Восхождение язычника 3 (СИ) - Шимохин Дмитрий

— Хорошо, встретимся еще. Расскажешь потом, где ты пропадал, — вновь Дубыня хлопнул меня по плечу и направился в город.

Я же обернулся к ладье.

— Керон, ты со мной, — глядя на синекожего великана, проговорил я. — Дален, Гостивит, я к прадеду, не знаю, сколько у него буду.

— Тады мы сами доберемся до дома, ты как закончишь, к нам забеги, — произнес Дален, и друзья начали собираться.

— Прокоп, ты за старшего на ладье, это мой дом, здесь нечего опасаться, но по сторонам поглядывай, — предупредил я.

Керон накинул на себя плащ с капюшоном, и мы двинули в город. А вслед за нами и Дален с Гостивитом отправились домой. Друзья были нагружены словно мулы и сгибались под тяжестью вещей.

Короткая прогулка, и мы вошли на подворье прадеда. Улыбка сама по себе вылезла у меня.

Все такое же, ничего не изменилось. Откуда-то вывернула женщина, которая несла в руках какой-то скарб. Это была Мирослава.

Она меня заметила и остановилась, а после впала в ступор.

— Ой, — скарб выпал у нее из рук, и она прикрыла рот. А после бросилась ко мне. — Яромирушка, живой, вернулся, — она меня обняла.

— Вернулся, Мирослава, вернулся, — тихо прошептал я, обнимая ее. Вот теперь я верю, что вернулся.

Неожиданно раздался голос Рознега, такой скрипучий и такой родной:

— Все, будя, женщина, будя, уйди.

Прадед стоял возле навеса и щурился, глядя на меня.

— Дедушка, — освободившись от Мирославы, я рванул в сторону прадедушки и сгреб его в своих объятьях.

— Уйди, раздавишь ведь, — ворча, пытался выбраться из моих объятий Рознег. — Вырастили на нашу голову.

Мирослава стояла на прежнем месте и тихонько утирала слезы.

Когда я отпустил прадеда, он взглянул на меня сначала недовольно, а после, улыбнувшись, проговорил:

— Что, нагулялся, гулена?

Я лишь пожал плечами, всматриваясь в родича, а он почти не изменился за прошедшее время, только схуднул немного, но взгляд все так же тверд, а спина прямая.

— А это кто? Друг твой? — и прадед указал на Керона.

— Да, но с ним позже, — ответил я. — Керон, присядь где и обожди.

— Хоро-шо, человеч-ч-че Яромир, — протянул тот, глянув из-под капюшона и сверкнув своими жёлтыми глазами.

Мирослава лишь ойкнула, а прадед скосил глаз и кивнул на навес.

Пройдя вслед за прадедом под навес, я уселся на пенек, дед же, хмыкнув и бросив мне «обожди», куда-то умчался и появился спустя пару минут, держа в руках вещь, завернутую в тряпицу.

— Вот, держи, — положил на стол, откинув ткань.

Передо мной лежал кинжал, который подарил мне Триглав, я аккуратно провел по нему пальцем, а после и подвесил себе на пояс.

Рознег внимательно за мной следил, а когда я прикоснулся к кинжалу, выдохнул с облегчением.

— Мирослава, питье неси нам, да и другу Яромира тоже, — крикнул прадед. — А ты давай сказывай, где гулял, что видел.

И я приступил к рассказу о своей жизни за прошедшее время. Дед слушал внимательно и по мере моего рассказа то удивленно крутил, то недоверчиво качал головой. А про колдуна и вовсе закидал вопросами.

Во время рассказа Мирослава принесла холодный взвар, так что было чем промочить горло.

— А друг твой почто лицо свое прячет? — спросил дед, после того как я закончил говорить о Кероне, я не стал упоминать о нем в своем рассказе.

— С ним сложнее, он не человек, — выдал я, следя за реакцией.

— Не человек? — удивленно взметнулась вверх бровь деда.

— Да, но он не как гоблины, он другой, и разумен, и для нас неопасен, — проговорил я.

— А для кого опасен? — сразу уцепился дед.

— Для врагов, он меня другом назвал, и для него это не просто слова.

— Зови его, поглядеть хочу.

— Керон, иди сюда, с родичем знакомить буду, — крикнул я.

И спустя мгновение возле нас почти бесшумно появился Керон.

На что дед лишь покивал головой.

— Сними капюшон, — попросил я синекожего.

И он его сдернул, настороженно смотря на прадеда. Тот ответил ему таким же настороженным взглядом и начал теребить бороду.

Пара мгновений тишины, и Керон заговорил:

— Керон рад новому человеч-че!

— Ох, стар я, кажется, для дел таких. Зверь — и по-людски молвит, — покачал головой бледный Рознег. — Мирослава, тащи мед, — прокричал прадед.

За время пути я Керона обучил нашему языку, не сказать, что это далось просто, но все же мы справились. Почему мы? Так вся команда уже разумеет по-нашему.

— И я рад тебе, друг моего родича, — ответил Рознег Керону.

— Хороший человеч-че-е, Керон теперь здесь будет жить? Теперь здесь дом Керона, — проговорил синекожий.

Дед справился со своими чувствами, укоризненно на меня взглянул и вновь перевел взгляд на Керона.

— Коли хочешь, живи, ежели безобразничать не будешь, — протянул задумчиво дед.

А тут и Мирослава подоспела с кувшином меда.

— Ой, — она уставилась на Керона и отпустила кувшин. Я его еле успел поймать и поставить на стол.

— Чур не меня, чур, — зашептала она, и давай делать защитные знаки вокруг себя и отходить.

— Мирослава, — окликнул я ее.

Она посмотрела на меня округлившимися глазами.

— Не бойся, все хорошо. Это мой друг, он не из подземного царства, он добрый и тебя не обидит, не бойся, — тихим успокаивающим голосом проговорил я.

Но мои слова не особо на нее действовали, и она продолжала осенять себя защитными знаками.

— Бабы, — с ухмылкой протянул дед и налил себе меда. — Все, пошла отсюда, — прикрикнул он на нее.

И уже его она послушала и унеслась прочь.

— Ты уж, деда, позаботься о нем, — я кивнул на Керона.

— Яромир хорош-ший человеч-ч-е, — протянул уже Керон, глядя на Рознега.

— Пусть живет, — махнул прадед рукой.

— Деда, там у причала еще ладья с моими людьми, позаботься о них.

— Хорошо, сделаю. Свалил на старика, их, поди, еще и кормить надо будет.

— Не помешало бы. Ты лучше скажи, как мои? Как Колояр и остальные, — спросил я.

— Живы все, об остальном и дома узнаешь, — с хитринкой взглянул он на меня.

Понятно, отыгрывается. И теперь ни за что не скажет.

— И к Снежане заглянуть потом не забудь, учила тебя все же уму-разуму. Да и разговор у нас еще не закончен, о многом надо поговорить после, иди давай, порадуй отца, — с ехидцей проговорил он и махнул рукой, давая понять, что сейчас разговор окончен. А ты присаживайся, гость дорогой нежданный, — с усмешкой проговорил прадед, обращаясь к Керону.

Думаю, родич сейчас устроит ему допрос с пристрастием. «Давай держись, дружище», — мысленно пожелав ему удачи, я отправился к ладье.

Вернувшись к ладье, я окинул всех взглядом и пару раз хлопнул в ладоши привлекая к себе внимание.

— В общем так, я с родичем переговорил, он о вас позаботится, зовут его Рознег, слушать, как меня. Прокоп, гляди, чтобы все было хорошо, головой отвечаешь, — отдал я распоряжение.

Собрав вещи на ладье, я отправился в сторону дома. Надо было у деда хоть лошадку спросить, мелькнула у меня запоздалая мысль.

Подходя к отчему дому, я замедлил шаг, а возле ворот и вовсе замер. Легкая дрожь пробежала по всему телу, да и мысли в голове заметались, о том как встретит меня батя.

— Чего замер как столб, проходи давай уже, — из-за ворот раздался голос отца.

Открыв калитку, я шагнул внутрь.

— Здрав будь, батюшка и отчий дом, — и поклонился в пояс.

Отец смотрел на меня и размышлял, а после сделал шаг в мою сторону и, не сдерживаясь, отвесил мне подзатыльник. Да такой, что в голове махом зашумело.

— Явился наконец, олух, — проговорил он дрожащим голосом, а после крепко обнял, да так, что у меня кости затрещали.

— Я скучал, отец, — только и смог я выдавить из себя.

Отец разжал объятия и начал меня осматривать, качая головой. Довольный увиденным, он с улыбкой хлопнул меня по спине, а после проговорил:

— Эх, выпороть бы тебя, конечно, надо было бы, неслуха этакого.

— Брат вернулся, — с криком откуда-то появилась Варна, за время моего отсутствия она выросла, уже молодая девушка, округлившаяся в нужных местах. Хоть сейчас замуж отдавай.