Рудный Стан (СИ) - Хелена Руэлли
— Бродяга какой-то напугал парнишку, в окно заглядывал. Я отогнал этого оборванца, да и всё…
Следующие несколько дней никакой подозрительный тип не крутился вокруг постоялого двора. Рэйшен время от времени обходил квартал, будто собираясь купить что-то в близлежащих лавках. Элине хотелось пройти по лавкам с ним вместе, однако дроу сердито фыркнул, мол, мало на неё глазеют по вечерам, она хочет повышенного внимания и днём? Элина решила не нагнетать обстановку. Пусть себе идёт. Зато она увидела, как нервничает Рицпа. Баронесса бегала от одного окна к другому, выглядывала, нервно комкала оборванные кружевные манжеты…
— Ты кого-то ждёшь? — невинным голосом спросила Элина.
— П-почему ты так решила? — Рицпа выглядела испуганной.
— Да в окно смотришь, будто ждёшь кого, а он всё не появляется.
— Нет-нет, ничего. Я просто так, — и Рицпа исчезла в комнате.
Теперь комната, которую она делила с Гри и Полли, всё больше пустовала. Гри уходил, чтобы порепетировать в одиночестве, а Полли подружилась с хозяйской дочерью и частенько помогала ей по хозяйству. Клодия была очень довольна: во-первых, дочь не удирала невесть куда, во-вторых, сама Клодия получила толковую помощницу совершенно бесплатно.
Глава 37
Вечера проходили одинаково: Гри и Элина распевали свои песни перед публикой, а Рицпа, Полли и Рэйшен занимали один и тот же столик в уютном углу. Иногда к ним присоединялась Тати со своим кавалером. Дроу молча злился и цедил пиво. Клодии всё время казалось, что, того и гляди, этот наёмник — а в том, что он наёмник, никаких сомнений не было — затеет скандал. Однако каждый раз Небеса миловали. Каждый раз, кроме одного.
Дверь распахнулась, словно от пинка, и на пороге появились две тёмные фигуры. Клодия замерла от неожиданности, а Эри с испугу выронил поднос. По полу с грохотом раскатились пустые кружки. Все, словно по команде, повернули головы в сторону входа. Разговоры стихли. Гри неловко бренькнул, отчаянно сфальшивив, и немедленно положил ладонь на струны, заставив свою читарру умолкнуть. Элина оборвала пение на полуслове. Ей вспомнился тот вечер, когда в её таверну въехал отряд дроу во главе с принцессой Шианнон. Именно тем вечером закончилась её спокойная и счастливая жизнь.
Сейчас впереди стояла женщина-дроу, только ни ярких сиреневых глаз, как у Шианнон, ни серебристых волос у вошедшей не было. Смуглая кожа да высокий рост — вот и всё, что было общего у принцессы из клана Речного Песка и незваной гостьи. За женщиной стоял очень похожий на неё мужчина-дроу, и Элина вспомнила рассказы о брате и сестре из горного клана, которые наезжают в город, чтобы затеять скандал и подраться.
— Ну, что замолкли? — вызывающе спросила женщина. — Испугались? Что ж, правильно испугались, человечьи отродья. Почему нас не пригласили послушать новых шутов?
Элина считала, что все дроу красивы и хорошо сложены, но эта парочка опрокинула её представления о красоте этой расы. Серые тусклые волосы, часть которых заплетена в небрежные косицы, желтоватые глаза, наводившие на мысль о заболеваниях печени, ссутуленные плечи… Это не дроу, а отребье какое-то! Впрочем, это отребье держало в страхе добрую половину Рудного Стана. Крепкие мужчины за столами опускали головы или отводили взгляды, когда дроу глядели на них.
— Погляди-ка, Тахирджон, — продолжила свою речь женщина, — здесь есть наш соплеменник. Хорош, хорош, ничего не скажешь.
Расхлябанной походкой она подошла к Рэйшену и оглядела его, как торговец осматривает коня на базаре.
— Я слыхала о тебе, красавчик, тебя зовут Рэйшен, и ты откуда-то с запада. Что ты делаешь среди людишек? Служишь им?
— Ты вообще кто такая? — хмуро вопросил Рэйшен.
Он сразу оценил эту парочку, их ножи, заткнутые за голенища, их движения, и решил, что в случае чего легко справится с ними обоими. Подозрение вызывали только ножи: у таких подонков они могли быть отравленными, но это не точно.
— Ах, прости, — слащаво проворковала женщина, — я так разволновалась, что забыла представиться. Моё имя — Инафай из могущественного клана Эльгиниррок. Со мной мой брат по имени Тахирджон.
— Эльгиниррок? — с недоумением переспросил Рэйшен. — Первый раз слышу.
Этих слов оказалось достаточно, чтобы Инафай вышла из себя.
— Первый раз слышишь? — прошипела она, склонившись к самому лицу Рэйшена. — Что ты вообще мог услышать, отщепенец, когда всю жизнь тратишь на людишек? Говорят, ты даже спишь с какой-то человеческой самкой!
Никто не успел заметить, как замахнулся Рэйшен и как дал пощёчину заносчивой девице. Раздался звучный шлепок, и Инафай, схватившись за лицо, потеряла равновесие и грохнулась задницей на пол. В зале негромко засмеялись. Рэйшен ловко выдернул нож из-за голенища женщины и обнюхал его, после чего небрежно отбросил в сторону. Яда на клинке не было. Тогда на свет явился ещё один клинок, на этот раз в руках Тахирджона, как назвала своего брата Инафай.
Глава 38
— Как ты посмел поднять руку на матрону? — грозно спросил этот самый Тахирджон.
— Какую такую матрону? Эту, что ли? — Рэйшен небрежно толкнул кончиком сапога Инафай, которая всё ещё восседала на полу с ошеломлённым видом. — Она только что ясно сказала, что я служу людишкам. Сам понимаешь, я больше не подчиняюсь вашим законам, так что…
Рэйшен поднялся из-за стола и навис над Тахирджоном, который выглядел особенно плюгавым по сравнению с наёмником.
— Проваливайте, щенки из клана Эльрок или как вас там!
С этими словами Рэйшен схватил Инафай за воротник и бесцеремонно поволок к выходу. Тахирджон потрясённо наблюдал за этой сценой. Элина не выдержала и рассмеялась. Её всегда восхищала сила и дерзость Рэйшена, и этот случай не стал исключением. Рэйшен повернулся к Элине и нагло подмигнул ей. В зале все оживились, и кто-то выкрикнул:
— Вот его матрона, а не эта оторва!
Этот выкрик подтолкнул Тахирджона на отчаянный поступок. Одним прыжком он подскочил к Элине и приставил длинный нож к её шее.
— Оставь мою сестру в покое, и никто не умрёт!
Снова стало тихо. Полли и Тати в ужасе закрыли лица руками. Гри, стоявший рядом с Элиной, побледнел как полотно и вцепился в свою читарру, словно в спасительную соломинку среди всего этого безумия. Элина стояла неподвижно, и по её кривой улыбке было не понять, боится ли она Тахирджона или презрительно посмеивается над ним. Рэйшен с непроницаемым лицом распахнул дверь ногой, швырнул Инафай через порог и, не заботясь о приземлении девицы, снова закрыл дверь.
— Вот видишь, я её отпустил, — спокойно сказал наёмник, — теперь твоя очередь.
