Госпожа Шестого Дома (СИ) - Эуреон Серебряный
С трудом заставив себя остановить его, она отошла на полшага и коленом толкнула его в грудь, заставляя лечь на пол. Провела босой ногой по его щеке, груди, животу, затвердевшему члену. Ей нравился взгляд, которым он следил за ее ногой. Желающий, но одновременно сдержанный. Так ни разу и не посмотрел в глаза, хотя сейчас его бы за это вряд ли ждало наказание.
Не в силах больше терпеть, она оседлала его. И начала двигаться медленно, как ей обычно нравилось. Он покорно откинул голову, обнажая беззащитную шею, прикрыл глаза. Пальцы слегка поглаживали коленки Инстры.
На мгновение она представила, что если бы у него была возможность двигаться или даже если бы он оказался сверху, было бы, возможно, даже еще приятнее. Но эту мысль она с усмешкой отбросила. Позволить мужчине, к тому же не доказавшему еще свою преданность и надежность, хоть какое-то проявление власти? Ни в коем случае.
Одной рукой поглаживая его грудь и плечи — ей нравилось ощущение крепких мышц под кожей — второй она сжала ему шею. Не чтобы сделать больно, а просто чтобы напомнить ему, что в ее власти убить его, стоит ему сделать хоть что-то такое, что ей не понравится. Не рукой, конечно, нет. Богиня наделила ее силами более эффективными и смертоносными, чем те, что могут быть в руках.
Но убивать его, конечно, совсем не хотелось, особенно сейчас. Хотелось продолжать двигаться, чувствуя его член внутри себя, и поглаживать его грудь, играть с сосками, проводить пальцами по напряженным мышцам живота.
Его дыхание немного участилось, выражение лица изменилось. Напряженные скулы и мышцы на шее, стиснутые зубы. Капли пота, выступившие на лице и на груди. Пальцы замерли, впившись в ее колени.
Бушующий внутри огонь на мгновение как будто застыл, потом резко вспыхнул с новой силой, распространяясь по всему телу и неся с собой удовольствие, сводящее с ума. На несколько мгновений мир вокруг будто перестал существовать.
Когда все вернулось на свои места, Инстра увидела, как Сорнтран напрягся всем телом и замычал, зажав рот ладонью.
На несколько мгновений его ментальная защита спала, открывая перед Инстрой изображения однообразных, безрадостных будней рядового воина, регулярно отправляемого на патруль и на вылазки за город вместе с другими. Неуверенность в завтрашнем дне, неуверенность в своей безопасности, постоянное ожидание ножа в спину, страх перед будущим и сильное желание выжить.
И вдруг — как будто занавес перекрыл его сознание. Он открыл глаза, случайно встретился с ее глазами и поспешно отвел взгляд. Усмехнувшись, она поднялась, укуталась в свою рубашку, не обращая внимания на мутную беловатую жидкость, стекающую по внутренней стороне бедра.
— Можешь идти.
Сорнтран поднялся с пола, подобрал свой халат, поспешно надел его, поклонился и вышел.
{2}
За дверями Сорнтрана ожидала женщина в довольно скромном черном платье — не слишком обтягивающем, без глубокого выреза на груди. Редкое зрелище. Протянула ему штаны из грубой серой ткани — такие обычно носят простолюдины. Велела надеть и следовать за ней.
Они вышли во внутренний двор крепости, где в центре двора напротив двух жриц уже стояли пленные бойцы из Пятого Дома, окруженные местными бойцами.
Несколько часов назад Сорнтран и его соратники из уже бывшего Дома стояли здесь же — безоружные, со связанными руками, но по-прежнему в воинских доспехах Пятого Дома. Сейчас все были в одних лишь простолюдинских штанах. Но — со свободными руками.
В каком статусе их тут собираются держать? Сделают рабами? Но рабских ошейников ни на ком нет. Или… пока нет? А может, их сделают слугами? До судьбы остальных Сорнтрану особого дела не было, самому же перспектива стать слугой или, тем более, рабом, казалась уж больно непривлекательной. Впрочем, вряд ли ему это грозило. Не может же матрона благородного Дома захотеть зачать ребенка от раба или даже слуги? В Пятом Доме подобное было невозможно. Правда, Сорнтран понятия не имел, как с этим обстоят дела здесь, ведь в каждом Доме свои правила, и большинство известны лишь членам этого Дома и никому извне.
Так или иначе, пока что главное — выжить и обеспечить себе хоть какую-то безопасность. Потом он уже подумает о том, как можно улучшить свое положение.
— Лицо?! Вы с ума сошли?! Я вам не раб какой-нибудь!
Сорнтран прекрасно знал, кому принадлежал этот голос. Вздохнул про себя и покачал головой.
Идиот.
Тардаэр не был из легко приспосабливающихся. И следовало ожидать, что в новых условиях он вряд ли поведет себя… правильно.
— На колени, сейчас же, — женский голос, на удивление спокойный.
Подойдя ближе, Сорнтран увидел разъяренного, взъерошенного Тардаэра и напротив него жрицу в обтягивающем красном платье и с плетью в руке.
— Я воин! Я не раб!
Взмах плетью. Ярко-красный след рассек туловище Тара. Двое воинов в броне со знаками Шестого Дома схватили его за руки и заставили опуститься на колени.
Пожилая женщина достала из костра раскаленный прут, толстым концом которого выжгла клеймо с ключицы Тардаэра. Крик. Еще один воин подошел, схватил голову Тара, чтобы он не дергался, и другим прутом женщина поставила новое клеймо на его щеке.
Воины (Сорнтран заметил, что у большинства клейма были именно на лице, а не на ключице) бросили корчащегося от боли Тара на землю, но остались стоять рядом — на случай, если он снова решит сделать что-то неуместное. Видимо, хоть немного благоразумия у Тара все же было: он тихо поднялся, отошел на пару шагов и остался стоять, сжав губы.
— Вот этот пусть будет следующий, — клерик, приведшая сюда Сорнтрана, подтолкнула его вперед.
— Сам подойдешь или и тебя надо будет держать? — спросила пожилая женщина.
Сорнтран молча подошел и опустился на колено. Какой смысл сопротивляться?
От боли перехватило дыхание, когда раскаленное железо коснулось его ключицы. Несколько бесконечных мгновений — и запах жженой плоти. Но Сорнтран не закричал.
— Убери волосы с лица. Вот так. Не двигайся.
К тупеющей боли от ожога на ключице присоединилась острая боль от прикосновения раскаленного железа к правой скуле. Сорнтран стиснул зубы, сжал руки в кулаки, но крик сдержал.
— Иди за мной.
Еле переведя дыхание, Сорнтран не без труда поднялся на ноги. Когда пелена боли перед глазами рассеялась, он увидел клерика — не ту, что привела его сюда, а ту, что руководила остальными и отвела его сегодня к госпоже. Видимо, она и есть старшая клерик этого Дома, хотя и одевается как другие, без каких-либо знаков отличия. Краем уха Сорнтран слышал, что ее звали Фаэрой.
Она привела его в залу на четвертом этаже главного строения крепости. Довольно просторное помещение, в центре которого возвышается статуя Богини, перед ней — каменная койка, а на всех стенах полки с различными склянками. Именно здесь совсем недавно клерик и ее помощницы осматривали его с ног до головы и оценивали состояние его здоровья. Если не считать того, что в тот момент он чувствовал себя рабом или питомцем на аукционе, обходились они с ним достаточно бережно.
— Ложись сюда, — клерик прошла в центр комнаты и указала на койку у подножья статуи.
Из-за статуи вышли еще два клерика в черных платьях. Сорнтрану не удалось разглядеть, что они несли в руках.
Каменная койка больно походила на алтарь для жертвоприношений, и от этой мысли Сорнтрану стало не по себе. Сердце забилось быстрее, мысли заметались в поисках выхода. Трое клериков Богини... Даже если он каким-то чудом их одолеет, — а ведь магии в запасе почти не осталось — все силы потратил на битву у рудников, — шансы прорваться через всю охрану и выбраться из крепости ничтожные. Либо его просто убьют при попытке побега, либо схватят-таки живым и будут пытать — в назидание остальным.
Более чем неприятные перспективы…
Пытаясь успокоить дыхание, Сорнтран все же лег на койку. Подумал, что вряд ли госпожа была им настолько недовольна, чтобы приговорить к жертвоприношению. Тело и самоконтроль, по крайней мере, не подвели его сегодня, и она, насколько он мог понять, вполне наслаждалась происходящим. Более того, если бы его жизнь должна была окончиться на жертвенном алтаре, госпожа бы не стала тратить время своих подданных и ставить клеймо. Да и ритуал жертвоприношения совершали бы не клерики, а жрицы, ответственные за ритуалы. Или же сама госпожа.
