Мертвяк (СИ) - Довыдовский Кирилл Сергеевич

Начнем с начала.

Что я знаю о ситуации? Первое, у меня болит живот, по какой — то причине отсутствует чувство обоняния, последний момент, который я помню — вечер пятницы. Второе, я нахожусь внутри кухни ресторана или кафе — того, что выглядит, как кухня ресторана или кафе! — одежда частично не моя и запачкана чем — то красным и липким. Третье, телефон показывает: «22:58 Ср 14 мая 2016», и батарея вот-вот выдохнется.

Почему я это знаю? Первое — все это чувства моего тела. Голова, особо не болит, тошнота отпускает. Выходит, не отравление? С другой стороны, отсутствие обоняния могло бы быть признаком химического ожога, к примеру. Существуют какие — либо психотропные препараты, действие которых не вызывает похмелья? Или… я до сих пор нахожусь под действием этих препаратов, и похмелье пока не наступило! Как — то слишком радостно прозвучало… Ладно, пока примем за рабочую гипотезу то, что происходящее реально.

Второе — кухня и кровь. Ну, про кровь все понятно: это мог быть томатный сок, краска или одна из специальных смесей, которые используют для имитации. Ну а кухня могла оказаться съемочным павильоном Мосфильма. Третье — телефон, а точнее, время и дата. Вдруг, их кто-то неправильно установил? С неизвестными целями.

Подумав еще немного, я подошел к ближайшему холодильнику, открыл его. Полки были заполнены овощами, фруктами, молоком, сырами — запрещеночка?.. — и копченым мясом в вакуумных упаковках… с еще не истекшими сроками годности. Потом я залез в настройки телефона, удостоверился, что автоматическое определение времени включено и перезагрузил телефон, сняв на секунду батарею. На один раз зарядки хватить должно… Включившись, дисплей показал «23:02 Ср 14 мая 2016», лесенка связи оставалась на значении: «Только экстренные вызовы». Позвонить или выйти в Интернет я не мог. Я решил пока не рассматривать возможности прямого вмешательства ФСБ, ФАПСИ, «АНБ» и прочих, потому версия с захватом некими силами серверов МТС, чтобы обмануть мой мобильник тоже пока отбросил.

Информации все еще не хватало. Получить я ее мог, открыв одну из двух дверей: ведущей в обеденный зал — под ней успела натечь лужица красной жидкости, — либо той, через которую входил и выходил персонал. Несложно догадаться, за какой из двух дверей информации можно было получить больше.

— Хэ — хэ… — вырвалось у меня что — то отдаленно напоминающее смешок. Судя по всему, я стал понемногу приходить в себя.

Пятясь, я дошел до «черного» хода, нащупал ручку, чуть приоткрыв дверь, заглянул в щелку — за дверью оказался тамбур, разделявший кухню с общим коридором. Высунувшись, я посмотрел в обе стороны: по несколько дверей вправо и влево, и ни души. Выполненные в соответствии с последними пожарными нормами на стенах висели зеленые стрелочки, указывающие в сторону выхода. Я не спеша двинулся вперед по коридору длиной более 15 метров и без естественного освящения, а значит, коридору, который должен был быть защищен системой противодымной вентиляции при пожаре. На табличках по сторонам значились номера: 107, 110, 114…, без дополнительных уточнений — стучаться или куда — то заходить я не рискнул. По крайней мере, я узнал, что нахожусь на первом этаже, опять же, если кто — то не поменял таблички специально.

Коридор закончился еще одним тамбуром, и наружная дверь была стеклянная. Я оказался на улице. Поблизости горела пара фонарей, освещая скудно обставленный двор. Несколько скамеек, старая песочница, припаркованные автомобили. Мой взгляд уперся в перегораживавшую проезд «Camry» с выбитым передним боковым стеклом и двумя проколотыми покрышками. Было очень тихо.

Против воли у меня на лице стала появляться улыбка. Я стал ждать. Душераздирающих криков, зловещих завываний, на худой конец, «нехорошего» ветра. Да, я трижды прочитал «Рациональность. От Зомби до ИИ» Элизера Юдковски, но все это за последнюю пару лет, в то время как, чувство юмора было со мной всю жизнь. Там, где кто — то мог увидеть лишь череду странных событий, я обнаруживал вполне конкретный сценарий с неизменной юмористической подоплекой.

Я ждал, и… раздался выстрел. Или просто хлопок выхлопной трубы. Или кто — то взорвал петарду в арке. Это могло бы любое из десятка вероятных событий, но мозг совершенно не сомневался, что это был именно выстрел. Почему? Так уж устроена человеческая голова. Ну… моя голова.

От неожиданности я дернулся, затем пригнулся, напряженно вглядываясь в направлении, откуда пришел звук. Видно было плохо. Два высоких дома, в окнах которых почти не горело света, в том месте смыкались друг с другом, оставляя узкий в несколько метров проход.

— Нет!!! — ночной воздух принес крик. Голос был тонкий, молодой, женский. — Не надо!..

Я затупил. То есть, я все быстро обдумал и даже в точности знал, что буду делать, просто иногда человеку нужно немного потупить. У себя в голове эту ситуацию я проигрывал множество раз, и почему — то — теперь я понимаю, что это моя недоработка — мне никогда не казалось, что в этом деле будет замешано огнестрельное оружие. Несколько противников, да, нормально. Может даже кастеты или ножи у кого-то из них, но вот про пистолет никогда не думал. Подумал теперь, и первое, что вспомнил: от пистолетов вообще — то умирают. Товарищи Тульский, Токарев, Макаров, их многочисленные зарубежные коллеги несут смерть и редко задают вопросы. Впрочем, это не помешало мне — как только я перестал тупить — сорваться с места и побежать на крики.

Не сбавляя скорости, я достал телефон, набрал 020, сразу сбросил и вернул мобильник в карман. Это для того, чтобы можно было сделать вызов, не глядя на экран. В мечтах мне всегда удавалось справляться самому, но то были мечты. Мозг тут же начал торопливо подкидывать варианты того, что может пойти не так. Я мог не успеть. Мог не суметь помочь, а то и сам попасть под пулю. Самое отвратное: девушка могла быть не свободна, а стреляли как в любовь всей ее жизни. И если бы ее парень выжил, это их бы только сблизило, а если бы умер, то… сблизило даже сильнее. Она помнила бы о нем всю жизнь, идеализируя любые его черты, представляя их утерянную связь, как высшую ценность, которой более не достичь. На худой конец, она просто могла оказаться страшненькой. Стал бы я тогда рисковать?

— Помогите! Кто-нибудь!

Пробежав между домами, я свернул влево и увидел… Белый Range Rover стоял в центре пустого — удивительно! Это вообще Москва?! — проспекта, водительская дверь была открыта. К машине с разных сторон приближались несколько человек, а прямо рядом с ней стояла… Лицо я с такого расстояния разглядеть не мог, но фигура была стройная, желтые волосы закрывали всю шею и часть спины. Пистолет держала в руке она.

Я пытался понять, проанализировать, как вдруг… что — то произошло. Я как будто в одну секунду опьянел, закружилась голова, и… все пропало.

***

«Чего это я ем?»

Черт! Какого… черта!

«Какой великолепный вкус!»

Как же блевать охота…

«Вкус! Еда! Еще! Еще!!!»

Я сейчас сдохну…

Меня тошнило — ужасно, выворачивало наизнанку, обещало, что я вот — вот узнаю какого цвета у меня селезенка. Учитывая, что она напрямую не связана с пищеварительной системой, пришлось бы очень вдохновенно блевать, чтобы получить ее. Я чувствовал в себе эти силы.

Я засунул в рот пару пальцев. Внутренности почти сразу стянуло узлами, в голове ударил колокол. Открыв глаза, я увидел… нее. На фоне размазанных по траве кусков темного мяса резко выделялась лежащая в нескольких сантиметрах от моего колена рука. Человеческая рука, оторванная от человека. Рукав клетчатой рубашки сомнительного цвета говорил о том, что тот, к кому она была присоединена не имел вкуса… странно… Это выражение приобретало для меня двоякий смысл, потому что очевидно: это я его съел. Я.

На двадцать шестом году жизни Кирилл Нестеров превратился в людоеда. Что ж, я всегда говорил, что экология в Москве ни к черту. Как такое могло произойти? Как…