Бастард рода Неллеров. Книга 3 (СИ) - Усов Серг
— А если нет? — стало интересно.
— Оставлю без приданого. В лучшем случае, какому-нибудь свинопасу достанутся. Вроде тех. — показала она ногайкой на двух поселян, торопливо сгоняющих на обочину большое — голов на сто — стадо свиней, двигающееся навстречу.
День заканчивался, и пастухи торопились вернуть отъевшихся на желудях и корнях свиней в поселение, которое виднелось в полумиле слева от тракта.
В отличие от встречавшихся нам сегодня повозок, каравана и пилигримов эти наглые животные никакого почтения к военной колонне, в составе которой двигались маркиза Неллерская и аббат Готлинского монастыря, не испытывали. Пришлось нашему авангарду помочь крестьянам и пустить в ход плети.
К вечеру, ещё до захода солнца, наш отряд достиг Ирского озера. Его размеры я ошибочно представлял себе огромными, виной тому его изображение на карте моей сестры. Не учёл, что представления о масштабе у здешних картографов весьма туманные. Расстояния ещё понять можно, потому что они указаны цифрами, вписанными в участки пути между пунктами, а вот размеры поселений, лесных массивов, полей или озёр по карте не понять.
Ирское озеро напоминало полумесяц, длиной в три-четыре мили, точнее не могу определять, глазомер не как у артиллериста, и где-то миля в самой широкой части.
Ближе к центру береговой линии располагался большой постоялый двор. С холма, через который перевалила дорога, вижу, что мы в нём будем далеко не единственными постояльцами. Разумеется, никаких сомнений в том, что нам может там не найтись мест, не возникло.
К этому времени у меня успела созреть идея, которую сам же и опроверг. Не, не стану вылазить со своим предложением вместо потопа устроить на болотах пожар. Агния не впервые воюет в тех краях и лучше меня знает, что лучше сделать.
Так-то мысль была дельная, как по мне. Если есть болото, значит, там есть и болотный газ, и торфяники. Осушить всё и подпалить к чертям.
Только вряд ли я первый тут такой умный, наверняка этот метод уже испробовали. Так что, не будем менять коней на переправе, в том смысле, что раз уж решили затопить дорогу через болото ливнями, это и сделаем.
— Баронет. — окликнула Агния капитана Василия. — Разберись с ночёвкой. — тот поднял вверх руку в знак того, что услышал, и погнал коня галопом к воротам, где службу несли трое хорошо вооружённых наёмников, видимо, места тут и без войны неспокойные. А ну, да, именно в этих же краях бушевала здешняя Жакерия. — Степ, это последний на нашем пути ночлег под крышей, дальше будем останавливаться под открытым небом. — предупредила она.
Напугали ежа голой задницей. В такую погоду мне комфортней на свежем воздухе отдыхать, чем в местных вонючих гостиницах, полных клопов и тараканов. Хорошо, что при мне магия, могу себя от насекомых и паразитов защитить.
Постоялый двор представлял собой обнесённую забором территорию в два-три акра, на которой располагались полтора десятка строений, включая две большие конюшни, утрамбованную площадку для повозок, загоны для скота, колодцы и коновязи.
На озере заметил стайку ребятни, неводивших рыбу вдоль берега между зарослями камышей. Интересно, откуда они здесь? Никакой деревни рядом нет. Наверное сорванцы обитатели постоялого двора — работники или дети работников.
Хозяин выбежал встречать маркизу лично, да так быстро, что оказался у ворот раньше нас. Это был сухощавый мужчина в красной подпоясанной рубахе, словно киношный кабатчик — кажется их называли целовальниками? — из моего прошлого.
— Большая честь, большая честь, что вы вновь решили нас посетить, маркиза. — кланялся он в пояс, сопровождая до крыльца главного здания, трёхэтажного из красного кирпича и с такого же цвета крышей. Трактирщику видимо нравится такой колор.
Воины отряда уже спрыгивали с сёдел и, не передавая поводья местным конюхам или дворовым, сами вели коней к поилкам. Наших лошадей — сестры и мою — забрал Николас.
— Что у тебя тут нового, Рем? — равнодушно спросила Агния, бросив взгляд на заполненную фургонами и телегами площадку, за которыми попрятались от её взора рабы. — Ты уже распорядился освободить помещения для меня и моих людей?
— Конечно. — почему-то обрадовался хозяин. — Сейчас весь третий этаж освободим. Мыльни уже готовы. Здесь этот, был с вами три месяца назад, майор Эркин.
— Карл? — удивилась маркиза.
— Да, он. Его везут в Готлин. Днём приехали. Был в сознании, а теперь опять без чувств.
— Он что, ранен?
— Да, очень сильно, госпожа. Камень от катапульты раздробил плечо и переломал рёбра, да так, что только сильный маг целитель или опытные лекари и могут спасти. Его сейчас живым металлом натёрли, должно помочь, хоть немного заживить раны.
Ага, многим полегчало от того, что ртутью натирали? Вот придурки. А что же полковые маги или лекари? Не смогли помочь? Наверное, да, раз глубоко в тыл эвакуируют майора. Сестрица, смотрю, этого офицера знает хорошо. Вон, как нахмурилась.
— Мыльня чуть позже, Рем. — она наступила на первую ступеньку крыльца и замерла. — Где он?
— Так здесь, полковник, на втором этаже. — трактирщик забежал вперёд и лично придержал дверь, уже распахнутую охранником. — Отдельный номер ему предоставил.
— Веди. — приказала она хозяину постоялого двора и взяла меня под локоть. — Степ, — мы вошли внутрь здания и направились к лестнице. — Майор Эркин мой старый боевой товарищ. Один раз он меня сильно выручил, почти спас, когда мы в рейд к Рамтарну ходили. Я конечно многое могу исцелить, но на это мне может потребоваться не один день. Ты же, — тут она бросила взгляд на топавших позади милорда Монского, лейтенанта Леонарда, лейтенанта-мага Игоря и моего секретаря, знаком приказала ждать нас в столовом зале и продолжила: — Ты говорил, что у тебя есть рисунок плетения общего полного восстановления. Так? Если у меня не получится, пожалуйста, поработай с Карлом.
— Могла бы не просить, Агния. Твоё слово для меня закон. — улыбаюсь. — К тому же, Создатель, видимо, хочет, чтобы я исцелял всех встретившихся мне на пути тяжело больных Карлов. Монского, теперь вот Эркина. А тебе, я думаю, нет необходимости пытаться. Зачем, если я есть?
Мы почти дошли до второго этажа, когда навстречу нам вывалился здоровенный мужик с лохматой шевелюрой и развязанной чуть ли не до пупа тёмно-коричневой рубахе с толстенной золотой цепью на бычьей шее. Явно какой-то торговец, и он был сильно пьян. Или с сильного похмелья.
— Уйди с дороги, Рем. — хрипло сказал он, отталкивая трактирщика. — Что за пойло мне у тебя сегодня наливали, а? Пятьдесят зольдов за кружку, а будто сивухой разбавлено было, сволочь.
Мужик грубо попёр вниз напролом, лишь в последний миг перед тем как врезаться в нас с маркизой сообразив, что перед ним дворяне. Он отшатнулся к перилам, но оказалось уже поздно. В левой руке Агния держала короткую кавалерийскую плётку, которой, что называется, от всей души хлестнула похмельного дурака поперёк лица. До кровавого рубца. Ещё бы чуть-чуть довернула удар и точно оставила бы мужика без глаза. Крутая у меня сестрица, резкая.
— Пошёл вон, болван. — презрительно скривила она губки. — Чего встал? — спросила у трактирщика. — Где майор?
— А, вот-вот. — тот засеменил к третьей от лестничного подъёма двери. — Тут он.
Оставшийся за нашими спинами мужчина мигом протрезвел и принялся что-то извиняюще бормотать и кланяться. Вот такое оно, сословное общество. Бугаю влетело, и он же умоляет о прощении.
Этот постоялый двор далеко не первый, в котором я оказался, и к запахам пота, давно не мытых тел, не стиранных одежд, чего-то ещё кислого, я уже привык, но запах, который шибанул мне в нос, когда мы зашли в комнату раненого соратника моей сестрицы, чуть не заставил меня выскочить обратно. Здесь пахло гноем и почти трупным разложением. Оконце, единственное в номере, было плотно закрыто. О пользе проветриваний знали только в лечебнице Готлинской обители, и то совсем недавно.
— Карл. — прекрасная маркиза, аристократка высокого рода, не морщась и не гнушаясь, подошла к постели майора. — Ты меня слышишь? — она склонилась над лицом офицера. — Да уж, крепко тебе досталось.
