Скажи миру – Ы! (СИ) - Alex O`Timm
…На сколько оказались велики их аппетиты, я так и не узнал, потому что спустя мгновение, практически из каждой щели высунулись стволы огнестрела, тут же замеченные бандитами. А еще через мгновение в воротах показался пусть несколько устаревший, но тем не менее вполне рабочий броневик, вооруженный крупнокалиберным пулеметом. И все это стало шоком не только для меня, но и для макаронников, которые прервали свою речь, буквально на полуслове. А вскоре во двор въехала еще одна автомашина, и вышедший из нее человек, на чистом итальянском, объяснил налетчикам, что они находятся на территории немецкой общины, и если не желают кормить акул в проливе, то тотчас сложат оружие и выметутся отсюда в мгновение ока, а следующий раз трижды подумают стоит ли связываться с ее жителями. В противном случае, ему придется отдать команду, и в Бруклине начнутся тяжелые дни.
Уж не знаю, на чем именно был заработан авторитет, но как мне после перевели состоявшийся разговор, с кем-кем, а с немцами итальянцы совершенно не горели желанием связываться. И поэтому, после взаимных расшаркиваний, тысячи извинений и тому подобного, быстренько поскидывали в кучку свои автоматы и прочее стреляющее железо, и рассевшись по машинам с визгом вылетели за ворога.
В общем все завершилось вполне благополучно, во всяком случае для меня. Правда на следующий день, к нам заехал представительный мужчина, который по словам матушки являлся выборным главой нашей общины, и мы с ним долго беседовали, затронув несколько тем производства и безопасности. Получалось так, что на нашей территории, я могу заниматься чем угодно, что не пойдет во вред для его жителей. Тем более, что я далеко не чужой здесь. Во-первых, я чистокровный немец, а во-вторых, приемный сын уважаемой всеми врау Фридман. (Здесь на территории общины было принято обращаться на немецкий манер. То есть к женщинам — Фрау, а мужчинам — Герр), да и вообще беседа проходила на немецком языке. Если же, для своих задумок, я буду нанимать в работники местных жителей, что я собственно и сделал в начале, то ко мне не будет вообще никаких претензий. Ну и я имею право заниматься благотворительностью на нашей территории, что тоже, только приветствуется, и часть моих пожертвований, причем не важно, как я их осуществляю, в денежном или каком ином виде, как раз и используется для охраны ее жителей. В общем мы прекрасно пообщались и мирно разошлись по своим делам. Больше всего меня разумеется поразила мгновенная реакция охраны территорий, но чуть позже оказалось, что все Нью-Йоркские мафиози давно известны. Разумеется, не полиции, хотя и ей возможно тоже, а тем людям, которые осуществляют охрану порядка на нашей территории и потому стоило нескольким автомашинам пересечь ее границы, как об этом сразу же стало известно тем, кто отвечал за безопасность. А наша община, хоть и не стремится к тому, чтобы ее считали мафиознам формированием, но тем не менее достаточно хорошо и оперативно охраняет свои территории от посягательств извне. Кстати, как я понял чуть позже, тот броневик, оказывается является музейным экспонатом. И в то время, когда не бывает задействован в подобных операциях, мирно стоит на каменном пьедестале, у входа в местный музей. Наверное, тоже самое можно сказать и о легком французском танке, покоящемся по соседству. А почему бы и нет. Вроде бы по сегодняшним законам нельзя иметь в частных руках тяжелое вооружение. А так это всего лишь музейные экспонаты. А то, что они на ходу, и вполне боеспособны, это уже чьи-то воспаленные фантазии.
Хотя все завершилось, вполне благополучно, большого желания продолжать производство у меня не имелось. То есть, я не отказываюсь от начатого производства, но и увеличивать выпуск продукции я тоже не хочу. И дело не в том, что могут появиться какие-то бандиты, желающие заполучить свой кусок от моего пирога. Просто заниматься одним и тем же несколько скучновато.
С другой стороны, судя по отзывам, полученным из госпиталя, костыли действительно пришлись по нраву очень многим, и при себестоимости в полтора доллара, улетали как горячие пирожки по шесть. А почему нет, если обычные костыли, которые сейчас повсеместно используются стоят столько же, почему более удобные и легкие, я должен продавать дешевле?
Матушка, хоть и молчала, но я чувствовал, что ей не слишком нравился шум, от производства, появившегося в нашем гараже. Поэтому, встретившись в очередной раз с главой нашей общины, я решил вопрос с новым помещением, и продолжением производства. А учитывая то, что самому заниматься всем этим не было никакого желания, я просто оформил лицензию на производство с условием выплаты мне сорока процентов дохода. Это было немного, чуть больше себестоимости самого костыля. Опять же на производстве были задействованы местные рабочие, что поднимало мой статус, да и часть дохода шла прямиком в общину, что избавляло меня от многих проблем. Но я тут же предупредил главу о том, что вряд ли производство окажется долгим. И дело даже не в том, что, если поступившее предложение меня устроит, то я продам генеральную лицензию, какому-нибудь крупному предприятию. а в том, что тот производитель, наверняка снизит цену из-за массовости продукции, и конкурировать с ним будет очень сложно. Глава прекрасно, все это понимал. Благотворительность — благотворительностью, но бизнес есть бизнес. На этом мы и расстались.
Лицензию я продал уже через месяц, после того, как закончилось испытание моих костылей, и госпиталь дал самые благоприятные отзывы. Продажа была признана удачной во всех смыслах. Генеральная лицензия на производство костылей, сроком на десять лет, обошлась покупателю в один миллион восемьсот пятьдесят тысяч долларов. Кроме того, был заключён договор о том, что мне выплачивают пять процентов от продажной стоимости каждого выпущенного костыля, при условии, если их количество не превышает одного миллиона в год, или трех процентов, если это число превысит миллион штук. В начале выпуска, цена реализации составляла шесть долларов. Учитывая массовое производство, цена наверняка упадет, пусть даже процентов на пятьдесят. Не думаю, что владелец лицензии будет слишком уж занижать стоимость изделия. Тем более, что спрос на них будет постоянный. Таким образом, я с каждого выпущенного костыля, буду иметь как минимум пятнадцать центов, а если умножить эту сумму на количество выпущенных изделий, то получается сто пятьдесят тысяч в год, а может даже и больше. К тому же у меня осталось пара идей, направленных на развитие этих изделий, вполне можно получить добавочный патент, который даст возможность дополнительного заработка. Разумеется, эти отчисления — не миллионы, хотя, о чем это я? Ведь уже после оплаты первоначального взноса, сумма на моих счетах стала гораздо большей, чем миллион долларов. Так что с некоторых пор я являюсь вполне официальным миллионером. Во всяком случае, до того момента, как мне придется отдать почти пятьдесят процентов доходов в качестве налогов за этот год. При доходах свяше полумиллиона соответственно увеличивается и процент налогов. Такие уж здесь законы, ничего не поделаешь. А уж как оказалась рада фрау Фридман, не стоит и упоминать. Словами это не передашь.
Мастерская, в которой я начинал производство, разумеется не прекратила свою работу. Я так же заключил договор и с ней, правда на вышеназванные суммы рассчитывать не приходилось, но тем не менее. Она же имея ранее выданную лицензию на производство, продолжала свою работу, разве что скоро ей будет трудно конкурировать с массовостью, но и здесь можно найти выход, например, переключившись на индивидуальный подход. То есть, не клепать ширпотреб, а производить тщательную отделку, покрывать костыли специальным составом, делающим их стойкими к коррозии, использовать дорогие породы дерева для отделки и тому подобное. Это как в ювелирном деле, или выпускать массовую бижутерию, дешевую, но много, или эксклюзивные модели. Единичные экземпляры, но дорого. В конце концов богатые тоже нуждаются во всем этом, почему бы не отметить их более изысканными моделями, показывающими их статус. Глава общины, услышав эту идею, ухватился за нее обеими руками. К тому же я добавил ему пороху, сказав, что у меня есть еще пара идей, и мастерскую, или часть ее можно использовать для обкатки новых изделий, с которых она тоже возможно получит прибыль. В общем все остались довольны. Я — дополнительными поступлениями, и возможностью иногда применить и обкатать свои идеи, если таковые появятся, а работники мастерской тем, что получили возможность постоянной работы и достойной зарплаты.
