Андервуд. Том 1 - Илья Рэд
Ник отогнал мысли о прошлом мире. Тем более, и там у него давно не осталось родителей. Царствие им небесное. Знали бы они, в какую задницу он угодил… Хотя даже лучше, что не знают.
Пол постепенно из сухого превращался в грязное месиво. Здесь вода капала активней и «зарослей» сталактитов на потолке становилось всё больше. Тоннель был просторным — метров семь в ширину.
Так далеко он ещё не забирался, но слышал, что колонизаторы преодолевали узкие проходы, увеличивая радиус просвета. Отчаянные мужики. Впрочем, каждый в этом мире пытался урвать собственный кусок. Вот и они надеялись найти подходящий сухой каменный карман, где можно разбить ферму или даже целый город.
Ему же с простой заострённой палкой думать об этом не пристало. Сапоги тут же стали тяжёлыми от налипшей грязи. Чувство, что кто-то рядом, привычно для пещер. Здесь всегда таится в расщелинах или на потолках какая-нибудь дрянь.
Инстинкты, слух, осязание, обоняние — всё обострялось, особенно на Мёртвой дороге. В пути он уже недели три. Сегодня Ник шёл где-то двадцатый час по его прикидкам.
К сожалению, старенькие заводные часы давно вышли из строя, но он продолжал их с собой таскать по привычке — подарок от единственного друга. Которого уже нет.
Вообще, у него мало друзей. Он не знал почему, но что в том, что в этом мире не получалось заводить знакомств. Вот был бы он ушлым торагшом-впаривателем, не остался бы без крова. Работы тут непочатый край, но Ника она раздражала.
Какое-то подспудное отвращение к дельцам поднималось изнутри, и он не мог перебороть себя, чтобы влиться в эту сферу. Там нужно было обманывать, обвешивать, обкрадывать людей. Нет, Ник не ханжа и сам воровал, но то было ради выживания, а не для наживы.
В общем, не срослось.
Иногда по пути попадались отходы или мусор прошлых экспедиций. Путешествовать в одиночку считалось самоубийством, но ему ничего другого не оставалось. Ник всё поставил на этот поход. В углах копошились слизни. В пещерах их много водится — они способны пробираться в щели и прятаться там, изменяя форму тела.
Сейчас массивные личинки жрали помёт летучих тварей, в основном мышей. Набрасывались на него словно детишки на леденцы. Ник давно привык к этой безобидной фауне. Ну как безобидной… Сами те никогда не нападали, но некоторые виды способны выделять концентрированную кислоту, что проедает даже камень.
Пока их не трогаешь, не полезут к тебе, но не стоит обольщаться — эти любители мертвечины вмиг переварят тело, стоит двинуть копыта в пути. Хочешь спрятать труп — утилизируй через кислотных уродцев. Они были похожи на гигантских кольчатых личинок белёсого цвета.
То, что Ник сейчас заострил на них внимание, не случайно. Популяция летучих мышей, а с ней и вся экосистема просто так не селятся в проходах. Это означало, что дальше где-то пещерный пузырь со всевозможной живностью.
К сожалению, не все твари пригодны в пищу. Точнее, почти никакие. Что можно, одомашнили уже в Андервуде и окрестностях. Иначе бы он не испытывал такого сосущего голода.
Возможно, впереди безобидная зона с травоядным сектором, но это и может быть ареал хищников, где добычей станет уже он. В любом случае выбора нет. Используя копьё как посох, Ник двинулся дальше, внимательно прислушиваясь и всматриваясь в темноту.
Отпечаток эволюции наложил свой след на человеческий род, и радужка глаза приспособилась к отсутствию света. Не настолько, чтобы видеть всё чётко, но общие очертания вполне различимы. У него был с собой светильник — мешочек с химикатами. Стоит высечь искру, и смесь медленно начинала тлеть.
Для полноценного огня требовалось сухое топливо, либо емирова руда, что усилит выделение энергии. Большой плюс Андервуда в том, что там сухо и тепло. В туннелях с этим туго.
Однако Ник берёг запасы розжига. Если попадётся руда, то согреется вдоволь, а пока и так сойдёт. Плотная одежда из кожи саламандры хорошо хранила тепло и защищала от влаги. Правда, с открытыми участками типа кистей рук и лица приходилось туго — они больше всего мёрзли.
Перчатки не сильно помогали, на голове он ничего не носил — плотный слой чёрных волос защищал от холода. На удивление они у него хорошо росли. Пришлось даже обкарнывать их часто ножом. Местные скупщики с радостью платили за эти патлы, ведь проблема облысения среди знати остро стояла. Все носили парики.
Как-то так вышло, что волосы на голове здесь — признак статусности. Большая часть жителей окраин лысые, но иногда рождались и такие как он с густой шевелюрой. Это не раз выручало его и позволяло прокормиться в голодные годы.
Через пару километров грязь везде была безобразно раскидана. Есть места в пещерах, куда не ступала нога человека. Так вот, если взглянуть на пол там, то он был очень красив. Земля, словно плитка, гладко выстилала поверхность дороги. Лёгкая коричневая корка торчит сверху нетронутая. А где-то узор из пупырышек или рыхлая грязевая пена застыла в своём первозданном виде. Эти места по-своему завораживают.
Ничего такого впереди не было. Прежде чем туда ступить, Ник нагнулся потрогать следы. Людские. Очень много отпечатков ног, а кое-где и спины. Видно, что большая экспедиция. Примерно тут и закончился их путь. Ник посмотрел по сторонам и решил облазить округу. Мало ли, вдруг слизни не всё переварили? Обычно они лакомятся только органикой.
Впереди воздушный поток менялся. Должно быть дальше шла развилка. Он облазил углы с укрытием из сталагмитов. Там валялся полупереваренный металлический кусок брони, нож без ручки, треснувший хитиновый щит со страшной вмятиной и фляга. Кожу с неё слизняк слизал, и теперь она пузато торчала из грязи и манила своей отполированной стороной.
Ник снял перчатку и с чавкающим звуком достал находку. С неё комьями спадала земля. Вытерев её наспех, отвинтил крышку и нюхнул. Настойка. Судя по всему, крепкая. Желудок опять заурчал. Не лучшая идея сейчас глотать пойло, но он порядком продрог и хуже всё равно уже не будет.
Тепло приятно разлилось по всем членам. В животе как огонь развели. Нервы снизили градус тревожности. Там оставалась примерно половина. Он пристроил её на поясе и, пройдя чуть дальше, нашёл вполне пригодный для сражений меч. Правда, без ножен, их, увы, «слизали».
Он бы и сам не отказался пожевать кусок кожи. Хоть что-то закинуть внутрь.
Подумав немного, оставил копьё прислонённым к стене и дальше уже пошёл с мечом. Пришлось обмотать тряпкой черенок, чтобы не
