Михаил Гвор - Спасатель. Вечная война
А теперь выводы. Против «фишек» играть можно. Но желательно с минимальным количеством свидетелей, усиливающих противника своим знанием. Да, прав был Бэкон, знания – сила! И еще какая! И это не единственный вывод. И даже не главный…
– Тю! Здоров будь, добрый молодец! Дозволь погреться у костерка твоего!
– Да грейся! – пожимаю плечами и только после этого соображаю: здесь любой может оказаться врагом.
Перекатываюсь через левое плечо и оказываюсь на ногах с альпенштоком в руках. Метрах в двадцати от меня стоит здоровенный мужичина, до самых глаз заросший густой русой бородой. Волосы того же цвета в непредусмотренном каталогами парикмахерских салонов количестве тщательно уложены в прическу «взрыв на макаронной фабрике». Все это находится примерно на локоть выше моей макушки. Линия плеч, напоминающая колесо от «БелАЗа», и мощные пластины груди обтянуты свободного покроя рубахой древнеславянского типа. Даже петухи по вороту вышиты. Или вальдшнепы. Из закатанных до локтей рукавов высовываются толстенные окорока, увенчанные пятипалыми лопатами. Хороший шкаф! Губернатор Калифорнии от зависти бы удавился! Оно и понятно, куда ему против Ильи Муромца!
Ну и фраер же ты, Егор Сергеевич! Такого громилу проспал! Мыслитель! Так можно и в чьем-нибудь желудке оказаться! Сидишь между пищеводом и прямой кишкой и строишь логические цепочки!
В гуще волос появляется трещина: губы богатыря растягиваются в улыбке.
– Грейся, – повторяю я. – Вот только мне дрова собирать лень. Так что не обессудь, костер сначала развести надо.
– Ну так разведи! – сообщает здоровяк, подходя на пару шагов.
– Лень. Да и тепло…
Глаза богатыря лезут на лоб, брови сдвигают спадающий на лоб чуб.
– Угостил бы гостя дорогого, добрый молодец!
Да запросто!
– Держи! – кидаю ему «Сникерс». Даже надкусить не успел!
– Это что? – Гость рассматривает батончик, малозаметный в его ладони.
– Шоколадка! Вкусно, не сомневайся!
– Я такого не ем…
– Ну звиняйте, дядьку! Бананив у мене немае!
Ну да, боян, выражаясь языком двадцать первого века. Но уж больно под ситуацию подходит.
– Чего немае?
– Да ничого немае! Не ждали гостей к обеду!
Свободной от «Сникерса» рукой богатырь чешет в затылке. На макаронной фабрике происходит новый взрыв. Волосья начинают топорщиться совершенно иначе.
– А ты руку отрежь, я и поглодаю трохи!
Вытаскиваю нож.
– Давай руку. Отрежу!
– От непонятливый какой! Так ты свою отрежь!
– А хаха не хохо?
– Чего?
– И кто здесь непонятливый? Мне мои конечности дороги как память!
Еще два взрыва. И недоуменный вопрос:
– Ты что, меня слушаться не собираешься?
– Не-а! На меня эти шутки не действуют. И предупреждаю, сила тоже не поможет.
– Почему? – тупо смотрит на меня людоед.
– Быстрый я. От эльфийских стрел уворачиваюсь! А вот эта палочка – всех избивалочка…
Показываю альпеншток. Здоровяк вздыхает.
– Ну вот, опять голодным ходить… – Его взор оживляется. – А может, у тебя спутники есть? Попроще? В смысле, посъедобнее?
– Спутники есть. Но насчет посъедобнее, сомневаюсь. Например, эльфийка, чьи стрелы пробивают твою шкуру!
– Не люблю эльфов, – заявляет детинушка, глядя на появившуюся на ближайшем пальмотополе Елку в полной боевой готовности. Прищур у девочки очень нехороший. – То есть так люблю, – поправляется он. – А кушать – нет. Кислые они! А еще…
Взгляд его падает на Шарика.
– Понял!.. Осознал!.. Извини, старшой!.. Больше не повторится!..
И чего это он так перед песиком стелется? Нет, я понимаю, конечно, улыбочка у напарника моего клыкастая и камуфляж бело-рыжий, то есть атакующей расцветки… Но он же добрый! Если его специально не злить. Похоже, гость и пытается его не злить. Потому как завершается фраза совершенно искренним признанием:
– Я вам не враг!
– И мы тебе не враги, пока пакостить не начнешь. Звать-то тебя как?
– Илюша…
Горм, пес специального назначенияУф! Чуть не опоздал! А почему не убиваем? Столько еды зря пропадает!
Елка, эльфийкаОн говорил с людоедом! И не послушался! Даже приручил! Приручил людоеда! Он все может! Все! Теперь мои стрелы неотразимы! Любой панцирь пробьют! Любого врага прикончат! И холода не боюсь, хоть твердой водой меня засыпай! Я самая сильная эльфийка в мире! Благодаря Егору! У нас будут изумительные дети! Уникальные! Непобедимые! И пускай Егор пока не хочет! Куда он денется!
Егор, спасатель– Хорошая пища! – говорит Илюша, засовывая в рот очередного вальдшнепа. – Никакого сравнения с гоблинами!
После торжественного ритуала братания первого уровня людоед не поленился разыскать и приволочь здоровенную сушину, руками разодрал ее в мелкую щепу и запалил вожделенный костерок, на котором и пристроились жарить птицу. Открывать при постороннем вход в скрытню пока не решились. Жареные птички гостю понравились. После первого десятка здоровяк начал философствовать, не прекращая жевать.
– Все бедных людоедов обижают, – продолжает он. – Думают, лепо людоедом быть. Мол, боятся все, не нападает никто, и с едой никаких сложностев. Мол, есть людоед и еда для людоеда. – При этих словах Шарик подозрительно косится на оратора. Но тот не останавливается. – А меня спросили? Каждый думает, что вкуснее его, родимого, и пищи нет, а я сплю и вижу, как он ко мне в котел лезет. Ну да, вижу! Голодный потому что… А на деле… Эльфы, говорил уже, – кислятина! Дроу и феи – словно дерево грызешь! Орки горчат неимоверно. От перевертышей запах, как из ямы выгребной! И вкус не лучше! Руконогие – жесткие, проще ботинок прожевать! Намедни гоблина попробовал – это просто ужас, слизь одна! Тролли, гномы, дварги-цверги… Одни других стоят! А мне всю эту гадость есть!
– Так не ешь, – бурчит Елка.
Сначала эльфийка опасалась разговаривать с новым знакомым, несмотря на его переход в разряд «не врагов». Но постепенно успокоилась, только на всякий случай держится ко мне поближе.
– Что ты понимаешь, кислятина! – возмущается Илюша. – Не могу я не есть! Мне с голоду помирать охоты нетути! Конечно, птички хороши! Только они поверху порхают, а я к земельке привязанный! И палками, как ты, кидаться не умею толком. Два года назад набрел на орков на привале. А те, сволочи носатые, почуяли меня и в степь убегли. А зверьки, что узкоглазые на ужин готовили, мне достались! Вот то было вкусно! Решил и я животин этих наловить. А не выходит! Шустрые они. И гуторить со мной не желают!
Богатырь засунул в рот очередного вальдшнепа. Только кости на зубах захрустели. Да… этому услуги стоматолога точно не нужны. Им тут вообще медицина не требуется! Не болеют они. Чего больной больше всего желает? Правильно, выздороветь! Вот и выздоравливают. Потому и раненых врагов добивают: иначе излечатся. Даже отрубленные конечности обратно отращивают!
– Я тогда тех орков подловил, – продолжает Илюша, – повязал их и говорю. Мол, не враг я вам, ежели вы меня кормить будете, вас охранять возьмусь. Хорошо же людоеда в друзьях иметь!
– А повязал зачем?
– Чтобы не сбежали раньше времени. – Здоровяк вздохнул. – Все равно сбежали. Как распутал, так и сбежали.
– А приказать? – Мне становится интересно. – Гипнозом своим.
– Так не разговаривают! Молчат, как перед людоедом! – Он разочарованно машет рукой. – Со мной за крайние пару лет только ты и заговорил. А на тебя не действует. Все бедных людоедов обижают…
Илюша проглатывает птицу, засовывает в рот следующую и обращается к Елке:
– Слушай, кислятина мелкая! А может, мы с тобой сговоримся? Ты меня будешь птичками кормить, а я тебя защищать от всякой прочей еды?
– Я тебе не кислятина! – возмущается эльфийка.
– А что, вкусная? – заинтересованно спрашивает людоед.
– Нет! – Девочка испуганно прячется за меня. – Кислятина! Кислятина!
Шарик негромко рычит. Илья немедленно поворачивается к нему.
– Пошутил я, старшой! Даже в мыслях не было!.. Так что, Кислятина, договорились?
– Подумаем, – отвечаю. – Только у нас жестко. Либо друг, либо гуляй лесом. И людей мы не жрем.
– Да хрен с ними, с людьми. Не шибко и хотелось! Я ВАМ ДРУГ! А вы уж сами решите. Ладно, старшой? – Он оборачивается к собаке. – А что ты молчишь, словно говорить не умеешь?
– Умеет он, умеет, – успокаиваю амбала. – Все он умеет. Только не любит. Потому что умный!
Горм, пес специального назначения«В связи с вербовкой нового рядового и повышением личной боевой подготовки приказываю: досрочно присвоить рядовой Елке звание ефрейтора. Командир подразделения, песпец первого ранга Горм».
Может, сразу младшего сержанта? Нет, ни к чему баловать! Выслуги и на ефрейтора не хватает! И в боевых действиях на нашей стороне активного участия не принимала! Вот проткнула бы новобранца стрелой, пока тот врагом был, тогда другой разговор получался. Но от Егора схлопотала бы выговор, это точно!
