Меч правосудия - Таиска Кирова
Над головой быстро темнело, сумерки отступали, признавая свое поражение. Дверь, с виду массивная, неожиданно легко поддалась и без малейшего скрипа нырнула в темный зев особняка. Шиа влетела следом и растянулась на полу, почти уткнувшись носом в большую кучу хвороста. Без долгих раздумий ухватила длинную ветку, поднесла к губам и зашептала молитву огню. Когда пламя вскочило на крайние сухие листочки, Шиа закрыла дверь на засов и осмотрелась. Перед ней простиралось огромное помещение, укутанное лохмотьями паутины, заваленное хламом. Массивные табуреты с неестественно вывернутыми ножками, стол с перекошенной столешницей, несколько плетеных корзин, рваная перина и ветошь – все это при необходимости могло гореть, отдавая свет и тепло.
Незваная гостья подняла факел повыше и увидела, как по углам мечутся серые тени. Крысы поспешно покидали пристанище, вмиг превратившись из хозяев в добычу. Девочка прошла немного вперед к сложенному из гладкого камня очагу и развела огонь. В голову пробралась опасливая мысль, что все происходит слишком уж ладно, но усталость отогнала ее прочь. Снаружи по стенам прокатилось легкое шуршание и постукивание. Неведомое проверяло преграду на прочность. Крысы волной метнулись к центру и, толкаясь и пища, полезли под сваленные ветки. Ничего этого странница уже не видела, свернувшись комочком, она крепко спала.
Во сне ей привиделся старый кошмар. Она шла по сверкающему пути с людьми в белых одеждах. Вода плескалась вокруг, перекидывала блики с волны на волну, призывно манила свежестью. От ужаса Шиа проснулась, исчезло все, кроме жажды. Помещение неуловимо изменилось, словно бы стало чуточку меньше, а в противоположной стене образовалась дверь. А может она там была с самого начала, как и винтовая лестница в углу.
Шиа подошла к таинственной двери. Чуть выше ее лица находилось небольшое застекленное окно, слишком грязное для того, чтобы в нем можно было что-либо увидеть. По опыту девочка знала, что кроме колодца во дворе, в доме должен быть еще один на время ночи. Обычно его сооружали внизу, в подвале. Шиа привстала на цыпочки и энергично потерла стекло не менее грязным рукавом.
То, что она там увидела, не лезло ни в какие ворота, сквозь тусклую преграду лился дневной свет. Судя по обилию зеленой травы, это мог быть Большой день, вот только небо оказалось странного цвета. Шиа отыскала ручку и с силой надавила на нее. Ничего не произошло. Тогда она пересекла помещение, отодвинула засов и немного приоткрыла дверь, через которую вошла. В дом просочился язык темноты и попытался лизнуть ее ногу. Ситуация все больше напоминала дурной сон. У порога караулит ночь, а на заднем дворе обосновался непонятный день. А может это голограмма? Слово проникло в голову незваным гостем, от него веяло неизвестностью и страхом.
Похожее состояние Шиа испытала, когда впервые увидела долину Джаи. Люди в белых одеждах, купившие ее у торговцев, оказались служителями культа. Остаток Дождливого дня они добирались до сырых пещер высоко в горах, потом долго блуждали по лабиринту. Большую часть пути девочка проделала с завязанными глазами, а когда, наконец, выбралась наружу и смогла снять повязку, увидела самое красивое зрелище в своей недолгой жизни. Дождливый день закончился, и повсюду в зеленой траве вспыхивали капельки влаги, отражая свет двух солнц, восходящих над кромкой гор. Внизу в долине как в чаше лежало круглое озеро, а лиловое небо любовалось в него словно в зеркало. В центре озера на острове росла группа деревьев – та самая знаменитая роща.
Как-то на постоялый двор пришел человек с серым землистым лицом и пустыми глазами. Отец сказал, что он один из немногих, кому довелось уснуть в роще Джаи.
– Он видел свое будущее, – сказал тогда отец.
– Но это же здорово, – воскликнула Шиа.
– Ты не понимаешь, – вздохнул отец, – это проклятье.
Шиа всматривалась в долину и не видела ни одного намека на то, что там живут люди. И чем дольше она глядела, тем сильнее боялась. Старший служитель воздел руки и громогласно объявил:
– Радуйся, дитя, тебе выпала великая честь пройти сверкающий путь, – он указал на блестящую полоску, соединяющую остров с долиной.
Спуск занял несколько переходов. Во время коротких привалов слуги Джаи нервничали все больше и больше, может, им тоже было страшно. Сверкающий путь оказался деревянным мостом, усыпанным мелкими блестящими камешками, похожими на росу. Девочку привязали к старому сухому дереву, а затем оставили одну. Даже без сна Шиа ясно представляла будущее – смерть от жажды, если никто за ней не явится. И это знание действительно обернулось проклятьем.
Незаметно навалилась усталость, руки и ноги онемели без движения, а голова свесилась вниз. Вода дразнила прохладой, деревья тихо перешептывались между собой, а потом с неба упала звезда. Ее нестерпимое сияние ослепило девочку, и она потеряла сознание.
Шиа так долго сидела у очага без движения, что крысы осмелели и взялись за свои повседневные дела. Удачный бросок ножа пригвоздил одну из них к полу, и Шиа получила возможность хоть ненадолго утолить жажду. Выжатая досуха тушка, обжаренная на огне, стала пусть и небольшим, но приятным дополнением. Подкрепившись, девочка тщательно обследовала территорию и нашла крышку люка в полу под завалом.
Когда она заглянула вниз, полупереваренный ужин запросился обратно. Подвал оказался доверху заполнен человеческими останками. В свете импровизированного факела Шиа видела, как шевелится зловонная масса – крысы старались укрыться от близкой угрозы. Странно, что девочка не почуяла запах раньше, она захлопнула крышку и отползла к стене. Похоже, страх записался в ее добровольные попутчики.
Наверное, страшнее было, когда перед самым рассветом вернулся братик, и мать ткнула горящую ветку ему в лицо. Под воздействием света, его кожа покрылась волдырями, потрескалась и оплыла, а глаза вытекли из орбит. Он открыл рот, словно хотел что-то сказать, в горле пузырилась и опадала пена, но упал лицом в пол и затих. Это видение еще долго преследовало девочку в кошмарах.
Ей до дрожи в коленках захотелось убраться из дома как можно дальше. Вопрос в том – куда? Самым лучшим вариантом казался выход на задний двор, где вопреки здравому смыслу сиял свет. Но туда невозможно попасть, даже попытка разбить стекло, окончилась неудачей. Оставалась лестница в углу, где могло скрываться все, что угодно. Тем не менее, Шиа с факелом в одной руке и посохом в другой, рискнула подняться наверх. Как только она миновала отверстие в потолке, раздался короткий резкий звук, и высоко над головой вспыхнуло маленькое светило. Идеально круглая комната с белыми стенами и множеством дверей по периметру.
Погасив факел, Шиа пошла вдоль стены, по пути толкая двери. Некоторые оказались заперты, а за другими в полутьме скрывались необычные предметы, которым она не могла подобрать название. Впрочем, иные казались очень знакомыми, словно она раньше видела подобное и просто забыла. Постепенно в ее голове возникли видения чуждого мира. Воспоминания сонными рыбами всплывали из глубин сознания. Шиа прислонилась к стене и закрыла глаза. Целые пласты памяти раскрывали перед ней свои секреты, выпуская на волю запечатанное знание. Посох выпал из руки и с грохотом покатился по полу. Девочка вздрогнула и открыла глаза – она вспомнила. Почти все.
Она нашла его за последней дверью. Сколько же они не виделись, а он ничуть не изменился. Короткий ежик седых волос, загорелое лицо в лучиках морщин и глаза, прикрытые тяжелыми веками. Он сидел за массивным столом и говорил по телефону:
– …месяцев назад я доложил, что мыслеуловитель вышел из строя. Как долго я могу полагаться на собственное чутье?
Трубка что-то
