Ночной санитар 2 - Сергей Бикмаев
Шеф удивлялся непоследовательности людей. То они убивают друг друга всеми возможными способами, то жалеют смертельно больного ребенка и тратят неимоверные ресурсы, чтобы его спасти, хотя болезнь смертельная. В его электронных мозгах это не умещалось. Макс даже не пытался ему это объяснять – все равно не поймет. Он то понимал, что мать не сможет убить своего ребенка – даже смертельно больного. Она все будет понимать, но все равно будет ждать и надеяться на что-то и так до смерти одного их них. Это не рационально, как это объяснить бездушной машине Макс не знал. Поэтому он и не объяснял.
Пока Макс все-таки уговорил Шефа дать протоколы лечения простых с его точки зрения заболеваний и они стали составлять список таковых.
Начали с травм – это понятно и просто. Кости соединить и дать им срастись. Связки тоже понятно. Ампутации оставили хирургам. Гематомы и ссадины – еще проще. Сотрясение мозга – то что нужно. Кровотечения внешние и удаление новообразований на коже – всякие бородавки, папилломы и родинки.
Конопушки тоже вошли, хотя Макс сомневался, но Шеф безапелляционно их включил. Новообразование? – к ногтю его. Хе-хе. Улучшение внешности Шеф счел операцией и исключил как класс. Пусть платят хирургам деньги и будет им личное счастье. ДНК все равно останется неизменным. Также попали в список всякие кожные инфекции типа лишаев или дерматитов и угрей, кроме аутоиммунных. Там надо лезть на клеточный уровень и Шеф отмел это дело. Причем диагност сам будет распознавать и подсказывать, что можно, а что нельзя вылечить в капсуле.
Составили перечень внутренних болезней из самых простых и пока все. Макс сел писать программу компу, а шеф потом ее проверил и дал добро. Тогда ко всем капсулам Макс предложил клиентам докупить блоки лечения простых заболеваний и травм с указанием их перечня, что еще больше подстегнуло спрос.
Космонавты.
Пока Макс занимался капсулами приехали космонавты. Они приехали на предмет проектирования новой орбитальной станции. МИР уже на издыхании и не был рассчитан на такую интенсивную эксплуатацию. Ведь после установки ИГ срок экспедиций увеличился и врачи колдовали над новыми возможностями экипажей. Макс понимал, что это тупик и не собирался упражняться в красноречии, доказывая это оппонентам. Там уже сформировалось мнение, его доложили наверх и оттуда пришло добро на финансирование программы. Сейчас что поменять уже нельзя, но Макс все-таки постарался им показать варианты развития полетов не мотаясь по орбите годами. Там спутники справлялись не в пример лучше.
После получения им Нобеля с ним стали считаться и просто так его мнение не отбрасывали. Все-таки он единственный живой лауреат в России.
Пригласив конструкторов и инженеров в зал совещаний и развернув компьютер и проектор к экрану пояснил, что всякие мысли, что возникают у его инженеров он собирает, обсуждает и потом пытается визуализировать в виде презентаций. И включив проектор начал.
- Господа-товарищи сейчас я вам расскажу свое видение проблемы космических полетов на ближайшие лет тридцать-сорок. Мы сегодня в тупике. Нарезать витки на станции годами не имеет смысла. Мы все там знаем и человеку там делать нечего. Производить там ничего не получилось, если выведем телескоп, то это чистое любопытство за госсчет. И то он бы работал автономно. Марс не интересен. Там жить нельзя. На Венере тоже. Луна так себе объект. Конечно полазить по Луне более внимательно не помешает, но у нас ресурсы не бесконечны. Так что я вижу только одно приложение усилий из двух вариантов. Первое – Луна. Про нее я уже сказал. Второе - ближний космос. У нас есть то, чего нет у других – энергия в космосе. Мы можем уже сегодня вывести на орбиту реактор мегаваттного класса, чего вполне достаточно, чтобы на ионных двигателях полететь к Юпитеру или Сатурну. Нас только ограничивает наличие воды и еды на борту. Ну и звездная навигация нами освоена слабо. Проблему воды можно решить через регенерацию всех жидкостей в полете, проблема еды в сублимации продуктов. Второе мы умеем, а первое уже на подходе – наша установка ее решает почти полностью. Экономия будет существенная. Гравитация в две трети земной мы сможем сделать на таком реакторе. То есть наши парни не будут летать как известная субстанция по станции. Наши движки, малая версия которых стоят на моих спутниках смогут разогнать капсулу с экипажем до приличных скоростей и достичь орбиты Марса за месяц и потом орбиты Юпитера еще за полтора. Считаем три месяца туда и обратно меньше, так как можно будет скорректировать траекторию полета. Мои ребята считали это. И вот что у нас получилось. И он включил проектор. На экране показалась странная конструкция с цилиндром впереди после которого размещалась сфера и потом куб с двигателями.
Итак - первый отсек жилой и рабочий. Его мы считали по квадратным метрам, а не кубам. На человека надо по санитарным нормам хотя бы 10 квадратных метров жилой площади без туалета и кухни. Итого 20 метров отсек плюс кухня и туалет – считаем 30 метров. Вполне выполнимая задачка. Два рабочих места по пять метров - еще 10 квадратов. Все. К нему стыкуется отсек с реактором и потом отсек с движками. Полноценный КК – космический корабль для полетов по Солнечной системе. Расчет еды и воды в папках, что перед вами лежат. Там также расчеты по двигателям и реактору. Вывод на орбиту тремя пусками Ангары или Протона. Мы считали вывод отдельного отсека с водой. Тоже имеет место быть в папках.
Считаю, что тратить ресурсы на еще одну станцию нет смысла. Это тупик. Давайте не поедем
