Красная дорама (СИ) - Денис Георгиевич Кащеев
Ну вот, начинается! Нормально же общались!
Я разочарованно отложил телефон — и тут в комнате вдруг вспыхнул свет: дали электричество. На кухне деловито заурчал холодильник — в котором, кстати, у меня еще оставалась нетронутая бутылка пива. За ней-то я и отправился. Заодно отнес в прихожую обувь, а вернувшись в спальню — запоздало сменил свой офисный костюм на домашнюю одежду со стула. Снова взял в руки телефон, проверил, не «передумал» ли тот насчет лимита — увы! Тогда только обратил внимание на время: е-мое, уже самый что ни на есть вечер! Ничего так я в сети позависал! Не удивительно, что досуха вычерпал траффик — так здесь, наверное, не принято!
По-хорошему, можно было уже и спать укладываться, но я все же решил с этим делом слегка повременить. Пользуясь случаем, пока свет снова не отключили (мало ли?) — поставил почти севший телефон (а неплохо он, кстати, продержался!) на зарядку — она нашлась на кухне — и включил телевизор.
Работали аж три программы. По одной шел концерт классической музыки, по другой — какой-то черно-белый фильм, показавшийся мне невыносимо скучным уже на пятнадцатой секунде, еще по одной — новости. Здесь я и задержался.
Ведущая — женщина средних лет в народном платье — как раз анонсировала сюжет о посещении Высшим Руководителем какой-то ткацкой фабрики — держалась она при этом необычайно эмоционально, говорила буквально с надрывом. Потом был сам репортаж — по-своему любопытный и атмосферный, но для меня бесполезный.
Следом шел блок о подготовке к празднованию уже понятного мне Дня Солнца — перекличка из разных городов, всего — минут на десять. По части экзальтации ее участники, пожалуй, энергичной тетеньке-диктору еще и фору бы дали.
Далее один за другим показали три сюжета о трудовых подвигах рабочих и крестьян — не забывавших на все лады хвалить заботу о народе со стороны Высшего Руководителя. В конце каждого выступления здесь звучало одно и то же «предложение снизу»: следующий месяц, май, отработать на благо Родины без выходных — не считая празднования Первомая. Корреспонденты этот патриотический почин передовиков всемерно приветствовали и радостно выражали надежду, что тот будет дружно, в едином порыве подхвачен всей страной.
Почему-то мне показалось, что так оно и окажется.
Быстро утомившись — уж очень страстно выступали люди с экрана — телевизор я выключил и таки отправился на боковую. День мне завтра предстоял непростой: воспользовавшись пока неотмененным «по многочисленным просьбам трудящихся» выходным, я решил времени зря не терять — и прямо с утра наведаться на столичный железнодорожный вокзал. И если все сложится — то, может, сразу и рвануть к границе. А там уже на месте стану разбираться…
Согласен: авантюра. Но альтернатива — выйти в понедельник на работу и тупо проколоться там на какой-нибудь идиотской мелочи вроде сонбун.
Ну и все это, понятно — чисто на случай, если не удастся утром связаться с мудан. Говорил же: речь о плане «Б».
10. Сукпак комель
Разбудил меня резкий, как щелчок хлыста, звонок в дверь. Почему-то я сразу, еще в полусне, понял, что это именно он — не посторонний звук с улицы, не трель телефонного рингтона, не еще что-то подобное…
Я разлепил веки: в комнате царствовала темнота — хоть глаз выколи. Протянув руку, нащупал у изголовья футона стоявший на зарядке гаджет, оживил пальцем экран: часы на нем показывали едва после полуночи.
Твою ж наперекосяк!
Сна у меня разом как не бывало: нежданный трезвон дверного звонка, среди ночи, в Северной Корее… Едва ли это доставка пиццы — тем более, что я, кажется, не заказывал!
Подорвавшись с матраца, я стремглав рванулся к окну: какой-никакой опыт ухода от погони у меня имелся. Если по-тихому выскользнуть наружу и перебраться с балкона на соседний… Стоп, в этой квартире нет балкона — это я с той, в Измайлово, перепутал! Но вроде бы был этажом ниже… Тогда — можно попытаться спрыгнуть туда…
Эх, не посмотрел заранее, где здесь пожарная лестница и реально ли на нее как-то перескочить с карниза!..
Я уже был у окна, готовый распахнуть створку — когда, бросив взгляд вниз, разглядел в ночном мраке у козырька подъезда две почти сливавшиеся с фоном спящего двора темные фигуры. Судя по силуэтам — при автоматах. Полиция или даже военные. Ничего себе меня тут обложили!
И главное: непонятно, с чего весь этот кипиш. Всерьез я еще, будто бы, здесь не накосячил! Хотя, может, просто доктор У решил с кем-то поделиться историей о странном пациенте, не подозревавшем об официальном календаре — а этот «кто-то» среагировал по инструкции? Или бдительный Пак опомнился и сигнализировал куда следует о подозрительных шутках сослуживца?
Ну или все еще круче: по-настоящему серьезные люди — не чета местным — ворвались в Москве к Цой и нашли в ее квартире мой бездыханный труп. Но оказались ребятами с фантазией — не поверили, что все так просто. Либо даже заранее знали, зачем я приходил к старухе. Так что допросили мудан — это они умеют — и выяснили мое новое имя…
Впрочем, нет, последняя версия — ни к черту. Даже если у моих былых преследователей есть такой мощный выход на КНДР — что, вообще-то, далеко не факт, не их, по идее, епархия — еще слишком рано! Если верить часам в телефоне, на Родине я сейчас только-только из такси вышел — теперь крадусь к цели задворками. И доберусь благополучно — но немного позже…
Ох уж мне эти искажения пространственно-временного континуума!
Все перечисленные мысли пронеслись у меня в голове за какие-то доли секунды. Как и еще одна: увы, через окно не уйти! Сейчас те парни внизу меня, может, и не видят — за стеклом, в темной комнате — но стоит мне открыть окно, как все разом изменится. Для того они там и стоят.
К тому же, тут я сообразил, что вовсе не уверен
