Чужбина (СИ) - Седой Василий
Тем не менее, решил забирать все сейчас из полученного в наследство схрона банкира. И карету, доставшуюся мне лично во время последнего дела, тоже везти на корабль. Такое решение принял по одной причине. Мне нужны деньги для того, чтобы вернуть долг Петру. Во время последнего грабежа, когда разъезжались каждый на своей карете, я пообещал, что, кому получится сохранить добычу, тому она и останется. Пётр отдал мне свои деньги из этой добычи, нужно ему их вернуть. Сделать так необходимо потому, что он уедет на родину.
Повезёт прадеду послание от меня и останется там навсегда. На это были весомые причины. Весточку прадеду должен везти надёжный человек. Я также обратил внимание на то, что Пётр любит возиться с детьми. Не зная языка, он каким-то образом смог наладить отношения с соседскими малышами и довольно часто с ними возился. При этом улыбался настолько по-доброму, что мне даже не верилось. Ведь я видел его в деле, он тот ещё фрукт. Глядя на его возню с детьми, мне в голову пришла мысль отдать под его руководство один из будущих комплексов, которые прадед построит для сирот. Зная натуру Петра, я думаю, что он сможет воспитать из детей патриотов своей страны. При этом, не даст их никому в обиду. Поговорив с ним на эту тему, я ничего, кроме благодарности, в его глазах не увидел. Всё-таки тяготился он пребыванием на чужбине. Значит, так тому и быть. Как не сопротивлялся доктор, а я все равно смог настоять на небольшой поездке к арендованному складу. Просто, без меня охрана никому не позволит там хозяйничать. А привлекать внимание и забирать свое имущество силой — дурость несусветная. Поэтому, доктору пришлось смириться.
Поездка выдалась очень непростой. Хоть меня и обложили всевозможными подушками, но всё равно изрядно растрясло. По большому счету, это — мелочи. Главное, обошлось без приключений, и в карете нашлось приличное количество денег. Без малого сто тысяч фунтов. Большинство, правда, в золотой монете, но это не важно. Хватило полностью рассчитаться с Петром, выдать людям, набранным на работу, подъемные и полностью забить трюмы корабля закупленным оборудованием. Тайник Ротшильда потрошили Пётр с Патриком. У последнего в связи с этим возникло множество вопросов. Это было видно по его поведению. Я думал, что он прибежит сразу. Может быть, даже с негодованием по поводу того, что занимается неблаговидными делами. Но нет, он держался и даже не попытался заговорить на эту тему.
Пришлось самому обозначиться. Я пообещал позже рассказать кое-какие секреты. Благо, воспринял он это нормально. Не хотелось мне с ним ссориться, а тем более — терять. Очень порядочным он оказался человеком и в высшей степени полезным. Трудоголик, да ещё и думающий. Грех с таким расставаться. Случай отправить Петра на родину представился через неделю. В порт пришел пароход из России, который пробует здесь всего два дня, и отправится обратно. На нем Пётр и отправится домой. Этот прохиндей договорился с капитаном корабля о доставке в Петербург двух карет с лошадьми. Да, он выпросил у меня мою очень богато отделанную карету, которую я, честно сказать, хотел пустить на дрова, после того, как её освободили от ценностей. Лошадей он просто купил, очень ему понравились здешние тяжеловозы. Грузили имущество Петра ночью, чтобы не дай бог никто не узнал приметные кареты. Уже на палубе укрыли их специально приобретенной холстиной. В трюм их не получилось бы отправить ни при каком раскладе, слишком они оказались большими. Но ничего, и так доедут. Главное, чтобы в какой-нибудь ураган во время пути не угодили.
Расставался с человеком, ставшим очень близким, с большой грустью. Теперь какое-то время и словечком не с кем будет перекинуться без того, чтобы не следить за языком.
В письме, отправленном прадеду, я рассказал все о произошедшем, о своих дальнейших планах. Главное, попросил достойно наградить людей, которые куролесили со мной в Англии. Деньги у него для этого есть. Со временем ещё подкину. Сейчас надо, чтобы каждый человек, участвовавший в моих делах, здесь получил в собственность имение, способное позволить ему жить более, чем достойно.
По моему мнению, у каждого человека должно быть за спиной место, куда хочется вернуться. Вот такие места и надо организовать людям, не слабо рисковавшим своими жизнями. Думаю, что прадед поймёт просьбу правильно. Попросил и за Петра. Пояснил, почему отправил его на родину. В письме не забыл указать, каким образом в дальнейшем будем поддерживать связь. Короче, расписал все, что только можно. Постарался ничего не упустить.
Отправив на родину человека, который за короткое время сумел стать мне другом, я реально затосковал. Какое-то время даже начал думать о том, чтобы связаться со своими людьми, и просто похерить новые планы. Но потом стало не до рефлексии, по крайней мере, по этому поводу.
Я уже потихоньку передвигался сам, без посторонней помощи. Главное, туалет мог посещать без проблем и в особом уходе как бы не нуждался. Но Элиза, похоже, этого не заметила и продолжала большую часть своего времени проводить со мной. Всё бы ничего, но я уже говорил, как её присутствие влияло на мой организм. Так вот, эта особа стала вести себя не совсем правильно. Вернее, совсем не правильно. Она так и норовила при каждом удобном случае поплотнее прижаться какой-нибудь из своих выпуклостей к моему телу. И так трудно было справиться с бушующими гормонами, а тут вообще стало невыносимо. Хоть караул кричи!
Некоторое время я терпел, а потом выловил Патрика и попросил как-то повлиять на сестру. Ну правда, трудно с этим справляться. На моё удивление, тот посмеялся, развёл руками и произнес:
— Извини, командир, я с этим ничего поделать не могу. Запала она на тебя, а в нашем роду женщины всегда сами выбирали себе спутников. Даже говорить с ней на эту тему не буду, бесполезно. Ты уж сам как-нибудь решай эти вопросы. Скажу одно. Она и наложницей готова стать. Тут тебе решать. Об одном прошу, не обижай её. Она — хорошая девочка.
Сказать, что я охренел от такого расклада, не сказать ничего. Потерялся напрочь. Нет, девчонка мне реально нравилась, и не только фигурой изумительной красоты. У неё лёгкий характер, живой ум. А самое главное, что должно быть в женщине, она — добрая. Идеальная спутница жизни, грех такую упускать. Но есть это проклятое, но. Мне до сих пор иногда снится другая девчонка, с которой и поговорить-то нормально не получилось. Да, я про ту, которую видел в свите малолетней княжны, во дворце великого князя.
Глупо, сам это понимаю. Ведь вряд ли мне там что-то светит. Мы — птицы разного полёта, а поделать с собой ничего не могу. Казалось бы, есть рядом человек по душе, хватай и прибирай к рукам. Так нет же, таю в непонятных эмпиреях. Дурак, что ещё скажешь!
Это самокопание очень быстро достало. Я и так не отличаюсь особым терпением, а в делах сердечных — вообще бестолковый. Не приучен я крутить хитрые комбинации и устраивать хороводы с долгими ухаживаниями и прочей лабудой. Всегда жил по принципу: нравится тебе женщина, подойди и скажи ей об этом, как есть. Если она твоя, значит, все сложится. Нет — тебе не повезло, наплюй и забудь. Гораздо важнее потратить время и энергию на обеспечение дорогого тебе человека всякими благами, чем провести это самое время в бессмысленных и бесполезных добрачных танцах, пытаясь при этом выглядеть лучше, чем ты есть на самом деле. Как говорил когда-то один уважаемый человек:
— Лучше быть, а не казаться. Вот по такому принципу я и стараюсь строить свою жизнь. Наверное, поэтому, когда Элиза начала очередные свои заигрывания, я взял и вывалил на неё все, что об этом думаю. Рассказал о своих бестолковостях и о непонятной привязанности к девчонке, находящейся далеко, которую я и видел-то пару раз в жизни.
Эта коза малолетняя внимательно выслушала с самым серьёзным видом, а потом тяжело вздохнула и участливым голосом глубокомысленно произнесла:
— Идеальных людей не бывает, у каждого есть свои недостатки. Ты не переживай, найдём мы общий язык с твоей зазнобой. Я точно знаю, что будет у тебя свой гарем.
