Я уже граф. Книга VII (СИ) - Сириус Дрейк
Мы прошли мимо группы студентов, готовящихся занять первую линию обороны. Родители вызвали родовые гвардии, и теперь под стеной расположилось настоящее войско. Даже военная техника и орудия были в наличии.
Руководила парадом Ермакова: раздавала приказы и инструктировала группы. Кое-кто из тех, кто мерит свою значимость и опыт деньгами, пытались спорить с нею, но та обрывала их на полуслове и трясла перед лицами корочкой. Болванчик показал, что это разрешение на командование в зоне прорыва.
Походу, Ермакова серьезно поднялась по карьерной лестнице за этот прорыв. Новая должность и подчиненные. Однако едва ли это продлиться дольше прорыва. Интересно, сложно ли достать такую бумажку?
Около распределителя мы заметили фигуру Звездочета, который стоял у пропускной и наблюдал новоприбывшими. С кем-то здоровался, кому-то просто кивал. Через грузовые двери заезжали автомобили на гусеничном ходу для рейдов вглубь Зоны, чтобы вывозить больше артефактов с закрытых метеоритов.
— Здравствуйте, Алефтин Генрихович, как ваше здоровье? — подошел я. Мы пожали руки.
— Потихоньку, спасибо, — скрыв улыбку за усами, кивнул Звездочет. — Как тебе «Скарабеи»? Я так понял, ты был у Ахматовой?
— Ага, суровая женщина, но справедливая. Вы знакомы?
— Да… Было время.
— Алефтин Генрихович, что происходит? Может, вы мне ответите на несколько вопросов? А то неведение заставляет сильнее нервничать.
Он посмотрел по сторонам и вздохнул.
— Ладно, сор уже под ковер не заметешь, — пробубнил он. — Питерский Институт уничтожили неизвестные.
* * *
Кабинет Горького Алексея Максимовича
— Петя, Сережа, присаживайтесь!
Когда все вошли в кабинет, Горький закрыл дверь на ключ.
Как только Нахимов с Кутузовым сели, директор взял чайник, моментально вскипятил воду силой мысли. Налив две чашки ароматного напитка, он решительно сунул их гостям.
— Думаю, не надо объяснять, что произошло? — усевшись за стол, Горький посмотрел на обоих.
— Объясните, Алексей Максимович, поподробнее, — сказал Кутузов. — В письме от Его Величества никакой конкретики.
— На Питерский институт напали неизвестные. Его Величество отдал приказ об усилении обороны всех институтов, за исключением КИИМа, — Горький невольно улыбнулся. — Тут и так много защитников. Сам Петр Петрович, как только узнал, что на Питерский институт совершено нападение, отправился туда, но, к сожалению, не успел. Институтский метеорит закрыт.
— Почему он не отдал приказ об усилении? — спросил генерал.
— Отдал, но все же он прибыл туда раньше, — кивнул Горький.
— Царь Петр прибыл в Питер раньше, чем городская жандармерия и военные? Из Москвы? — уточнил Нахимов.
Оба посмотрели на Горького.
— А ты удивлен? — спросил Сергей.
— Ну да, чего это я… — улыбнулся Нахимов и погладил усы.
Горький подождал, пока они замолчат и продолжил:
— Его Величество уничтожил часть нападавших, и все же один успел сбежать, использовав неизвестное оружие, которое разрушило институт.
— Кто нападавшие? Известно? Тела сохранились? Зная Царя, он мог оставить от них… хм… например ничего, — сказал Нахимов.
— Как ни странно, тела остались, и теперь находятся в Кремле, — ответил Горький. — Царица заметила, что таких созданий ей довелось видеть в Китае и Японии. И если у нас с Японией хорошие отношения, — он кивнул Нахимову. — То с Китаем проблемы. Поэтому сначала вы поедите в Москву и сами посмотрите на тела. Ты, Петя, езжай в Японию, они тебя любят, и нам нужно удостовериться, что они не причастны к нападению. А тебе, Сережа, придется ехать в Китай. Подробности в Кремле. Это все. Выезжаете немедленно!
— Простите, Алексей Максимович, — остановил его жестом Кутузов. — Но при всем уважении, что делать с пропажей Есениных?
Горький поднял бровь. Он откинулся на спинку кресла и сложил пальцы.
— Царевна Екатерина отправилась к ним на помощь. Так что мы не будем больше никого отрывать от защиты стен. Особенно Алефтина.
— На помощь? Что там происходит? — спросил Нахимов.
— Прости, Петя, я вам сказать не могу. Думаю, вы сами понимаете, как важна секретность, — обвел Горький серьезным взглядом обоих собеседников.
— Они не пропали? — спросил Кутузов.
— Нет.
— И с ними все в порядке? — поинтересовался Нахимов.
— Судя по всему, да, — кивнул Горький. — Теперь, извините, надо работать. Прорыв прорывом, но бюрократия по расписанию.
Два мага встали и пошли к выходу.
— Ах да, — окликнул их директор. — Скажите Антону Есенину, чтобы сильно не волновался. Все будет хорошо.
— Алиса рвет и мечет? — улыбнулся Петр.
— Не то слово, — ухмыльнулся Горький. — Уже собрала отряд, хотя понять ее несложно.
Все в комнате знали, насколько может быть опасна Есенина. Иной раз они сомневались, кто сильнее — она или оба Есенина? Такую женщину трудно остановить.
— Передам пацану. Да и с Алисой поговорю, — кивнул Кутузов.
— Сережа, ты, кажется, не понял. Вы выезжаете в Москву прямо сейчас. На разговоры с Алисой нет времени. Шепните Антону, что все путем, и проваливайте!
Кутузов кивнул и вышел с Нахимовым за дверь.
Они молча прошли несколько пролетов, спустились к выходу и остановились на крыльце.
— Я все же позвоню Алисе, — достал телефон Кутузов. Он понимал, что его слова мало чем смогут успокоить ее, но лучше избавить Широково от ненужных проблем. А то разозленная женщина способна на многое.
— Может я? — спросил Нахимов. — Мы с ней в академии учились.
Кутузов молча передал трубку. Звонок уже шел, так что Петр просто приложил ее к уху.
— Слушаю, генерал, — на той стороне послышался холодный женский голос.
— Алиса, это Петя Нахимов, мы с Сергеем Михайловичем только что вышли от Горького…
— Привет. Почему мне следует об этом знать?
— С твоим мужем и сыном все в порядке. К ним на помощь вышла Екатерина и группой.
— Петя, спасибо, конечно, но жизнь мужа и сына я предпочитаю никому не доверять.
— Я понимаю, просто решил сообщить, чтобы ты не беспокоилась.
— Когда увижу их, перестану. Спасибо…
— Алиса, твой сын, Антон, скоро будет у тебя. Он наверняка решит напроситься с тобой, прошу только…
— Петр Нахимов, ты за кого меня принимаешь? — разозлилась она. — Я прекрасно понимаю опасность, и естественно мой сын останется в институте и будет защищать периметр!
Нахимов,
