Бьерн. Том 3 - Василий
Зверь тут же ушёл на глубину, засасывая нас за собой. Зажав Фионе нос и рот, чтобы она не нахлебалась воды, погрузился за ним, чтобы спустя десяток секунд всплыть и неловко, одной рукой и ногами, погрести в сторону берега.
Эти несколько сотен метров выпили из меня все силы. Ледяная вода, и я пытаюсь плыть, не утопив Фиону и не утонув сам.
Согрелся. Поначалу. Но силы уходили очень быстро, и последние метры я уже плохо понимал, что происходит вокруг. Просто дёргал слабеющими ногами, пока не ударился головой об камень.
Это привело меня в чувство, и, оскальзываясь на камнях, рассадив до крови колено, я выбрался на пляж, упав на гальку. Тело трясло от холода. Сил не было, но, окинув взглядом обнажённую Фиону, платье которой не выдержало заплыва, свою мокрую тонкую рубашку и штаны…
Нужен огонь. Иначе мы тут и останемся. Отдышался, сплюнул, поднялся и пошёл подыскивать место для стоянки, подбирая выброшенное прибоем на пляж дерево и уголь.
Дойдя до скал, увидел более-менее прикрытый от ветра участок и, свалив добычу, отправился за Фионой. Подхватив её на руки, пошатываясь, дотащил до будущего лагеря и ещё несколько минут собирал топливо. Бросив всё что горит в кучу, раскрошив пару веток на щепки кинжалом.
Руки тряслись. Я попытался развести огонь трением, но ничего не получилось. Пальцы не слушаются. Минуту сидел и тупо смотрел на дерево перед собой. Бросил взгляд на бессознательную богиню магии.
Магии?
Вскинувшись от этой мысли, взял небольшую дощечку и кинжалом вырезал на ней руну огня. Накидал сверху мелкого сора и, держа в руках, направил почти незначительный огонёк энергии, что бился где-то в глубине сознания, в символ.
Над деревяшкой поднялся почти незаметный дымок, и я изо всех сил начал раздувать уголёк. Дым усилился. Ещё немного. Накинуть мелких щепок, и вот взвился маленький огонёк. Бережно опустив его в приготовленную кучу, накидал сверху мелочи, смотря, как он крепнет. После чего подкинул ещё больше дров и угля.
Снял мокрую рубашку и накинул на Фиону, сам привалившись спиной к скале. Огонь разгорался, обдавая нас волнами тепла. С чувством выполненного долга, наконец, позволил себе отключится.
Впрочем, через несколько часов, когда огонь прогорел, всё равно очнулся от холода. Пришлось опять ходить по пляжу, собирать больше дров, поддерживая костёр Также притащил несколько больших брёвен, выложив подобие стены, чтобы не так дуло сбоку. И уже на этот раз уснул до утра.
Проснулся опять от пробирающего до костей озноба. Собрал ещё дров, раздувая угли костра. Нашёл на берегу несколько крабов, прибил и положил возле огня вариться в собственном панцире. Лесная ведьма до сих пор не очнулась, но, судя по ровному дыханию, просто спит.
Сижу, смотрю в огонь. Думаю. Фиона спасла жизнь нам обоим, хотя без меня это бы не вышло. Вроде квиты. Но при этом она опасна. Даже если не убьёт, медленно обработает ментальной магией. Осторожно, исподволь, тратя совсем немного сил. Боязно.
Бросив взгляд на сопящую женщину, поморщился. Будь что будет. Не хочу я её убивать. Непонятно, где мы, сколько нам тут придётся провести времени, и, может так статься, что без неё с этого острова и не выбраться. Робинзонить в одиночестве, медленно съезжая с катушек? Нет, спасибо, как-нибудь в другой раз.
Кивнув своим мыслям, подвинул ближе покрасневший панцирь краба, распространяющий вокруг себя одуряющий аромат и, оторвав клешню, высосал нежнейшее мясо. Вкусно. Сам не заметил, как всё кончилось.
Потянулся ко второму, но меня опередили женские руки, поднятой веточкой подвинувшие панцирь к ней. Окинув меня сумрачным взглядом, лесная ведьма, выхватив у меня из руки кинжал, изволила кушать, чинно выкорябывая мясо клинком.
Закончив, села напротив, раздражённо посматривая на меня.
— Недоброе утро, — вяло отмахнулся я. — Что дальше? Продолжим драться?
— Ты не убил меня, когда мог? Почему?
— Ты тоже могла. Но не убила, — пожал я плечами. — Более того, спасла.
— Хочу вытащить у тебя из памяти всё, что может быть полезно, — фыркнув, она пошевелила палочкой в костре, подтаскивая ближе к пламени кусок угля.
— Оно того не стоит. Я не на ядерного физика учился, чтобы быть полезным.
— Ядерного физика? — повторила она мою фразу на русском с акцентом, подняв бровь.
— Та самая область, которая даёт допуск к нужным тебе силам и энергиям.
— Так уверен в знании того, что мне нужно? — усмехнулась она.
— Вернуть магию, обратить вспять кристаллизацию. Обрести заново силу и бессмертие, используя для этого мощь скверны. Хотя, не думаю, что ты бы прожила необходимые для этого тысячи лет.
— Это тело не проживёт. Но важна не оболочка, а память и цель. Тебе ли не знать?
— Так я и не тот человек, чью память перенесли в это тело. Другой. Кто поручится, что тебе захочется класть жизнь на алтарь бессмысленного ожидания при подобном «перерождении».
Я поморщился от холодного ветра, ударившего в наш закуток, и даже Фиона, зябко поёжившись, села ближе к огню. Но, всё же, соизволила ответить:
— Того, что останется, хватит. И я не человек, это будет больше, чем просто переписывание памяти другой личности.
— В любом случае, стоило ли оно того? Ты увидела достаточно, чтобы понимать, что мой прошлый мир слишком сложный, и один человек не знает и малой толики необходимого. Нужны усилия сотен тысяч образованных людей, десятки лет времени, чтобы достичь хотя бы минимально сравнимого уровня.
— Десятки лет — не тысячи.
— Ты уже украла большой кусок моей памяти. Дерзай тащить этот мир в «светлое будущее», — фыркнул я, отвлечённо подумав, что нужно пойти поискать воду.
— Тем не менее, тебе хватило пары лет, чтобы «изобрести», — она обозначила пальцами кавычки, явно подсмотрев этот жест у меня, — порох.
— Химия у вас развита непропорционально сильно общему техническому уровню. Не я, так другой бы придумал нечто подобное.
— Но ты знал, куда смотреть и что искать, — задумчиво кивнула она.
— Знал. Но ты думаешь, это позволит мне наладить металлургическое производство, например? — хмыкнул я. — Мы даже лампу нормально запустить в серию не смогли. Слишком сложно и требует много побочных вещей.
— А вот оружие само по себе пошло в «серию», — улыбнулась бывшая богиня.
— Ресурсы города и жизненная необходимость многое меняют, — развёл я руками.
Она кивнула. Пару минут мы сидели молча, пока женщина не нарушила тишину:
— Я не вылечила тебя до конца, тело слишком изношено. Лет на десять-пятнадцать можешь рассчитывать, а потом, чтобы протянуть лишний год, придётся повторять высшее исцеление. Это позволит прожить ещё лет пять, но не думаю, что сильно больше. А если опять
