Отшельник 2 (СИ) - Шкенёв Сергей Николаевич

— Вообще-то…

— Что вы, Андрей Михайлович, я не про этот конкретно макет, а роту охраны привёл исключительно в качестве примера.

— Я именно так всё и понял, — Самарин повторил свою предыдущую фразу и снова кивнул.

— В таком случае, — улыбнулся Сергей Сергеевич, — будем считать, что высокие договаривающиеся стороны пришли к единому мнению, и предлагаю вернуться к шашлыкам. Знаете, нынешняя молодёжь совсем не умеет готовить, им даже яйца всмятку кажутся верхом кулинарного искусства, так что нельзя оставлять их без руководства старших и опытных товарищей. Без нашего с вами руководства, Андрей Михайлович.

— Они такие, — согласился Самарин. — Так медовуху брать будем?

— А она существует на самом деле? Признаться, я посчитал сорокалетнюю медовуху по царскому рецепту вашей удачной и вполне уместной шуткой.

— Почему бы ей не существовать? Я немного старше сорока лет, так что…

Сергей Сергеевич с видимым сожалением покачал головой:

— И всё же мы на работе, Андрей Михайлович, а она обязывает пить именно водку. Вы же не откажетесь к нам присоединиться?

— То есть, к следственным мероприятиям?

— Ну да, мы же их сейчас и проводим.

У мангала Сергей Сергеевич принялся осуществлять своё громогласное руководство, а Самарина вдруг посетил острый приступ не свойственного ему интеллигентского самокопания на тему административного ресурса, телефонного права, этичности их использования, и прочих соплей, более присущим студентам-разночинцам времён Александра Третьего. Но потом в руке у Андрея Михайловича как-то сама собой образовалась хрустальная рюмка, ибо даже на природе пить из пластиковых стаканчиков для приличного человека невместно, и он подумал — какого, собственно, хрена? За его плечами целый мир, и если обстоятельства требуют задействовать этот административный ресурс или использовать связи, то это правильно, этично и достойно всяческих похвал. Пусть даже сам себя похвалит. Обменять связку соболей на партию противостолбнячной вакцины? Благое дело. Да и остальное… и чёрт с ними, с интеллигентскими соплями!

— Ваше здоровье, Сергей Сергеевич!

— Взаимно, Андрей Михайлович! — глава следственной группы отсалютовал Самарину своей рюмкой, и вдруг рявкнул на понятых. — Какой мудак поливал мясо вином? Да я знаю, что так делают, но не сладким же кагором, мать вашу ласково!

Потом повернулся и добавил уже спокойным голосом:

— Забыл спросить, Андрей Михайлович, вы же знаете местного гаишника? То есть, гибедедешника, но разницы всё равно нет.

— Местного в смысле районного?

— Районный для масштабов всенародно известного целителя как-то мелковат. Я про областного.

— Да встречались как-то.

— Так вот, вы не станете возражать, если он станет вашим представителем по работе с некоторой категорией клиентов, гарантируя финансовую честность этого самого клиента?

— Определённая категория под неопределённый процент?

— Ценообразование на ваши услуги на ваше же усмотрение, но если кто-то накинет сверху за посредничество и страхование сделок… думаю, это будет справедливо. Там, на загнивающем западе, люди богатые, чего их жалеть-то, супостатов?

— Иностранцы, значит.

— А что, вам пора выходить на международный уровень, а ваши способности станут весьма весомым козырем в большой политической игре. Вы обратили внимание, что вдруг резко и одномоментно прекратились допинговые скандалы с участием российских спортсменов?

— Я похож на человека, который интересуется новостями спорта? — удивился Самарин. — Пусть они хоть вещества горстями жрут, хоть ноздри кокаином пудрят, хоть афедрон вазелином смазывают… Я правильно понял, что главный борец с допингом нашёл проблемы со здоровьем, и ему намекнули на возможность его поправить при условии приличного поведения и лояльности?

— Предварительные переговоры ведутся. И тут вот ещё какое дело, Андрей Михайлович, — Сергей Сергеевич вдруг заговорил почти шёпотом. — Как бы выразиться покультурнее?

— Он что, педик? Смело посылайте на хер. Впрочем, он и так на нём регулярно бывает. Тут тоже дело принципа!

— А вот полгода назад…

— А что было полгода назад?

— Вы нарушили этот свой принцип и излечили… — Сергей Сергеевич не стал произносить вслух ни имя, ни фамилию, а достал из кармана небольшую фотографию. Показал, сложил аккуратно пополам изображением внутрь, и бросил на угли мангала. — Вот такие пироги с котятами, Андрей Михайлович.

— Бля-а-а… — протянул Самарин. — А я ещё тогда раздумывал, не истопить ли баньку для высокого гостя.

— В утешение могу сказать, что чудесные настойки целебных трав вылечили и эту болезнь, и ваш бывший пациент уже несколько месяцев пользуется заслуженной славой Казановы и ловеласа. Правда, из театра ушёл со страшным скандалом, сломав главному режиссёру три ребра, обе руки, и челюсть в трёх местах.

— Резиновым членом?

— Так вы слышали про тот случай?

— Нет, за новостями культурной жизни я тоже не слежу. Просто пошутил, а тут вот оно как.

— Да какие уж шутки! Скандал прямо накануне заграничных гастролей!

Вместе посмеялись, после чего Самарин махнул рукой:

— Ладно, присылайте своего спортивного педераста. Но деньги вперёд!

Через неделю Сергей Сергеевич опять позвонил, причём очень не вовремя — Самарин как раз обговаривал на заводе «Труд» в Ваче заказ на пятьдесят тысяч плотницких топоров. Руководство завода, заботясь о загрузке столярного цеха, настойчиво советовало не отказываться от топорищ, обещая дать солидную скидку на деревяшки. Андрея Михайловича интересовала не скидка, а компактность заказа при перевозке, и он всячески намекал, что топоры ему могут сделать не только в Ваче, вовсе не избалованной большим количеством работы. Весь юго-запад Нижегородской области лет триста занимается металлом, и навстречу выгодному клиенту охотно пойдут и в Навашино, и в Кулебаках, и в Павлово. Совсем было дожал, и тут отвлёк этот звонок.

— Добрый день, Андрей Михайлович, — голос Сергея Сергеевича в трубке был бодр и весел. — Некто Борис Ефимович Н. выполнил свои финансовые обязательства, о чём должно было поступить сообщение из банка, но с прискорбием сообщает, что более не сможет воспользоваться вашими услугами. Совсем и никогда не сможет.

— А что с ним случилось?

— Вы опять не следите за новостями?

— Не вижу оснований изменять многолетней привычке. Так что же с ним? Разумеется, я понимаю что именно, но вы не опасаетесь вселенского визга?

— С чего бы опасаться? — удивился Сергей Сергеевич. — Там всё ясно, и двусмысленных толкований не вызывает.

— И вот так об этом говорите по телефону?

— Да об этом из каждого утюга вещают, Андрей Михайлович. Некие спонсоры устали терпеть репутационные и финансовые убытки от деятельности некоего лица и решили… Впрочем, помер Максим, да и хер с ним. Я чего звоню-то — спортивный педик готов вылететь в Москву и приехать в Любимовку в любое удобное для вас время. Даже всю сумму может наличкой привезти.

— И что я буду делать с тремя чемоданами иностранной валюты?

Директор завода, краем уха прислушивающийся к разговору, но вежливо делающий вид, будто ничего не слышит, вдруг встрепенулся, черкнул пару строчек, и положил листочек перед Самариным.

«Согласны на ваши условия. И вы как-то выражали заинтересованность в приобретении однолемеховых плугов для конной вспашки?»

Андрей Михайлович хмыкнул и бросил в трубку:

— Пусть везёт свои чемоданы. Да, во вторник с утра буду ждать.

Глава 7

Полководец левой руки князь Изборский Иван Евграфович Еропка вызвал Маментия Бартоша точно в Крещенский сочельник, когда десяток собрался ради светлого праздника отправиться в гости к татарам сотника Карима. Как-то сдружились за прошедшую пару месяцев, и уже не было разницы что праздновать, лишь бы было с чем. У дружинников имелось кое-что в заначке, а татары пообещали обеспечить достойную закуску, что в их понимании означало только одно — запечённое на углях мясо. И вот неожиданный вызов, который не сулил ничего хорошего.