Сергей Плотников - Темный княжич
…третья магическая гадость (или не гадость, но после второй я уже настроился на негативный лад), пока мы всей толпой ходили смотреть на «гори-гори ясно», никуда не делась – зря я оставил многострадального «духа»-дружинника дежурить у спуска на «нулевой этаж», в смысле – в подпол. Никто не попытался забрать магический предмет, как я опасался, да и вообще никто не пытался спуститься. Сбежать из персонала корчмы тоже никто не решился, как, впрочем, и жена трактирщика, на которую теперь дружно все грешили: даму разыскали, оповестили «доброжелатели», и вскоре добрые помощники владельца корчмы (после нашего отъезда, разумеется) будут выполнять добровольно взятый на себя квест «вытащи виноватую тетку у престарелой тещи», живущей тут же. Лезть в местные разборки из нас никто не собирался – даже Яна.
Последний амулет пришлось искать долго: мощная штука давала аж тройной, как стало понятно вблизи, «запах», оттого я вообще не мог сначала точно указать место ее размещения. Постепенно разобрался – увы, ведьма-реципиент, оставившая мне слепок своих знаний, спецом по «разминированию» отнюдь не была, а информация об обратном процессе была полезной, но не более того. И вообще, я, например, с ходу придумал несколько схем получше… как оказалось, неведомый инсталлятор думал со мной примерно в одном ключе. Магическая конструкция оказалась сложносоставной системой из вбитых в верхние упоры полок-стеллажей гвоздей, судя по символам (мои молодые глаза их разглядели даже при свечном свете), уже выкованным под такое применение, накрученной на них относительно тонкой прокованной проволоки (недешевая штука, кстати), и…
…я замер. Потому что, как выяснилось, добрался до «ядра» конструкции – для чего мне на четвереньках пришлось буквально заползти в стеллаж, выталкивая ящики и свертки неизвестного содержимого. Хорошо что я не вытолкнул последний. Там, на пересечении стальных «нитей», был вплетен небольшой череп – антилопы, видимо, а может и козы. Неважно. Потому что я знал, против чего используется такая вот «рогатая башка». Амулеты против мора. Только этот был не летальный – он просто тормозил развитие «спящих» бактерий, судя по всему, спящих в куче органики в ящике прямо под ним. Вторая часть амулета не давала тому, что там есть, тухнуть и пахнуть, а третья – отпугивала грызунов. Пока отпугивала – веточки вьюнка-паразита, зачарованные на второе действие, были затейливо переплетены с конским волосом, на котором держалась функция-три. Вьюнок, капризная хрень, растущая на больных деревьях в болоте, использовался работниками «наговора и порчи» весьма разносторонне из-за одного его свойства – даже защищенный от гниения он распадался почти в пыль примерно через три года после того, как его срывали и высушивали, соответственно, разрушая опорную конструкцию амулета. И вот этим веточкам, судя по их виду, до бесславного конца оставался как раз год. А потом приманку, начинающую пахнуть, сжирают крысы, причем хитро – прямо под черепом-ингибитором инфекции, значит, грызуны успеют знатно расползтись и разнести на себе биологически активную дрянь. Так что передо мной была настоящая бомба с включенным таймером, причем с конструкцией, несмотря на ее кажущуюся «дурацкость», куда как более сложной, чем те, что применяла моя невольная учительница: по крайней мере, я чувствовал незнакомые элементы, а мощность, вложенная в подавитель одной конкретной неизвестной инфекции, вообще заставляла мои волосы встать дыбом просто от одной мысли, что может быть внутри. М-мать, вот я попал. Так, ходу отсюда – главное, без резких движений…
29
Наутро Лисий Брод напоминал изрядно разворошенный муравейник: вчера я перед отъездом своей властью опечатал «нулевой этаж», позволив трактирщику предварительно вытащить нужное количество припасов для готовки ужина и завтрака, под моим присмотром, разумеется. Тот, кстати говоря, еще и долго благодарил: после раскрытия функционала амулета номер два (и его уничтожения) мужик носился по своему хозяйству как на крыльях, видимо, прямо-таки физически ощущая, как спадает с него «вредоносное воздействие», и связываться с еще одной «закладкой» в своем доме он совершенно не желал. Тем более – раз уж за это взялась княжеская семья… Но двоих дружинников попеременно дежурить всю ночь у опечатанной двери я все-таки оставил. Одна только мысль, что кто-нибудь мог подвинуть ящик с миной, особенно теперь, когда я освободил к нему лаз, вызывала у меня волну холодного пота. Нафиг, нафиг… И дома я не пожалел времени, чтобы донести до матери серьезность ситуации и причины, почему я так волнуюсь. Неудивительно, что уже через два часа после рассвета в деревне оказалась не только половина дружины, но и вся княжеская семья – по поводу чего над домом наместника был поднят уже знакомый мне штандарт: сине-бело клетчатое знамя с красной центральной клеткой.
Собственно, несмотря на вовлечение большого по местным меркам числа народа – мать притащила за собой не только бойцов дружины, но и еще десяток «прикормленных» конкретно в замке охотников. Хотя охотники… гм. Как я понял – мужики составляли как бы иррегулярный отряд рейнджеров, и у Кано такой был не один, просто эти отдыхали на базе – и их гонцом сорвали в ночь скакать в княжескую резиденцию. Что интересно, моя здешняя родительница даже словом не обмолвилась о наличии таких вот вооруженных сил, заточенных под то ли партизанские, то ли диверсионные действия, когда я усиленно вникал в реалии бытия главой семьи на следующий день после моего «дня зельеварения». Более того, Яна и Юи, кажется, даже не въехали, что вот эти бородачи в зелено-пятнистых самодельных накидках (явно камуфляж!) с капюшонами и вооруженные показательно-разномастными луками и арбалетами – не «добровольцы», а нечто большее. Кольчуги, одетой в открытую, и шлема на голове, меча у пояса нет? Не дружинники? Значит, и не бойцы. Стереотипы – зло!
Сам процесс подготовки к дезинфекции подзатянулся – причем настолько, что я уже сам себя несколько раз похвалил, что не взялся за разруливание ситуации сразу и сам. Зато, находясь постоянно при матери, я получил бесценный опыт, который, возможно, только так можно и получить – наблюдая за опытным прирожденным руководителем. Вот, например: думаете, чтобы освободить здание трактира от людей, а подвал – от лишних вещей требуется не так много времени? Хрена с два! Как выяснилось, «точка быстрого питания» активно использовалась местными жителями – не крестьянами, разумеется, а теми же местными охотниками (на этот раз именно охотниками – сразу стало заметно, что вооружение у тех попроще, и с дисциплиной похуже, и вообще) и другими промысловиками: помните, я говорил, что в деревне только половина – земледельцы? Так вот, не семейные молодые мужчины «второй половины» спокойно столовались в таверне – в обмен на результат их труда (типа, бартер). Так что «разгрузка» «ресторанно-гостиничного комплекса» началась с возведения временной кухни-столовой желающими слегонца подзаработать из местных, причем под ресурсы и средства, выданные княжеским наместником: работать бесплатно дураков нет, да и стройматериалы, включая дерево, – на дороге как-то не валяются. Убедившись, что процесс пошел, и с кого спросить, если что – есть, княгиня Роксана Кано заставила старосту деревни переключиться на вопрос расселения постояльцев по домам местных, опять же не забыв согласовать условия с заинтересованными сторонами лично. Казалось бы, жена князя – и занимается подобной туфтой? А вот и нет: Кано – не такой уж огромный манор, а путешественники на постое – как правило, торговые агенты, купцы или подобный люд, то есть те, кто поддерживают благосостояние экономики региона. Тем более, при личном участии благородного у господ (и одной дамы) желания скандалить «почему нас переселяют – мы заплатили за гостиницу, а не за постой в частном доме!» даже близко не возникло. Ну а потом – слово не воробей… Но и это оказалось не все – теперь мать добралась до подвала. Попросив меня помочь промаркировать опасную зону (кусками красной материи, прибитыми гвоздями, из чего я сделал вывод, что ситуация такая – не первая, больно привычно и спокойно делала это выделенная пара дружинников), сама женщина напрягла уже трактирщика – все припасы из здания нужно было сдать под опись наместнику на склад, а потом еще и мебель, и утварь, и все остальное из большого трехэтажного дома. Тут я не выдержал и тихонько спросил у мамы, зачем такие сложности – работа даже при выделенных помощниках грозила затянуться еще на сутки, да и уровень суеты и бедлама в деревне качественно подрос. Ответ меня заставил качественно почувствовать свою… скажем так – крайнюю неопытность в вопросах хозяйствования. Я не говорю «мучительный стыд» только потому, что в пятилетнем теле окружающие от тебя многого и не ждут. Зато до меня с большим опозданием дошел смысл философской сентенции одного моего институтского преподавателя, который пытался вбить в голову студентов, что даже ученый – не просто человек, который «делает науку», но администратор и руководитель, пусть даже сначала руководит он только собой. А уж «рутинный» работник лаборатории…
