Аватара гоблина или играющая семья в другом мире - Хаинц
— Не надо смотреть на меня как на тупую самку двурога, Нит! Дослушал бы. Так вот, право Ост-Анкской компании гарантируется правами губернатора-наместника империи Анка и его наемниками. Это, кроме тех, что, собственно, сама компания приволокла. Наемники из дальних земель и сделают все. За деньги. А деньги у этого козла с рогами во рту, а не на голове есть. Этот изношенный сластолюбец забирает налоги продуктами и вдобавок к прямой плате за пользование рудников втридорога продает провизию компании. А его наемники следят, чтоб никто не общался с персоналом рудника под угрозой лишения жалования. Пока у него есть рудник и еда на продажу, у него есть деньги на наемников. А пока у него есть деньги на наемников, у него есть рудник и еще больше денег.
— А если налоги заплатят не едой? Формально повода их не принять же не будет.
Вайн вздохнул, оглянулся, с облегчением обнаружил, что никого нового и незнакомого вокруг нету, и вздохнул еще раз:
— И откуда ты такой умный выискался, гоблин. Пока все равно скажу — рано. Пока рано.
— Понял-понял. — кивнул я. — Пока что оставим. А что там с собакоголовыми?
Собакоголовые, псоглавцы, кинокефалами их звали в землях Старой Империи. В Межгорье они занимали нишу нечто среднее между мелкими вредителями и стихийным бедствием, подобно тому, как гоблины изображались в одном жестоком аниме.
Я пытался наладить контакт и с ними, однако в случае с гноллами диалог никак не получался. Даже гарпии первоначально воспринимались как условно разумные существа, но в итоге, после проявленного желания договориться, с ними удалось найти общий язык. Гноллы же просто и незатейливо хотели убить нас. Более того, как я позднее узнал — убить и съесть. Само по себе каннибализм не являлось чем-то из ряда вон выходящим, ведь человечество на Земле вполне себе поедало друг друга на протяжении десятков тысяч лет.
Вообще, прежде чем столкнуться с гноллами лицом к лицу, мы несколько раз чуть не попадали в беду, и не очень сильно не пострадали только благодаря Ричерии. Дорог в места обитания собакоголовых было несколько, но, согласно отзывам тех немногих минотавров-охотников, что осмеливались туда забредать, любая из них была крайне опасна. Племена гноллов были довольно примитивными, но это не делало их ловушки менее смертоносными. Хотя эти ловушки и не были непреодолимыми для слаженной группы, даже состоящей исключительно из охотников, обычно минотаврские охотники редко выходили большими партиями. К тому же гноллы редко покидали свои территории, чтобы считать такую ситуацию критичной.
Поэтому для Вайна мы и в этом аспекте были настоящей находкой — отряд из мага, воина, друида и охотницы. Способные обнаружить и обезвредить ловушки издалека при помощи магии, подлечить при необходимости. А также отразить нападение не слишком крупного отряда гноллов. Идеально подходили для разведки. Ну и, в случае чего, наша потеря не была бы такой болезненной, как гибель опытных минотаврских охотников.
Первым признаком того, что мы вступили на территорию гноллов, стало то, что Эдрика чуть не разнесло летящим бревном. То есть, бревно таки снесло его, но этого оказалось недостаточно, чтобы причинить существенный вред минотавру, облаченному в броню и закрытый шлем. Пусть Эдрик был еще достаточно молод, а броня могла быть и получше. Дварфы все никак не доделывали доспехи, хоть и относительно быстро выковали кирасу и переделали шлем, чтобы он лучше держался, а также прикрепили дополнительные пластины для защиты рогов от повреждений.
Летящее бревно удивило и сильно напугало Ричерию, ведь она не привыкла, чтобы одного из ее сыновей сносило подобным образом. Зато Эдрику это не причинило серьезного вреда. Удивление Ричерии выразилось в том, что пока Эдрик совершал свой полет в качестве минотавра, Рури судорожно начал его исцелять, а я приноравливался, как бы разнести бревно, но не задеть самого Эдрика. В это время Ричерия выстрелом, столь метким, какие не удавались ей даже на тренировках, перебила веревку, остановив недолгий полет сына.
К счастью, эта ловушка оказалась одиночной и не сопровождалась засадой. Но она послужила отрезвляющим фактором. Поэтому, после того как мы подлечили Эдрика, успокоили Ричерию и восстановили запасы маны Рури, почти полностью истратившего ее на исцеление, мы продолжили путь с удвоенной осторожностью. Ну и заодно потушили дерево, которое я сам же невольно поджег от неожиданности…
— Стоп, — молчавшая с того самого момента, как мы заново начали путь Риче, остановила все еще шедшего впереди Эдрика, — Всем стоять! Рури три шага назад. Дорогой, не дергайся, пожалуйста, и не надо ничего сжигать и морозить. Эдрик, сынуля, подбери-ка ветку слева от себя, длинную такую.
— Да, мама, хорошо.
— Теперь, пожалуйста, тыкни-ка ее в немного более темный кусок земли справа. Ветки как раз должно хватить. И сразу падай на землю, пожалуйста. Опоздаешь и поранишься, Рури-то тебя отлечит, а вот я буду недовольна.
— Да, мама, хорошо, мама. — Эдрик, как и все остальные, знал, что останавливать маму, которая вышла на тропу войны за здоровья членов семьи, дело утомительное, неблагодарное и бесполезное.
Вторая ловушка была посложнее, хоть и начиналась тоже с падения бревна. Но после падения бревна, от которого Эдрик уклонился, с той стороны, откуда улетело бревно, распрямилась ветка, с прикрепленными к ней острыми колышками.
— Вроде все. Продолжаем.
Ловушки с летящими бревнами закончились, вместо них нас поджидали целые серии ловчих ям, спиралевидно закрученных ветвей с остриями, причем расставленных одновременно с нескольких направлений.А кроме того, кое-где в траве были закопаны небольшие колышки, смазанные чем-то невероятно вонючим и отвратительным даже на вид. Мы продолжали двигаться вперед, хоть и крайне медленно, остерегаясь каждого шага.Однако вскоре визуализировать ловушки научился и Рури, сумевший вывести свое «чувство природы» на новый уровень, и после этого наше продвижение заметно ускорилось. Спустя еще несколько часов мы наконец добрались до того, что выглядело как стоянка гноллов. Учитывая количество ловушек на
