Русальная неделя (СИ) - Василий Анатольевич Криптонов
Бой закончился моей безоговорочной победой.
— Готов, — глядя на хряпнувшегося на землю генерал-губернатора, решил Егор. Он как-то сам собой определился в рефери.
Захар согласно покивал. Савельев, до сих пор в ужасе держащийся за голову, теперь ещё и глаза зажмурил. Судя по бледному виду, прикидывал, продержится ли эта голова на плечах хотя бы до вечера. И выводы были неутешительными.
Я подошёл к нокаутированному генерал-губернатору. Собирался помочь подняться, но тот справился сам. Помотал головой и сел.
Поймал меня в фокус. Левой рукой вытер с лица кровь, правую протянул мне.
— Приветствую вас в Смоленске, господин Давыдов.
* * *Беседовали мы в приёмной генерал-губернатора. Один на один. Я рассудил, что при всём уважении к друзьям, знакомиться с деталями моей мутной биографии им не стоит. Тем более, что деталей этих я пока и сам не знал. Попросил Егора и Захара подождать. Мужики поняли и не обиделись.
Тем более, что площадка, где Илья Ильич развлекался с деревянной неваляшкой, по сути представляла собой тренажёрный зал, оборудованный по последнему слову местной науки и техники. Помимо аналога боксёрской груши, там нашлось ещё немало интересных приспособлений. Неискушённым охотникам, впервые увидевшим такие диковины, было чем заняться.
— За знакомство, — предложил Илья Ильич.
Разлил по рюмкам очередную домашнюю настойку. Производством её, насколько я понял, тут в редких домах не баловались.
Выпили.
— Вы уж не серчайте, Владимир Всеволодович, что я Савельеву такое нелюбезное указание выдал. Вы меня поймите — я в Смоленске человек новый. Донос получил — надобно реагировать.
— Не серчаю. Вы отреагировали, я встречно отреагировал. В расчёте. А донос покажите, интересно.
Илья Ильич вынул из стопки на столе конверт, протянул мне.
«Его превосходительству генерал-губернатору Илье Ильичу Обломову в собственные руки».
Обратного адреса не было. Письмо, незамысловато озаглавленное «Донос», содержало в себе информацию о том, что в усадьбе покойного графа Давыдова поселился некий проходимец, именующий себя сыном покойного графа. Откуда взялся, неизвестно, прежде его никто не видал. Далее следовало перечисление моих грехов.
Предаюсь пьянству и разврату, соседей мужского пола избиваю и граблю, их жён и дочерей соблазняю. Не имея лицензии, самолично истребляю тварей в окрестных лесах и деревнях. Для увеличения эффективности сего мероприятия собрал шайку самых отпетых разбойников. Податель письма нижайше просил его превосходительство господина генерал-губернатора срочно принять меры.
Подпись: Anonimus.
Глава 9
По уверенному почерку было ясно, что держать в руках перо для Анонимуса — дело привычное. В отличие, кстати, от подавляющего большинства людей, с которыми я успел тут познакомиться. Да ещё и латынь знает, падла.
— Заберу? — показав генерал-губернатору письмо, спросил я.
Тот кивнул. Ни секунды не раздумывая.
И то верно. На кой ляд ему донос, если вопрос закрыт? Не расследование же проводить — кто этот донос прислал. Тем более, что работу местных криминалистов я наблюдал воочию. Это даже не детский сад, а отделение для младенцев в родильном доме.
— Найду, кто писал — урою, — пояснил я.
Это утверждение возражений также не вызвало. Обломов спокойно кивнул:
— Ваше право. Вас оскорбили. Напраслину возвели.
Нравится мне тут у них, всё-таки. Чем дальше, тем больше.
Идей по части личности Анонимуса у меня не то, чтобы не было — не было желания прямо сейчас об этом думать. Пока на повестке дня стояли более интересные вопросы.
— Вы сказали, что владеете информацией о моём происхождении.
Илья Ильич потупил взор.
— Да не то, чтобы прямо уж владею. Но кое-что мне известно. Я ведь сюда из столицы назначен, самолично господином обер-полицмейстером. Прежде напрямую ему подчинялся. И в числе прочих доходили до меня слухи, что граф Давыдов был крепко дружен с его сиятельством князем Волконским. И что оба они принадлежали к некоему тайному братству.
— Что за братство?
Илья Ильич помрачнел.
— Подробностей не знаю. А и знал бы — не стал бы говорить. Сие есть государственная тайна.
— Ладно, допустим. А между Волконским и мной какая связь?
Илья Ильич помрачнел ещё больше.
— Двадцать лет назад в Петербурге ходили слухи о рождении последнего архонта. Так, на древний византийский манер, именовали когда-то русских князей, объединивших многие земли. Княжеская ветвь, которая брала начало на смоленщине, со смертью последнего своего представителя — точнее, представительницы — не прервалась. Ребёнок, которого родила последняя княжна, якобы выжил. Времена были смутные, и сторонники рода, в числе них князь Волконский, спрятали младенца. Ну, в общем-то, слухи и слухи. Поговорили — забыли, мало ли сплетен по Петербургу гуляет. Годы шли, младенец, если и выжил, никак себя не проявлял. Если бы не ваше загадочное появление в усадьбе Давыдова, я бы об этих байках даже не подумал. Но, получив донос, вспомнил, что Давыдов был дружен с Волконским. А выйдя в отставку, забрался в такой медвежий угол, что ежели надо, к примеру, младенца спрятать, то лучшего места и представить нельзя. Вот я и предположил…
— Что этот младенец — я?
— Именно.
— А о том, что я могу приходиться родственником самому Волконскому или кому-то из его друзей, вы не подумали?
— Нет…
— Зря. Самая простая версия — как правило, самая верная. Мало ли по Петербургу и окрестностям бастардов бегает.
— Н-да, пожалуй. — Илья Ильич потёр подбородок.
— В общем, дело, конечно, ваше. Но делиться радостью, что нашли в богом забытом углу древнего… как его там?
— Архонта.
— … архонта, я бы не стал. Если окажется, что князь Волконский всего-навсего прижил ребёнка от лучшей подруги своей жены или гувернантки дочери, вы рискуете сесть в большую лужу.
— Пожалуй, вы правы.
— Да ясное дело, прав. — Я убедился, что сумел перенаправить мысли генерал-губернатора в нужную сторону. И поменял тему. — А вещь, о которой вы говорили.
