Единственный цветок в этой говноклумбе 4 - Holname
— Не знаю, — в конце концов, ответил он, — это не моя команда сделала. Хотя, вероятно, с ними стало то же, что сегодня будет с вами.
Латиша недовольно нахмурилась. Быстро подняв и вытянув правую руку, она приготовилась вновь активировать заклинание, но неожиданно осознала, что ничего не произошло. Прошла секунда, две. Осознание пришло почти сразу, и от того девушка, подняв голову, удивленно посмотрела на небо.
Окутанное полумраком пространство заливал тусклый лунный свет. Это непривычное красновато-розовое сияние, должно было стать еще ярче спустя некоторое время, но его уже было достаточно для того, чтобы лишить любого волшебника его заклинаний. Латиша не понимала, что ей нужно было делать дальше.
***
Запрокинув голову, Шейн стоял в окружении деревьев мрачного леса. То, что привлекло его внимание, было луной. Ярко-красной, насыщенной, словно спелое яблоко. Этот вид был одновременно прекрасен, чарующ и зловещ. Каждый по-своему воспринимал его.
«Однажды я уже видел эту сцену, будучи магом, — размышлял Шейн. — Ощущения просто отвратительные».
Приложив руку к груди, Шейн тихо выдохнул. Из-за воздействия проклятия луны он не мог ощущать течение маны в своем теле. Что-то блокировало все эти чувства, превращая его в самого обычного человека.
Где-то неподалеку возник свет. Опустив голову и оглянувшись, Шейн увидел костер, разожжённый его временными товарищами. Слегка удивившись и с каким-то интересом присмотревшись к пламени, парень спросил:
— А разве огонь не привлекает к нам внимание? Не стоит ли нам его потушить?
Остальные трое рыцарей в этот момент сидели вокруг костра. Они уже успели притащить себе бревна и камни вместо сидений. Успели достать емкости с водой.
Лайз, слегка наклонившийся вперед, подобрал с земли одну небольшую ветку, бросил ее в костер и спокойно ответил:
— Наша задача не в том, чтобы спрятаться.
— А в том, — продолжал с улыбкой Эш, — чтобы привлечь к себе как можно больше внимания.
Шейн задумался. В действительности он понимал, что их миссия заключалась не в слежке, а в зачистке, и в таком случае даже способы поведения должны были отличаться. Проще было привлечь к себе внимание, а потом атаковать сразу толпу, чем выслеживать и уничтожать монстров поодиночке.
— Остальные рыцари, — вслух заговорил Шейн, — тоже пользуются этим методом?
— Когда как. Это зависит от группы.
Дарк, сидевший дальше всех, невольно начал улыбаться. Он поднес флягу с жидкостью к своим губам, сделал небольшой глоток и уверенно заговорил:
— Есть ребята, которые предпочитают работать в тишине. Они, как наемные убийцы, скрываются в тени и нападают точечно. Мы же атакуем массово и намеренно привлекаем к себе внимание. Поэтому нас и поставили на эту точку.
— А что не так с этой точкой?
Все трое улыбнулись. Шейн еще не понимал причины подобной реакции, хотя уже догадывался.
— Обычно, — заговорил Лайз, — после кровавой луны здесь всегда появляется портал. Мы же находимся на возвышенности, заметил? А теневые двери появляются чаще всего как раз в подобных местах.
— Группы, о которых мы говорили, — продолжал Эш, — обычно размещают возле подножий, чтобы они добили всех тех, кто убежит от нас.
— Следовательно, — с полуулыбкой заключил Шейн, — процент опасности еще выше, чем я предполагал.
— Уже страшно, да?
— Не особо.
Пройдя вперед, парень быстро подошел к костру и сел прямо напротив него на землю. Погода была приятной, теплой. Не было не жарко, не холодно. Если бы еще и не было кровавой луны, тогда можно было бы сказать, что это была приятная ночь.
— Эй, — внезапно заговорил Эш, смотря на новенького, — скажи, ты действительно открыл шестой магический круг?
Шейн посмотрел на рыцаря с задумчивостью. Не долго думая, он выдохнул и устало ответил:
— Вроде бы да, а вроде и нет.
— Что? Почему?
Шейн опустил взгляд. У него у самого были некоторые вопросы по поводу того, почему же шестой круг давался ему с таким трудом.
— Только на испытании, — отвечал юноша, — в момент опасности, у меня получилось его использовать. Однако использовать его после этого во время тренировок не удалось.
— Значит, — спокойно заговорил Лайз, — тело еще не готово. Перегрузка от магии на организм возрастает с каждым магическим кругом. Если ты не можешь сейчас открыть шестой, это означает, что сейчас он для тебя все еще физически опасен.
— Да, — соглашался Эш, — это как защитный механизм. Все нужно для того, чтобы ты не умер во время каста. Поэтому не переживай.
Шейн молчал. С толикой непонимания смотря на эту улыбавшуюся и подбадривавшую его троицу, он растерянно проговорил:
— Я удивлен, что вы меня еще и подбадриваете. Недавно ведь пытались загнобить.
Рыцари переглянулись. В словах Шейна звучал явный укор, однако обидным он совершенно не казался.
— А ты что хотел? — Эш недовольно нахмурился. — Пришел в отряд и думал, что к тебе все сразу хорошо относиться будут? Уважение нужно заслужить — это главное правило рыцарей. Ни возраст, ни статус не станут решающими во время поединка.
Шейн задумчиво склонил голову, опустил взгляд и прокрутил эту мысль в своей голове несколько раз. Он был немного удивлен, и в то же время насторожен. Насколько его волновали эти слова.
— Знаете, — все же заговорил задумчивый юноша, — мне даже нравится этот ход мыслей.
Внезапно Дарк поднялся на ноги. Единственный из всех присутствующих сделав это, он привлек к себе внимание. Взгляд мужчины оказался устремлен куда-то вглубь леса. Невольно он даже выронил из рук флягу с водой и потянулся к рукояти своего меча.
— Я думаю, — заговорил Дарк, — у Шейна сегодня еще появится шанс скастовать шестой магический круг.
Остальные рыцари посмотрели прямиком в глубь леса и недовольно нахмурились. Для них то, что происходило, означало начало работы. Возможно, поэтому они и казались такими недовольными.
Шейн, также посмотревший в глубину леса, подумал:
«Эти твари еще далеко, но уже надвигаются. Как Дарк их ощутил? Его чувствительность лучше моей?»
Плавно развернувшись и все же вынув из ножен свой меч, Дарк встал в боевую стойку, приготовился к сражению и заговорил:
— Разрешаю использовать все, что только есть, ради истребления всех тварей. Давайте просто не оставим работы тем рыцарям, что сейчас выжидают у подножия.
— Не вопрос!
