Вопросы судьбе не задают (СИ) - Берсенёв Валентин Анатольевич "CDmarker"
Подпись: Ирина Стриж. 3 февраля 1938 года.
Часть 4.
Глава 18.
Время, когда ты вся в делах летит незаметно, и вот уже прошла целая неделя, как мне исполнилось восемнадцать. Подумать только, восемнадцать лет. А вчера мы с Ильёй подали заявление в загс и теперь я Ирина Васильевна Суткина. Я жена и … отныне спокойно могу сказать в любом разговоре с кем угодно, что мол мы женщины, то-то и то-то.
Женщина. Какое это интересное оказывается слово, одновременно обязывающее ко многому и дающее новые ощущения и даже удовольствие от того, что можно получить в постели от любимого мужчины. Мой мужчина, мой муж, мы семья. Звучит здорово. Кстати о семье, я до сих пор так и не разобралась в себе. Умом понимаю, от наших ночных игр и поцелуев я могу быстро забеременеть, но как отказать любимому в том, чего хотим мы оба? В первый раз сегодня пошла в нашу поликлинику к гинекологу. Все женщины к нему ходят на проверку организма, чем я хуже? В принципе было вовсе не страшно и наверно даже не стыдно. Женским врачом оказался весьма словоохотливый пожилой дядечка. Интересно, почему на такой вроде бы женской должности всегда работают именно мужчины? Он оказался простым и весьма вежливым человеком. Проведя осмотр, он сказал, что всё у меня отлично, я здорова и вполне спокойно уже сейчас могу стать мамой.
Я стать мамой, удивительно! Нет, я пока не беременна. Посмотрев на меня, он добавил, что для наступления материнства у моего организма сейчас самое лучшее состояние, вдобавок у меня настоящие широкие бёдра, вернее таз. А это самая лучшая предпосылка для спокойного протекания беременности, вынашивания плода и не осложненных родов. Успокоил и обрадовал девицу.
Казалось бы, осталось только рожать! Но до войны осталось всего три года, и если я сейчас рожу нам Ильёй ребёнка, то к началу войны ему будет едва два года. Что нас с ним тогда ждёт? Господи, и зачем эта чертова война?
Ладно, надо умыться, привести себя в порядок, ты уже не сопливая девчонка-школьница, ты жена и тебе надо идти готовить ужин, кормить мужа и готовиться к новой командировке. На сей раз, мы с Ильёй едем в Севастополь, там нас ждёт база подводных лодок.
Моряки приняли нас отлично, гостиница почти на берегу. Окна нашего номера оказались с видом на море, рядом на углу переулка был и маленький базарчик. Отличное место, прекрасная погода, тут бы на пляж, и загорать, загорать! А я натянув на себя комбинезон лазаю по железным лестницам и отсекам. Смотрю на разные механизмы, манометры, ручки с вентилями, и ничего этакого толкающего меня на нужные воспоминания в упор не вижу. И почему я не мальчишкой родилась, наверно многое бы осознавала совсем по-другому. Вечером усталая я забралась на диван и положив Илье голову на колени, призналась ему в своей полной бесполезности.
- Илюш, я вот лезу во все дырки, смотрю на эти механизмы и матросов, а в голове ни-че-го!
- Милая моя, ты успокойся, и попробуй смотреть на всё-всё, что ты видишь, не как на обязанность что-то срочно вспомнить. Я вот уверен, как только ты отключишься, тебе сразу что либо да и вспомнится. Притом, хоть и связанное с военным флотом, но весьма и весьма косвенное, - Илья наклонился и поцеловал жену в лоб. – Расслабься и забудь про лодки, их торпеды и разные пушки. Сейчас мы тут, мы вместе, и нам хорошо, а остальное … оно ещё придёт. И в обще, дорогая, а давай-ка я сейчас схожу и куплю нам … арбуз? Большой, зелёный и полосатый. Я так давно не ел арбуза, что как представлю его красную мякоть и сладкий вкус, так просто слюнки текут… .
Всё, воскресение мы с мужем гуляли по городу, любовались природой и уже под вечер, бредя по берегу, добрались до небольшого пирса. Около него на лёгких волнах покачивался небольшой кораблик-буксир. Мы прошли по пирсу до конца и стали смотреть на море, на закат и на то, что происходило рядом с ними.
А тут делались интересные вещи. С кораблика несколько матросов на пирс вытащили большой сундук, кувалду и пилу и ещё какие-то железяки. Потом сундук был открыт и из него были извлечены огромных размеров резиновый костюм, шланги, блестящий шлем с тремя зарешеченными окошечками, ремни, канаты и тяжеленные свинцовые ботинки.
- Ир, посмотри, а похоже что сейчас прямо тут будет погружение. Давай посмотрим. Я такого никогда не видел.
Тем временем на пирс вышел человек в морском костюме и белой фуражке, наверно капитан, и увидев рядом с буксиром посторонних, подошёл к Ирине и Илье.
- Граждане отдыхающие, я должен попросить вас покинуть место проведения водолазных работ.
На что, Илья достал своё удостоверение и пообещав не мешать работам, попросил у того разрешения остаться тут с женой и посмотреть на погружение водолаза. Капитан поняв, что такими людьми спорить не стоит, только согласно кивнул.
И вот, вроде закончив все приготовления один из матросов одетый во всё шерстяное, принялся просовывать ноги в горловину резинового костюма. В чем ему, растягивая её изо всех сил, стали помогать ещё трое человек. Когда из верха костюма осталась видна только одна голова, на горловину и плечи надели нечто вроде брони рыцаря. Это же какая сейчас тяжесть навьючена на водолаза, подумалось Ирине, а ведь ещё шлем наденут, а он сколько весит. Наконец, был накручен и шлем, и теперь человек внутри дышал только через переднее окно на которое вскоре тоже накрутят свою крышку со стеклом.
- А воздух. Как же он дышать будет? - спросила Ирина капитана.
- Не бойтесь дамочка, не задохнется матрос. Сейчас сзади к шлему шланг прикрутят и после, уже помпа воздух ему закачивать будет. Вон видите, матрос встал у ящика с колесом. Это воздушная помпа. Матрос будет крутить, и воздух по шлангу пойдёт в костюм. Лишний воздух водолаз нажимая затылком на клапан в шлеме, будет стравливать. Сначала понемногу, для спокойного погружения, потом выровняет давление, это чтобы его на верх, случаем не выбросило. Всё рассчитано, не первый раз замуж … погружаемся.
- А как вы с ним общаться будете? По радио?
- Нет, радио пока в таких вот костюмах покамест нету. А вон видите два каната?
- Да. Один толстый, а другой тонкий.
