками. Дыма из трубы не видно. Может, сбежал от кого-то?
Не говоря ни слова, я повернул обратно и пошел прочь. Тот, скользя лапами по наледи, медленно потащился за мной.
— Тьфу блин! — я резко ускорился и перешел на бег, чтобы волчонок меня не догнал.
Видя, что я быстро удаляюсь, тот поднял такой вой, что я не выдержал и вновь остановился. Выругался.
— Ну чего ты ко мне прицепился? — недовольно спросил я, видя как тот, скользя лапами, наверстывает расстояние. — Не нужен ты мне, пойми ты! Поищи себе другого хозяина, а лучше дуй туда, откуда пришел. Я ведь и не знаю даже, что из тебя вырастет…
Естественно тот меня не понимал. Скулил и махал хвостом.
Минуту я стоял в растерянности, потом не выдержал и вновь подхватил его за шкирку.
— Ладно, так и быть… — смягчившись, проворчал я. — Но не обольщайся, ты мне нужен, как зайцу пятая нога. Это ж тебя кормить нужно, ухаживать, обучать. Воспитывать, в конце-то концов. А у меня и дома-то своего еще нет, сам на шее у егеря сижу. Убедил, возьму тебя ненадолго, пока не окрепнешь. А потом в лес отнесу, понял?
Щенок не понял, но был очень рад вновь оказаться у меня под мышкой. Он был довольно упитанный, даже несмотря на возраст. Весу в нем уже было примерно килограмма два с лишним. Честно говоря, с виду даже и не скажешь, что в нем есть что-то от волка. Вроде пес, как пес. Бескровный дворянин.
По крайней мере не те комнатные породы, у которых от взрыва петарды сердце разрывается и глаза вываливаются. я как-то наблюдал одну такую — без слез не взглянешь.
В общем, поколебался я еще немного, да и притащил его обратно в дом егеря.
Едва вошел в дом, услышал хриплый смех.
— Я так и думал, — рассмеялся Матвей Иванович. — Что, пронял тебя паршивец лохматый? Да-а, что-то между вами общее есть. Такое бывает, хотя и редко. Судьба свела и малец это почувствовал.
Он подошел, склонился и протянул палец к щенку, но тот неожиданно зарычал и попытался тяпнуть старика.
— О, как! — поразился лесник. — Недотрога какой. Гляди-ка, а на тебя не рычит.
Это стало для меня своеобразным знаком того, что не я выбрал себе щенка, а совсем наоборот. Не скажу, что был рад этому событию, но вдруг и правда что-то толковое из этого получится?
— Так что оставляем?
Тот вздохнул, затем согласно махнул рукой.
Конечно, мне очень не хотелось напрягать лесника — я ведь сам у него на птичьих правах живу. Поэтому, едва раздевшись, поинтересовался:
— Иванович, Я же все понимаю. Ты мне скажи, как в поселке свое жилье снять?
— В смысле снять?
— Ну, получить. Пожить, временно, — честно говоря, я плохо понимал, как в пятидесятых годах люди обзаводились жильем в таких поселениях. Возможно, если дело было летом, то строили сами. А зимой?
— Ты уходить от меня собрался? — поинтересовался егерь.
— Да ну а сколько можно? — возразил я. — У тебя хорошо, но не хочу обузой быть. Нужно самому на ноги становится.
— Хм… Истину глаголешь! Можно попробовать с председателем сельсовета поговорить. Он мужик понимающий. Домов в Соболевке брошенных немного, но есть. Думаю, с его разрешения можно домик взять на время. Если хозяева и объявятся, то возражений не будет. Ну а у меня всегда двери открыты.
— Только не для медведей! — пошутил я.
Отчего-то вспомнился старый советский мультик про дядю Федора и говорящего кота Матросскина. Там они тоже пришли в деревню, а к ним пес прибился. Слово за слово, выбрали себе дом, марафет там навели и заселились.
— Замолвишь слово, если что?
Иванович рассмеялся, но отговаривать не стал. Пообещал поговорить с председателем.
Бросать мелкого щенка на морозе, несмотря на плотную шерсть, было глупо, но к счастью у егеря за домом имелся большой сарай. Там он хранил инструмент, различные вещи и барахло, которое в доме не поместилось. Именно там я и выпросил у старика временно разместить приемыша. В качестве будки пожертвовали мой старый бушлат — все равно тот был разорван. Поставили ему миску с водой и немного еды, что после завтрака осталось.
К моему удивлению, тот оказался толковым — сразу же зарылся в тряпье, да там и заснул.
— Надо бы тебе имя дать, — пробормотал я, глядя на серого питомца.
Простого наблюдения хватило, чтобы понять — мне достался кобель. Это и хорошо, с ним должно быть проще. Наверное.
С именем я долго не возился. Назвал его Арчи — сам не знаю почему, вот пришло в голову и все тут.
Понаблюдав за ним, я вернулся в дом.
— Какие у нас на сегодня планы? — спросил я. — Ночью же этот черт опять придет. Что будем делать?
— В патрулировании поучаствовать не желаешь? — поинтересовался егерь. — Посидим, понаблюдаем,откуда медведь приходит. Тут неподалеку есть наблюдательный пост, ты его видел в первый день. Башня, высотой метров в семь, как раз на окраине стоит. Вот оттуда всю Соболевку как на ладони видно. Снега за прошедшие дни выпало достаточно, черное на белом будет хорошо видно.
— Конечно, хочу, — оживился я. — Только тут такое дело! Охотник из меня дерьмовый и в ружьях я не разбираюсь. Я больше из «Калашникова» и «Стечкина» привык бить. У тебя ничего покрупнее калибром нет? — я кивнул на висевший на стене доставшийся мне по наследству «ИЖ-5» шестнадцатого калибра. Поначалу я решил, что второпях перепутал и на самом деле это двенадцатый калибр. Но нет.
— А чем он тебя не устраивает? — удивился егерь. — Нормальное одноствольное ружье.
— Чтобы наверняка бить.
Старик рассмеялся.
— А гаубицу тебе не нужно? Брось, нормальный калибр. И ружье, хоть и простое, но надежное. Как раз самое то, чтобы идти на крупного зверя. Конечно, с одного выстрела убить медведя практически не возможно. На моей памяти я только раз видел, как косолапого так убивали. И то, мужики сами не поняли, как они так попали.
Я молча кивнул. Сел на стул табурет и принялся слушать.
— Значит так, раз ты в деле, запоминай… — уже с серьезным видом продолжил лесник. — На ночь нужно одеться максимально тепло, сидеть придется до самого
