Кровь, золото и помидоры - Дмитрий Викторович Распопов
Закончив с документами, мы отправились на первую стройку, где и правда сваи и положенный на них фундамент были закончены и стены вознеслись на десятки метров вверх. Работа, как я и планировал, велась в четыре смены, днём и ночью при свете тысяч факелов и масляных ламп, вызывая всеобщую оторопь такими темпами строительства. Даже сами архитекторы при встрече признались, что не ожидали подобного, так как никогда не работали в подобном темпе. А постоянный приток нужных им материалов не тормозил их ни на день, что вызывало ещё большее изумление. Также они сказали, что нашли двадцать скульпторов и тридцать мастеров по мозаикам, которые уже приступили к предварительным эскизам будущих украшений собора. Мрамора и стекла также имелось в необходимом количестве, поэтому по их осторожным прогнозам, уже к концу этого года стены и купола будут закончены, что не могло меня не порадовать. Поэтому поблагодарив их за работу, и ещё раз повторив, чтобы не стеснялись обращаться к дяде, если что-то понадобиться в работе, чтобы строительство и дальше не стопорилось, я отбыл ко второй своей строке — больнице. Где встретился не только с переехавшим в Венецию Шешетом Бенвенисте, но и ещё тремя новыми врачами, которых он отобрал из тех соискателей, конкурс на которых был объявлен во всеуслышание, отправкой гонцов не только во все страны Европы, но даже Византию и Египет. Условия, которые там значились, были весьма и весьма привлекательными для любой страны или грамотного врача.
Познакомившись с французом и двумя немцами, я вернулся к стройке, которая в отличие от собора подходила к концу, поскольку пусть и большое здание буквой «Ш», но было проще по конструкции, чем купольный собор, так что основной каркас был уже закончен, строители заканчивали облицовку его мрамором.
— И всё же я думаю, это чересчур сеньор Витале, — второй раз говорил мне главврач, показывая рукой на белоснежные стены из каррарского мрамора, там, где они были закончены, — это ведь больница, а не храм Божий.
— Вы видимо или плохо читали мои инструкции сеньор Шешет, или старательно их игнорируете, — прищурился я, — я там чётко написал, что для всех — это будет храм медицины, в лучшем её проявлении. Первое крыло будет для богатых людей, второе будет отдано под стационар, ну и в последнем будут принимать простое сословие и будут это делать одни и те же врачи, которые будут меняться раз в месяц, чтобы не зажраться при работе например только с аристократами. Да представляете, какой престиж это будет для больницы, если даже последний бедняк в городе, но являющийся урождённым венецианцем, будет лечиться у того же врача, который месяц назад лечил самого дожа?
— Тут бесспорно сеньор Витале, — согласился со мной иудей, — я только приветствую такие ваши распоряжения, но как насчёт того, как мы отличим жителя, от не жителя? Ведь многие, увидев подобную выгоду, поедут в Венецию отовсюду! За это я готов ручаться.
— Это уже не ваша забота сеньор Шешет, — улыбнулся я, — с отцом была предварительная договорённость, и как только больница заработает, чтобы создать себе определённый имидж, вы вскоре поймёте, как отличить венецианцев от других людей, которые смогут получать то же лечение, что и мои соотечественники, но только уже за деньги. Давайте обсудим лучше, чего вам не хватает? Инструменты? Люди? Деньги?
— Нет-нет, сеньор Витале, — замахал толстячок руками, — всего вдосталь, сеньоры Джованни и Андреа довольно часто у меня появляются и удовлетворяют все просьбы, что касается материального обеспечения. Если только действительно будет наблюдаться определённая нехватка людей, меньших компетенций чем врачи, но достаточной, чтобы помогать больным.
— Хм, — я понял о чём он, — я действительно не подумал о медсёстрах. Спасибо, что напомнили, я займусь этим.
— Как вы сказали? — удивился он, — медсёстры?
— Медицинские сёстры — которые получат под вашим руководством минимальные знания о медицине, перевязках, уходу за больными, и будут на постоянной основе, как и врачи заниматься этой деятельностью.
Врач с изумлением и большим уважением посмотрел на меня.
— Вы по-прежнему продолжаете меня удивлять сеньор Витале. Не являясь врачом, обладаете таким гибким умом и пониманием процессов, которыми мы занимаемся, что всё схватываете на лету.
Я хмыкнул, но промолчал.
— Если у вас всё сеньор Шешет, то мне нужно в ещё одно место, которое требует моего пристального внимания.
— Спасибо, но правда сеньор Витале, я сам удивлён тем, с каким вниманием относятся ко мне и моим просьбам, — он искренен мне поклонился, — если до переезда сюда у меня ещё оставались какие-то сомнения в том, какую красивую картинку вы тогда передо мной нарисовали, то сейчас, смотря на возводимое прямо перед глазами здание моей будущей больницы, я всё больше убеждаюсь, что вы и впрямь хотите всё сделать так, как никто и никогда не делал ещё ранее.
— Всё правильно сеньор Шешет, — поклонился я, — только замените в своём лексиконе слово «мою» на «нашу» и всё точно будет так, как вы говорите.
Он смутился, стал извиняться, но я улыбнулся, сказав, что пошутил, и попрощался с ним.
Глава 10
Когда мы плыли в Арсенал по каналам, молчавший до этого Людовик, стал внезапно спрашивать меня, что за больница, зачем я её делаю и прочее, если сам живу в такой простой комнате, что слуги во дворце и то живут более комфортно. К нашему разговору, тут же стали прислушиваться сопровождающие его французские дворяне.
— Понимаешь Людовик, — я почесал затылок, — в могилу я не смогу забрать всё то богатство и золото, что накоплю за всю жизнь, а вот остаться в памяти
