Семь дней одного месяца - Владимир Хмелевский
– Думаешь он хорошо умеет в шахматы играть?
– Не знаю, но хоккеисты выигрывают, чаще футболистов, значит их тренер умеет работать на результат.
– Нужны еще игроки, Ярослав же ушел.
– Все хочу спросить, почему он ушел?
– Считал, что ему не доплачивают.
– Почему?
– Ну, он всегда задерживался после работы …
– Может он просто был тупой и не понимал чего-то, а не потому, что такой трудолюбивый. За деньги компании всегда больше всех переживает работник, который не имеет к ним никакого отношения. И как он сейчас?
– По слухам, он уже работает, взяли его в…
– Почему по слухам, вы же были друзья?
– Я тоже так думал, позвонил ему, он сказал, что не помнит меня и положил трубку.
– Ничего себе, два года сидели в одном кабинете, – и чтобы хоть как-то поддержать собеседника, – Так ведь, как я слышал, есть какая-то договоренность, между нашими конторами, что не берут туда отсюда, чтобы мы не ходили туда-сюда.
– Да, есть, но он сначала устроился куда-то, чтобы не напрямую и вроде все по правилам получилось.
– Что Петрович сказал?
– Ничего, но вряд ли его простит.
– Он, уже, скорее, склонен забывать, чем прощать.
– Давай молодежь привлечем, тех кто играет.
– Да, наверняка есть такие, я Вадиму уже сказал, он не против.
После собрания, ко мне подошел Вадим Борисович с одним из руководителей, который рассказывал об игре и спросил:
– Ты указал в резюме, что играешь в шахматы. Насколько хорошо?
Я ответил:
– Свой уровень не знаю, но был чемпионом лагеря.
Вадим Борисович поднял брови, и они переглянулись:
– Надеюсь, что пионерского? Завтра будешь участвовать в шахматном турнире.
По сообщению Вадима Борисовича, одной из задач компании была разработка новой шахматной программы и после частых обновлений ее постоянно тестировали. Все участники тестирования сидели в одной, большой комнате. Со мной, рядом, сидел мой товарищ из института Андрей, а еще дальше очень симпатичная девушка-блондинка. Андрею она очень понравилась, и он постоянно отвлекался, разглядывая ее, поэтому проиграл все свои партии. Она ему очаровательно улыбалась, но, сразу после турнира, куда-то исчезла. Андрей очень расстроился, что не удалось с ней поговорить:
– Как думаешь, кто она?
– Она пришла не с нами, значит уже работает здесь. Спроси у кого-нибудь в каком она отделе.
– У кого? Никого тут не знаем.
Я как мог успокоил его:
– Тогда, на следующем тесте, будем играть еще и сможешь тогда поговорить.
– Надо будет ей сделать какой-нибудь подарок.
– Какой? Вы с ней даже толком не знакомы. Она может его и не принять.
– Ничего, надо только правильно определиться с подарком,
– Лучший подарок –это книга или сделанный своими руками.
Он задумался:
– Я сделаю ей брелок-трекер.
– Чтобы тайно следить за ней?
– Нет, я все расскажу ей, но, если она опять исчезнет, я хочу знать где она находится. Поможешь мне?
– Конечно.
За несколько дней мы сделали трекер, небольшой брелок в форме сердца. Корпус распечатали на 3Д-принтере, и выкрасили в алый цвет, схему мы придумали давно, еще в институте и спаяли сами. Получилось очень даже прилично. В пятницу сразу после игры, он подошел к ней и протянул руку:
– Давай знакомиться, я – Андрей.
Протянутую руку она пожимать не стала и неожиданно сказала:
– Через рукопожатие передаются микробы, безопасней обниматься. Я – Лиля.
Он вручил ей подарок, а я остался в стороне и просто наблюдал. Она тихо поблагодарила и вытащила из кармана халата аккуратную «шайбу» брелок-трекер от «Apple» и повесила оба брелока на металлическое кольцо. Андрей разочарованно вздохнул:
– У тебя уже есть один.
– Ничего, будет два. Этот мне Вадим подарил.
Я обратил внимание, что сразу после игры к ней хотел подойти Николай Петрович, но остановился, увидев Андрея и внимательно следил за происходящим, зато, когда их увидел Вадим, то сразу подошел и, взяв Лилю за руку, увел ее, Андрей ничего не сделал и просто остался стоять и смотреть им в след. Николай Петрович громко сказал нам:
– Молодые люди, подойдите ко мне в кабинет, пожалуйста.
Когда мы оказались у него, он сначала предложил сесть нам, затем сам уселся в большое кожаное кресло и спросил:
– Расскажите, пожалуйста, что там у вас произошло? – и вопросительно посмотрел на Андрея.
– Мы с товарищем сделали навигационный трекер, и я подарил его Лиле.
– Зачем?
Андрей выпрямился в кресле:
– Любовь – хорошая мотивация, чтобы хоть что-то сделать в жизни.
Николай Петрович грустно улыбнулся:
– Смерть – лучшая мотивация.
– Молодой человек, умение цитировать хорошо скрывает отсутствие собственных идей, – в кабинет шумно вошел раздраженный Вадим Борисович, – Наверное, это не очень хорошо – делать вид, что ты умнее чем есть?
Николай Петрович сказал:
– Молодые люди, идите пока на свои рабочие места, – и повернулся к Вадиму Борисовичу, пока мы выходили из кабинета – ну что, проблемы начинаются тогда, когда перестаешь быть реалистом и начинаешь воспринимать окружающий тебя мир как идеалист?
Как только мы вышли из кабинета, Андрей запустил приложение, программа показывала, что трекер находится в кабинете №6.2. Андрей продолжал возмущаться:
– Ты представляешь, он подарил ей… тоже мне – Перри Родан, нашелся.
Я схватил его за руку:
– Остановись, мы так и работу потеряем. Может она вообще живет с Вадимом, раз подарки от него принимает.
– Не похоже.
– Откуда ты знаешь?
– Я спрошу у нее, напрямую.
Я засмеялся:
– На следующей игре?
Теперь улыбнулся Андрей:
– Я знаю где она. Идем проверим.
Мы подошли к массивной металлической двери с табличкой №6.2 и, по очереди, прислонили каждый свой пропуск. Ничего не произошло, светодиод продолжал светить неярким, красным светом.
– Пойдем отсюда, пока нас не видели, – предложил я.
– I'll be back, – медленно произнес Андрей и мы удалились. Следующие пару дней прошли относительно спокойно, я занимался текущими делами лаборатории, а Андрей что-то увлеченно программировал, пока его никто не видел, тихо напевая:
–Нет бутылок пива на стене! Нет бутылок пива! Пойди в магазин и купи ещё, 99 бутылок пива на стене!
Я даже боялся спрашивать, чем он занят, но потом все-таки решился:
– И что это будет?
– Гарантированная доступность при условии отсутствия причин недоступности.
– Остановись.
Он отрицательно покачал головой:
– Не могу, я должен разобраться, в причине такого странного поведения.
– Кого?
– Всех.
В пятницу, когда я пришел на работу, то понял, что случилось что-то, из ряда вон выходящее. В кабинете стоял неимоверный шум, всегда спокойный и доброжелательный Николай Петрович кричал на Вадима Борисовича, а начальники отделов хаотично бегали по офису и беспрестанно кому-то звонили. Меня позвали в кабинет директора и долго спрашивали
