Юрий Корчевский - Атаман. Гексалогия
– Терентием отец назвал.
– Что, Терентий, не понравилось житьё на Литве?
– Притеснял уж больно хозяин прежний.
– За дело небось?
– Как же – за дело… Работу спрашивал, а денег не давал. А у меня – семь ртов, окромя жены. Все кушать хотят.
– Как рядиться будем? Брёвна на избу мои брал, земля – моя. Половина от заработка – моя. Устраивает?
– Без обмана? – Мужик смотрел недоверчиво.
Я засмеялся.
– Без обмана, Терентий. Сколько времени надо избу закончить?
– Дня три‑четыре.
– Вот и хорошо. Потом к церкви приступишь. Помощники нужны ли?
– Попробую без помощников – сыновья уже большенькие, помогут. В подмастерьях ходят у меня.
– Вот и договорились.
– Молодец, Андрей, думаю – нужного человека сыскал. Сам видишь – строимся постоянно.
– У меня ещё задумка есть.
– Поделись.
– Сейчас – подальше отойдём.
– Секрет какой?
– Нет, погоди, боярин.
Мы отошли от деревни метров сто.
– Чего видишь, боярин?
Я огляделся. Сжатое поле, лес, пеньков много от спиленных деревьев.
– Не понял, Андрей – чего я увидеть должен?
– Дык в лесу деревья попилили, целая поляна образовалась.
– К чему клонишь? Говори яснее.
– Самое время пеньки пожечь и выкорчевать – пахотная землица будет. Смерда на неё посадить – всё прибыток будет.
Я хлопнул себя по лбу. Вот тупица, приказчик узрел, а до меня сразу не дошло.
– Молодец, спасибо за науку. Человек на примете есть?
– Есть – как не быть, иначе не разговаривал бы. Дозволения жду.
– Ты его получил. А за старания свои, что о деле радеешь, держи рубль сверх жалованья.
Я достал из кошеля рубль и отдал. За рубль корову хорошую дойную купить можно. Молодец, Андрюха, справный из него управляющий получается. На глазах растёт, не ошибся я в человеке. Если так и дальше пойдёт, надо поднимать ему жалованье, глядишь – рвения добавится, мозгами шевелить активнее будет, мне опять же хорошо. Да и уехать по делам можно будет со спокойной душой. Эвон – плотника нашёл, хотя я и не заикался. Думки такие были, но не говорил о том Андрею.
О лесе вырубленном подумал, что мне и в голову не пришло.
Из деревни направился я сразу в храм святого Николы, к отцу Питириму. Свечки поставить надо было – посулился ведь после схватки с татарами, да и поговорить насчёт строительства церкви или часовенки надо.
Поставил я свечи, помолился у иконы.
Из придела вышел отец Питирим, подошёл ко мне, осенил крестным знамением.
– Давненько я тебя не видал.
– Сначала в поход на Смоленск ходил, потом уезжал надолго. Только вчера приехал, помолиться пришёл да пожертвования сделать.
– Доброе дело.
Я отдал Питириму мешочек с деньгами.
– Посоветоваться хочу.
– Внимательно слушаю, Георгий.
– Небольшую церковь, может быть – часовенку, хочу поставить, чтобы было, где помолиться, преклонить колени.
– Благое дело. Бог не оставит твоего рвения. В чём совет хочешь получить?
– Лес есть, плотник есть. Хочу, чтобы звонница была, хотя бы об одном колоколе. Приятно, когда звон малиновый о службе напоминает.
– Похвально! А место видел?
– Нет ещё, затем и приехал. Деревня небольшая, и прибыток невелик, потому большую церковь не осилю в строительстве – да и прихожан мало. Укажи место, плотнику распорядись. Скажи, когда посетить деревню сможешь, я возок предоставлю.
– Чего же откладывать? Осень на носу. Давай уговоримся на завтра.
Федор подал с утра к церкви возок и привёз Питирима в деревню. Я на лошади их обогнал, прибыл первым.
Питирим осмотрелся, сразу ткнул пальцем:
– Тут Божьему дому самое место, на пригорке. Опять же – для погоста хорошо.
Вот ёшкин кот! О кладбище‑то я и не подумал. Пока деревня была мала, да жителей всего ничего, об этом думать не приходилось. Однако деревня разрасталась, жителей изрядно прибавилось, стало быть, и об этой стороне бытия тоже пришло время задуматься.
Питирим взошёл на пригорок, что указал под строительство, топнул ногой.
– Здесь церковь ставить!
– Быть посему.
Я махнул рукой Андрею:
– Терентия зови, пусть с батюшкой обговорит – где, чего и как делать.
Плотник явился быстро, долго разговаривал с Питиримом, оба чертили прутиками по земле. Видимо, решили все вопросы, и Питирим подошёл ко мне.
– С колоколом решил ли?
– Нет ещё, а где его брать?
– Сложно, колокол заказывать надо. Льют их всего в трёх местах, и заказа год ждать надо.
Я мысленно ахнул. Год! А я хотел после завершения постройки отметить это дело перезвоном.
Видя моё приунывшее лицо, Питирим засмеялся.
– Ладно, помогу тебе в твоей беде – есть у меня знакомцы. Ты часовенку ставь, а там глядишь – и колокол готов будет. Весу‑то какого заказывать?
Я растерялся. Кто его знает, какой нужен размер и какой будет вес.
Питирим понял меня.
– Мыслю – пудов на пять, небольшой.
– Ага, – обрадовался я.
– Быть посему.
Возок с отцом Питиримом отправился в город, а я занялся деревней. К слову, Терентий так украсил свою избу резьбой искусной, что я долго любовался. Тем концом пришиты руки у человека!
ГЛАВА VIII
Однако человек предполагает, а Господь располагает. В один из дней в ворота постучал гонец:
– Боярин, к воеводе!
Пришлось седлать коня и в сопровождении верного Федьки‑занозы отправляться к воеводе.
После взаимных приветствий воевода меня огорошил:
– Пришёл твой черёд, Георгий, Игнатьев сын, службу у засечной черты нести. Место у нашего поместного ополчения давно определено – недалеко от Нижнего, где Волга и Сура сливаются. Ну да не заблудишься, туда же и знакомец твой старый, с кем ты в походах бывал, тоже отправляется.
– Не Тучков ли?
– Он самый. Припасы на дорогу свои берёте, а там уж – на государевом прокорме. Быть на месте со своими дружинами малыми надлежит аккурат к Покрову Пресвятой Богородицы.
– Так тут времени всего ничего осталось!
– Ежели враг нападёт, ты тоже мешкотно сбираться будешь? Боевой же боярин, видел я тебя в бою, за ополчение не стыдно было.
– Только же домой вернулся, деревней заняться надо, стройку затеял.
Плещеев повысил голос:
– Торговаться вздумал? Не я велю – указ государев пришёл, разрядным приказом доставленный, на три месяца, день в день!
Воевода взял со стола пергамент, для убедительности потряс им в воздухе.
Вышел я огорчённый. Только в деревне дела закрутились, дома отоспался‑отъелся – опять в дорогу. Да и времечко не очень удачное – зарядят дожди, нахлебаемся в дороге грязи. Вещи зимние с собой брать придётся.
Постой, постой, на три месяца, начиная с Покрова, с первого октября. Это нас сменят как раз первого января, дорога две недели, значит – домой попаду к Крещению. Хороша прогулка!
Прямо от воеводы я поскакал в свою деревню. Если есть неотложные дела, надо поговорить с Андреем, денег ему оставить на нужды. Поговорили, и я сразу решил посетить Никиту – благо ехать было недалеко. Проезжая по улице, я залюбовался избой Терентия. Мало того, что наличники были резные, так семейство ещё и покрасило их. Домик выглядел просто как игрушка. «Молодец Андрей, – мысленно похвалил я своего приказчика, – додельного мастера нашёл».
Проскочив мост, мы оказались на земле Тучкова. А навстречу – он сам, собственной персоной скачет в сопровождении двух холопов. Мы остановились и, спешившись, обнялись. Холопы деликатно держались в стороне.
– Слышал новость? В дозор нас определяют на засечной черте.
– Слышал, сейчас только от воеводы. Давай вместе выезжать, всё веселее ехать будет.
– Сам предложить хотел, да и воевода посоветовал тебя взять – ты ведь там не был, и где дозоры стоят, не знаешь.
– Истинно так.
– Одежду зимнюю себе и холопам возьми. Менять уже в январе будут – холода там в это время стоят, стужа лютая, снега по пояс. Валенки на всех припасти не забудь, бо в сапогах ноги поотморозите.
Мы попрощались, уговорившись о дне выезда. Оставшуюся неделю я мотался как угорелый. Одежду у холопов проверил – нет ли худой, валенки на всех купил, Федьку за провизией послал. Груза набиралось изрядно. Не поместится всё в перемётных сумах, придётся пару заводных лошадей под груз брать. А лошадей получалось уже восемь, да на каждую – овса, да сена хоть немного. Телегу же брать никак не возможно – с нею месяц добираться будем, да и мороз со снегом если ударит, то уж не телега, а сани надобны. И куда ни глянь – всюду хозяйский глаз нужен. Не догляжу чего дома – так в дозоре не докупишь. В общем, пороха свежего подкупил, свинца. Пистолетов пару на торгу подобрал – раньше всё руки не доходили. Так время и пролетело.
