Болотный край 3 - Михаил Владимирович Баковец
— Народ, не подстрелите эту адреналинщицу, — вновь схватился я за рацию, когда на дальнем склоне показались новые враги. — Иван, вы последними открываете огонь. По команде или когда поймёте, что всё плохо.
— Понятно, — ответила мне рация голосом Ивана.
Между тем Шуа расправилась с последним из четвёрки липнов. Уходить она даже не подумала. Осталась на месте, ожидая новую партию врагов. Вряд ли из-за своеволия, скорее всего, поддалась азарту, который вскружил ей голову.
— Шуа, назад! — рявкнул я по рации.
Девушка сильно вздрогнула, что было заметно с моего места, после чего развернулась и бегом бросилась ко мне. За ней устремились инсекты. Среди шести липнов был один вуурш.
Защёлкали первые выстрелы. На такой незначительной дистанции ни одна пуля не пролетела мимо. Богомолы поп а дали подрубленными снопами, за ними, получив несколько попаданий, повалился человекоскорпион. Кто-то из них ещё дёргались в агонии, когда в поле зрения показалась новая партия врагов. И их было порядком. В балку они потекли, как живая волна, двигаясь почти плечом к плечу.
Я схватился за рацию:
— Иван, давай!
И почти сразу же зарокотал «максим». Товарищ стрелял короткими очередями, крепко держа рукоятки и водя стволом из стороны в сторону. На таком близком расстоянии тяжёлые пули прошивали по несколько липнов, отрывали им конечности и головы. Вууршам приходилось ничуть не легче. Несмотря на в несколько раз более прочную броню они дохли один за другим. Когда пуля выходила у них из спины, то вырывала кусок хитина. Доспехи им не помогали.
За каких-то полминуты часть балки оказалась завалена более чем сотней тел инсектов. Уничтожение было настолько мгновенным, что враги не сразу осознали самоубийственность своей атаки. Потеряв половину отряда, они решили ударить с флангов. Но наткнулись на нашу незамысловатую защиту. В попытках перерезать и порвать бечёвку или пролезть под ней, они теряли время и превращались в неподвижные мишени. Автоматы легко косили таких.
— Патроны бережём, блина! — рявкнул я по рации, видя, как автоматчики всё больше входят в раж и с одиночных и двойных выстрелов всё чаще переходят на очереди, хотя натиск врагов был мал. — Мушкетёрами обратно пойдёте у меня!
Весь бой занял минуты три. Основная часть людей-насекомых погибла в балке. Почти все остальные нашли свою пулю среди деревьев в лесу. Убежало вряд ли больше десятка врагов.
— Жень, глянь, тут шаман у них был! — крикнул мне Ганзовец. — С посохом с камнями!
Половина товарищей после схватки решили поискать трофеи, упросив меня сделать коротенькую задержку. Я согласился, но разрешил только четверым покопаться среди мертвецов. Остальные же кто стоял на охране, кто собирал стреляные гильзы. К слову сказать, Ганзовец единственный кто нашёл что-то ценное. Прочие довольствовались скорее памятными и интересными вещами, чем полезными и функциональными.
В копилку отряда упали шесть шаманских эйфоров среднего размера. Правда, они были истрачены кто на треть, а кто наполовину. Это было неплохое приобретение, подсластившее горьковатую пилюлю. Таковой стал неприятно поразивший нас всех расход боеприпасов. Пулемётчики истратили двухсотпатронную ленту полностью, до «железки». Автоматчики опустошили на двоих три с половиной магазина. Это было чуть меньше, чем четверть от взятых в посёлке боеприпасов.
— Да уж, — почесал затылок Ганзовец после подсчёта, — теперь я понимаю старинных генералов, кто выступал против укомплектования армии скорострельными винтовками и пулемётами, аргументируя свой протест тем, что солдаты будут тратить слишком много патронов.
— Придётся научиться самостоятельно перезаряжать пулемётные патроны. Всех дел-то, — сказал ему Прапор. — Заодно кучность уменьшится. Пули будут лететь куда угодно, как этого и хочет Матвей.
— В таких количествах перезаряжать — это с утра до вечера нужно сидеть неделю, — чуть скривился Ганзовец.
— Посидите, если хотите автоматы и пулемёт, — сказал я своё веское слово. — А теперь закругляемся и валим отсюда, пока второй отряд не заглянул на огонёк.
Стоит ещё сказать, что я буквально «обожрался» духовными искрами с погибших врагов. Если бы сейчас скинул всю свою добычу Оксане, то она бы восполнила потерю патронов в десятикратном объёме за пару сеансов.
Глава 11
ГЛАВА 11
Беглецы из первой группы инсектов добрались до своих соплеменников и сообщили о разгроме. И случилось удивительное! Враги вместо того, чтобы броситься погоню за нами пошли дальше. С помощью дрона мы смотрели за тем, как они сначала добрались до поляны, где ещё полыхали жаром угли погребального костра. Там они потоптались недолго, пустили разведчиков липнов во все стороны, а когда те вернулись через четверть часа, то взяли и… ушли обратно по своим следам. То есть, нас они проигнорировали.
— Это типа в благодарность за то, что мы их чумных жмуриков оприходовали, что ли? — с сомнением предположил Максимка.
— Вряд ли. Скорее всего, их командир посчитал, что ровно с такими же силами, какие мы уничтожили, повторять атаку не стоит. Уж лучше поскорее вернуться в ставку и рассказать о новом оружии, способном быстро уничтожать сотни целей, в том числе и бронированные, — раньше всех остальных ответил ему Иван. Предположу, что он чуть ранее обкатывал в голове несколько версий. Среди них была и Максимкина, и та, которую он только что озвучил.
— Соглашусь с тобой, Вань, — кивнул я ему.
— Или просто зассал. Решил, что раз чумных нашли и те никуда не разбежались, то его задача выполнена и можно вернуться домой, — вставил свои пять копеек Директор.
— И такое может быть, — сказал я. — Как никак, а инсекты не просто насекомые, а разумные. Хоть и имеют разум другого сложения. Не такой как у нас.
Убедившись, что в ближайшее время новый бой нам не грозит, мы успокоились и двинулись дальше. Правда, маршрут немного изменили, сдвинув его так, чтобы удаляться от врагов.
Через несколько дней пути мы оказались на территории инсектов. Ещё точнее — на тех землях, где они прокладывали дороги, строили поселения, разбивали поля и пастбища. Здесь мы увидели первый мёртвый город наших врагов. Огромный муравейник был частично разрушен, а из некоторых пробоин едва заметно курился сизый дымок. Поля вокруг города пустовали. Да и вообще, мы не увидели ни единой живой души в окрестностях города на пару километров во все стороны. Дальше запускать дрона не стали.
Кроме муравейника нашлись ещё два места, где серьёзно бушевал огонь. Оба находились за стенами и походили на пепелища, какие остаются после сжигания трупов.
— Возможно, у инсектов эпидемия какая-то началась. Оттого они и к нам ещё не приходили, — предположил Иван.
Все в отряде с ним согласились.
Спустя два дня мы нашли ещё один разрушенный и пустой город людей-насекомых. В отличие от первого, здесь разрушений было намного больше. Постройка-муравейник оказалась снесена едва ли не до основания. Сейчас она представляла из себя кучу обломков, часть которых слегка дымилась. Стена в двух местах также отсутствовала, а в других местах в ней зияли немаленькие проломы. Сверху мы нашли три огромных пепелища, на которых победители сожгли трупы врагов и своих павших. Две недалеко стоящие рощицы полностью пошли на дрова для этого дела. Сейчас о наличии некогда живых деревьев сообщали низенькие пеньки, большая часть которых была покрыта пенящейся шапкой сока коричневатого и красноватого цветов. Ещё мы заметили, что дровосеки срубали деревья практически под корень, почти не оставляя привычных нам пеньков.
Под вечер этого же дня, когда мы отошли от разрушенного города километров на пятнадцать, состоялась неприятная встреча с небольшой группой инсектов. Небольшой, но крайне неприятной. Богомолов и клопов там не было, зато имелись скорпионы и один кентавр. Пять и один.
К счастью, мы заметили их за несколько сотен метров. Благо, что местность вокруг была открытая и достаточно ровная. Враги за каким-то чёртом сошли с натоптанной дороги, от которой мы держались далеко в стороне.
«Патруль, который ищет беглецов из чумных городов?», — подумал я, одновременно скидывая с плеча оружие.
Такие моменты давно были предусмотрены и заранее разобраны. Поэтому пулемётчики не стали хвататься за своё главное
