Звезда заводской многотиражки 2 (СИ) - Фишер Саша

— Понимаешь, Иван... — она посмотрела мне в глаза, потом быстро отвела взгляд в сторону. И вот теперь она явно покраснела. Как будто прочитала мои мысли.

— Милая, я страшно соскучился, — я сжал ее ладонь. — Давай я загляну к тебе в гости сегодня, и ты выскажешь мне все, что захочешь. Купить эклеров? Или торт?

Ответить она не успела. У входа в буфет случилась какая-то возня, а потом громкий голос Семена перекрыл общий гомон.

— Ваня! Иван Мельников, ты здесь?

— Заррраза, — прошептал я и поднялся. — Да, я тут!

Помахал рукой. Семен начал пробираться через буфет к нам, таща за собой как на буксире прихрамывающую девушку.

— Вот! — Семен остановился рядом со столом и гордо ткнул в меня пальцем. — Это он?

— Да, — покивала девушка и протянула мне мою куртку. — Я забыла сказать спасибо, Иван. Вы меня от смерти спасли.

— Не за что... эээ... Настя, — ответил я, не сразу вспомнив ее имя. Сейчас, когда она привела себя в порядок и умылась, она оказалась очень хороша собой. Кукольное такое личико с синими наивными глазищами и остреньким носиком. Волосы светлые, почти платиновые. Похоже, даже свои, а не крашеные.

— Я так испугалась, что даже про вежливость забыла, — девушка смущенно улыбнулась.

— А что с ногой? — спросил я.

— Доктор сказал, ничего страшного, просто ушиб и небольшое растяжение, — сказала она.

— Настюш, ты чего стоишь тогда? — напустился на нее Семен. — Садись немедленно, твоей ноге покой нужен!

Он приобнял ее за талию и повел за стол. На место Анны, которая уже ушла.

Так быстро, что я даже не заметил.

Да уж, спасатель... Ладно, приглашение прозвучало, попробую уладить все наедине. А пока можно съесть, наконец, пирожки и допить уже подостывший чай.

Разъезжаться с базы народ не торопился. По крайней мере, его часть. Благо, наша база действительно была неплохим местом для отдыха, а не только для катания на лыжах. На третьем этаже имелись даже гостиничные номера для желающих провести спортивные выходные. Правда, на доске объявлений рядом с прокатом лыж висело объявление, что мест на сегодня там нет. Впрочем, ночевать я здесь и не собирался.

Я сыграл партию в настольный теннис в паре с Дашей против двух парней из планового отдела. Потом выпил еще стакан чая с пирожком. Принял участие в споре про семью. Ну как, принял... Постоял рядом со спорщиками в буфете и поделал важное лицо. Так и не решив, на чьей я стороне — тех, кто топил за домашнюю кухню или сторонников освобождения от кухонного рабства. А потом в холле третьего этажа устроили танцы. И вот тут я уже принимал весьма активное участие.

А потом я вышел из танцующего под катушечный магнитофон холла, чтобы сходить в туалет. Дошел до конца коридора, извинился перед уединившейся в сумраке парочкой, даже не разглядывая, кто это. Сделал свои дела, помыл руки, подошел обратно к двери...

— ...совершенно не то, что ты думаешь! — довольно громко сказал знакомый женский голос. Аня. Она-то что здесь делает?

— Тогда скажи мне, что это такое было! — сказал второй голос. А, теперь понятно. Михась просто позвал ее с собой, как свою девушку.

— Тебе же будет лучше, если ты просто забудешь об этом, правда, — уже тише проговорила она.

— Ах, как удобно! — язвительно проговорил Мишка. — Ты, значит, будешь обжиматься по углам с какими-то проходимцами, а потом, такая: «Ах, это другое!» Ты за кого меня держишь вообще?!

— Да не обжималась я! — воскликнула Аня со слезами в голосе.

— Тогда что это было? — набычился Мишка. Ну, то есть, я его не видел, но легко мог представить себе выражение его лица.

— Это... — Аня всхлипнула. — Миша, миленький, пожалуйста... Я не могу сказать, правда!

— Кто это такой был? Кто?! — почти выкрикнул Мишка, но тут из коридора раздались шаги, и парочка притихла.

Дверь туалета распахнулась, едва не стукнув меня по лбу. Но я успел отскочить и даже сделать вид, что не стоял стоял тут все это время, а только подошел. Я громко и нетрезво рассмеялся, хлопнул по плечу смутно знакомого парня. Явно же видел на заводе, сейчас тут уже только «свои» остались. И вышел, покачнувшись, в коридор.

— О, ребята! — я покачнулся, изображая пьяного. Как бы от избытка чувств обнял Мишку и Аню разом. Не обращая внимания ни на слезы в глазах Ани, ни на подозрительный прищур Мишки. — А что вы тут прячетесь в темноте? Пойдемте же танцевать, там же как раз эта песня... эта!

Из холла хор не то, чтобы очень трезвых голосов подпевал шведскому квартету «Абба». Как умел, в общем.

— Гими-гими-гими эмэн афтер мирнайт

Вонт самбади хелми чазе шедовэвэй!

— Иван, ты нам мешаешь, — почти голосом робота Вертера сказал Мишка.

— Михась, ну чего ты такой серьезный? — я облапил его сильнее и хлопнул по спине. Но попал, кажется, скорее по затылку. — Отличный вечер, ребята... ик... отличные. Кстати, кто принес это вино... как его?

Пьян я не был совершенно, разумеется. За вечер разве что глоток коньяка в стакане чая. Часа два назад. У меня и без этого настроение было отличным. Вот только этот разговор Ани с Мишкой слегка напряг. И нужно было что-то с этим делать, вот только лезть с серьезными щами точно было плохой идеей. Мишка мог кинуться в драку, с трезвым мной он может поругаться на вполне законных, так сказать, основаниях. Мол, я же сказал, не лезть, ты что, тупой? А вот с пьяного спроса никакого.

— Какие же вы прекрасные! — я скорчил умильную рожу и расплылся в пьяной улыбке. — вас так люблю... И так за вас рад, вы даже не представляете! Михась, когда уже будем свадьбу гулять, а? О! Так! Мишка, прости! Аня! Я приглашаю вас на танец, сударыня! Как друга и коллегу!

Я ухватил Аню за руку и потащил в сторону холла с грацией бульдозера. Мишка за моей спиной что-то протестующе вякнул, но догонять нас не стал.

— Нюта, прости, — сказал я вполголоса девушке на ухо. — Не знаю, что там у вас случилось, но подумал, что будет лучше тебя увести.

— Да, наверное, — Аня всхлипнула, но сквозь слезы улыбнулась. — Не знаю, он же еще больше разозлится...

— Не переживай, мы по-пионерски потанцуем, — усмехнулся я. — Чтобы даже такому ревнивому черту, как Мишка, придраться было не к чему.

Я вернулся домой, в смысле к Феликсу, уже ближе в девяти вечера. У меня была мысль сразу поехать к Анне, но после лыжной пробежки и танцев хотелось принять душ и переодеться. Как-то некомильфо являться к женщине потным, как козел. А в общаге, чтобы помыться, нужно топать в подвал, кроме того, сегодня же суббота. Женский день, вроде как. Так что я помчал в профессорскую квартиру, мое временное пристанище. Ключ он мне, правда, так и не доверил. Либо он открывал мне дверь сам, а если вдруг его нет дома, то запасной ключ у соседки, Эмилии Робертовны. Нужно ей постучать, она выйдет и меня впустит. А когда буду уходить, надо всего лишь захлопнуть дверь. Один из множества замков срабатывает автоматически. Ну, то есть, это тот самый случай, когда можно выскочить на лестницу голым и в пене и остаться там надолго.

Я нетерпеливо надавил на клавишу звонка. Мелодичная трель раздавалась явно в пустой квартире. Значит Феликс все-таки куда-то ушел. Ну что ж, вот сейчас-то мне и пригодится соседка-хранительница ключей. До этого я ее ни разу не видел, вот и будет повод познакомиться.

Еще разок я надавил на звонок, послушал, как надрывается внутри механический соловей в пластмассовой коробочке и повернулся к соседней двери.

— Кто там? — голос из-за высокой деревянной двери с вычурными латунными цифрами 43 раздался почти в тот же момент, как я надавил на кнопку звонка. Будто бдительная соседка стояла за дверью, подглядывала в глазок и только и ждала момента, когда я позвоню.

— Это Иван Мельников, — дисциплинированно ответил я, глядя прямо в выпуклую стекляшку дверного глазка. — Феликс Борисович сказал, что предупредил вас обо мне.

— Паспорт! — требовательно заявил голос с той стороны двери.