Болотник 5 (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич

Для кого-то Танзания просто бедная африканская страна, для моих шефов это соратник в борьбе за социализм и коммунизм во всём мире, а для меня это одна из самых красивых охотничьих стран с невероятным разнообразием фауны и флоры. Саванны, покрытые зарослями кустарника, и травянистые равнины, поросшие лесом, холмы и горы, болота и полупустыни — все есть в этой уникальной стране.

Группа «геологов» в которую вхожу и я, приземлилась на грунтовой аэродром Килиманджаро в полдень. Старый винтовой самолёт, то ли «Дуглас», то ли его советская версия Ли-2, с опознавательными знаками ВВС Танзании, лихо зарулил к стоящим в нашем ожидании машинам. Весёлый пилот, чернокожий выпускник Кубинки, Ниеро, на лётно-русском языке с использованием сугубо ненормативной лексики, предложил нам выходить и пожелал счастливой дороги. Как рассказывал он сам, когда мы ожидали вылета, первыми словами на русском языке, которые он выучил как курсант первого курса лётного училища в СССР были «черножопая обезьяна» и «пошёл на йух», с тех пор он лихо общался только в таком тоне, давно поняв, что в его исполнении грубые слова русских не обижают, а только веселят.

Не долго наш полёт в охотничьи угодья длился, всего-то около двух часов. А вот на военную базу Бербера в Сомали мы добирались с приключениями. После пяти дней с Сомовым на подмосковной базе Министерства обороны, где мы занимались ни столько боевой подготовкой, сколько подбором оружия для предстоящего мероприятия, меня неожиданно сдёрнули на военный аэродром, где вместе с растерянными егерями, запихнув в военно-транспортный самолёт и отправили по маршруту. Три пересадки, и два дня нас по Союзу мотали! В перерывах между пересадками в одном из медицинских пунктов, очередной воинской части нам всадили кучу уколов. Мне кажется, что только за тем, чтобы получить эти прививки от малярии нас и гнали в такую даль, потому, что потом мы полетели обратно! В конечном итоге Ил-38, в спасательном варианте, приземлился на военной базе Бербера, где нам предали снаряжение, объявили, что мы относимся теперь к геологоразведочной партии работающей в Килиманджарской области Танзании. Куда-то торопящийся военный контрразведчик взял с нас подписки, объявил меня старшим в группе и пнули под зад в сторону недалеко стоящего раздолбанного самолёта. И вот мы тут, в Танзании.

В аэропорту Килиманджаро все проходит очень быстро и без проблем. Встретивший нас военный советник по имени Алексей, быстро перетёр на смеси английского и суахили со скучающим туземцем в форме синего цвета (таможенник или погранец, наверное) который подкатил к самолёту на велосипеде, собрал у нас паспорта, а у туземца печать, сам проставил штампы, и мы, загрузив багаж в пикапы непонятной конструкции тронулись в путь.

Дорога к лагерю заняла три часа. По пути я видел изумление на лице дяди Жоры и остальных егерей. Зебры, газели Гранта и Томсона, антилопы гну были почти везде, куда ни посмотришь, и все это великолепие на фоне Килиманджаро. Мы находились в самом сердце Масайланда.

Наш лагерь — типичный палаточный. В большой армейской палатке находилась наша гостиная с походными кроватями, отдельно стоял туалет и даже душ! Под навесов из брезента располагалась кухня, в отдельно стоящих небольших палатках был склад вещей и продовольствия, в них же очевидно спали и туземцы-проводники, которых в лагере оказалось довольно много. Быстро покидав свои вещи на приглянувшиеся кровати, мы гурьбой отправились в душ. Три дня постоянных перелётов вымотали нас просто в край. На кухне что-то аппетитно бурлило и жарилось, напоминая нам о том, что мы зверски голодны.

После размещения и душа мы собрались на обсуждение предстоящей охоты.

— Старший Кирилл Найденов. Вы все приписаны к геологоразведочной партии наших геологов, которые работают в этой области. По документам вы группа топоразведки — начал инструктаж Алексей — я вас покину завтра, дальше вы сами. Связь через рацию или посыльными через аэропорт Килиманджаро, там постоянно находится кто-то из нашей миссии. Сопровождать вас будут водители, трекеры, переводчики и представитель департамента охоты, отвечающий за соблюдение правил охоты. У него же есть все необходимые лицензии на отстрел животных. Охотится можно везде, но вначале надо согласовать желаемую для отстрела дичь и место охоты, с представителем департамента, зовут его Андоло, он уже в лагере. В лагере есть таксидермист, повар и несколько человек обслуживающего персонала, они возьмут на себя весь ваш быт, в том числе стирку и уборку палаток и территории лагеря. Врача тут нет, так что, если что-то серьёзное случится, в машину и в аэропорт, там есть больница. На всё-про всё вам месяц ребята. Вопросы есть?

— Дохрена! — через секунду ответил я, заметив, что притихшие егеря не собираются воспользоваться случаем и узнать хоть что-то от знающего человека.

— Что вас интересует? — Алексей внимательно уставился на меня.

— Много чего, например, криминогенная обстановка — терпеливо начал я — можем ли мы охотится в Серенгети и Нгоронгоро, есть ли животные, отстрел которых запрещён, что делать если возникнут конфликтные ситуации с туземцами?

— Криминал тут присутствует, скрывать не буду. — задумчиво ответил Алексей — В основном это браконьеры, охотники за слоновой костью и рогами носорогов. Встреча с ними ничем хорошим не сулит, но егеря национальных парков очень качественно делают свою работу, им разрешено стрелять на поражение. Серенгети и Нгоронгоро… вам можно охотится и там, только имейте ввиду, что там граница с Кенией рядом и она почти никак не охраняется. С браконьерами в Кении поступают точно так же, как и в Танзании, хотя за случайное пересечение границы скорее всего наказания не последует, вас просто выдворят назад. Да и без Андоло не вздумайте в Серенгети даже соваться! Егеря там особо разбираться не будут, а его все знают в лицо. По поводу запрета на отстрел — его нет! Вы можете стрелять кого угодно, только есть ограничения по количеству, так что не советую бить всё что попадётся, ищите трофеи получше. По поводу конфликта с туземцами. Если на вас напали, те же браконьеры, например, валите их наглухо! Последствий не будет, вам только выразят благодарность от правительства. Ну а так, если кто-то нарывается, можете дать в ухо, тут люди простые, в полицию никто не побежит, но не перебарщивать!

— Понятно, а если….

Алексея я мучал пол часа, задавая самые разные вопросы, немного осмелев к нашему разговору подключился и дядя Жора, вполне уместно спросив, как быт с боеприпасами, которых у нас собой не так уж и много, особенно к тем ружьям, которые нам с Сомовым удалось раздобыть для охоты на крупную дичь. Такие патроны в союзе не производились, ещё удивительно, как сами стволы удалось раздобыть. Алексей обещал помочь и в этом вопросе, попросив составить список потребного. Терпеливо ответив на все наши вопросы, и пообедав с нами, Алексей уехал из лагеря, предоставив нас самим себе.

Солнце палило нещадно. Без солнцезащитных средств можно легко получить солнечные ожоги. Собравшись под тентом, мы поступили к знакомству с персоналом лагеря и обсуждению планов охоты.

— Занесло же мать его на старости лет! — бурчит дядя Жора, истекая потом и отмахиваясь от воображаемых москитов, которых на удивление не было — жара как в преисподней!

— Толи ещё будет — философски ответил я — это пока мы в лагере сидим, а в саване вообще пекло будет. В общем так мужики. Машины у нас три и три же проводника, поэтому, чтобы не терять время предлагаю разделится на три группы и обследовать разную местность. Один идёт с тяжелым ружьём на крупную дичь, второй с винтовкой, так в каждой команде будет по нужному калибру всегда под рукой. Завтра разведка, ну может чего и подстрелим. Познакомимся завтра с водителями и проводниками, пристреляем оружие, а послезавтра за дело! Пока не далеко от лагеря, а там посмотрим. Судя по всему, и тут дичи хватает, но нам надо найти именно хорошие трофеи, поэтому обследуем всё куда сможем дотянуться! По слухам, самая хорошая охота в Нгоронгоро и если нас туда пускают, таким случаем грех не воспользоваться! Чего скажешь дядя Жора?