Александр Мазин - Белый Волк
Кожа у Рагнарсона была молочно-белая и гладкая, как у женщины. Ни одного серьезного шрама. Большая редкость для того, кто прошел через сотни схваток. Сложен Бескостный был просто замечательно. Как и подобает природному викингу в двадцать с небольшим. Но я сразу усомнился, что ему светит чемпионство в этом виде состязаний. Тут, блин, такие тяжеловесы сходились, рядом с которыми даже мой закадычный приятель Стюрмир, самый тяжелый из хирдманов Хрёрека-ярла, выглядел не очень-то крупным.
Ивар вышел в центр круга и приглашающе развел руки: ну, кто готов со мной побороться?
Как ни странно, никто из присутствующих не проявил энтузиазма. А ведь еще пару минут назад не меньше двух десятков борцов оспаривали друг у друга право на следующий поединок.
Я покосился на наших. Стюрмир глядел в землю. Оспак Парус, прозванный так за необъятную ширину груди, — аналогично. Остальные тоже не горели энтузиазмом. И наши, и не наши.
Наконец какой-то громила из халогаландских[2] норегов выдвинулся вперед. Весил он, наверное, раза в полтора больше, чем Ивар. И хитрить не стал: бросился вперед и сграбастал Рагнарсона так же простодушно, как распаленный викинг хватает убегающую девку.
Только Ивар не убегал.
Он совершенно спокойно дал себя сцапать, а потом невероятно гибким движением вывернулся из могучих грабок.
Получилось это так легко, будто Ивар был не человек, а смазанная жиром нерпа. Раз — и халогаландец самозабвенно душит пустоту, а Рагнарсон тем временем преспокойно цепляет ногой ногу норега и толчком в спину бросает халогаландца мордой в пыль.
Ивар пнул распростертого у ног норега по заднице — и засмеялся. Даже мне этот смех показался неприятным. А уж халогаландцу.
Норег вскочил быстрей, чем лошадка роняет яблоко. И с разворота нанес Рагнарсону мощнейший удар, который Ивар в лучших традициях еще не созданного хапкидо перехватил, дернул — тоже с разворотом, от души, будто намеревался раскрутить противника каруселью. Норег проскочил мимо Ивара и опять, попавшись на подножку, полетел мордой в землю. Но на этот раз Ивар не отпустил его ручищу, а переломил ее о подставленное колено. Будто жердину. Халогаландец взвыл. Рагнарсон разжал пальцы, и бедный громила, перевернувшись, грохнулся оземь. Как раз сломанной рукой. И выпал из реальности.
Друзья тут же подхватили норега и унесли. Ивар продемонстрировал публике безупречный прикус. Типа, улыбнулся.
— Кто еще готов порадовать Одина? — поинтересовался он.
К моему удивлению, противник отыскался сразу. Рыжий веснушчатый молодец, плечистый и жилистый. Лидер ватаги ирландских пиратов. Бороться с ним мне не приходилось, но я видел, как он управлялся с другими. Неплохо управлялся.
— Давай-ка со мной, Бескостный! — Рыжий скинул рубаху, поплевал на ладони и встал напротив Рагнарсона.
— Ха! Красный Лис! — Оскал Ивара стал почти дружелюбным. — Как думаешь: сколько времени мне понадобится, чтобы подмести твоим хвостом эту площадь?
— Думаю, много, — хладнокровно ответил рыжий, встряхивая собранной кожаным ремешком гривой. — Площадь-то немаленькая.
По тому, как они сошлись, я сразу понял: эти двое — давние знакомцы. Никаких «предварительных ласк». Секунда — и два здоровяка давят друг друга в объятиях. Да так, что у обоих ребра хрустят. Впрочем, это было не тупое состязание в силе. Ноги борцов активно взбивали пыль: каждый старался «поймать» противника и вывести из равновесия. Рыжий был хорош, но я почему-то не удивился, когда Ивар оказался ловчее. Упали-то они оба, но Ивар оказался сверху, и локоть его очень удобно упирался рыжему в горло.
Однако калечить его Бескостный не стал.
Рыжий просипел: «Твоя взяла…» — и Рагнарсон упругим прыжком встал на ноги.
Третьего противника ему пришлось ждать долго. Так долго, что он его не дождался. А не дождавшись, выбрал сам. Меня.
Устремил на меня взгляд убийцы и, в очередной раз продемонстрировав завидный набор зубов, поинтересовался:
— Не хочешь показать свою ловкость, хускарл? Обещаю, что не стану тебя убивать.
Не то чтобы я верил его обещаниям… Ивар славился вероломством. Однако ни одного подходящего довода, чтобы уклониться от поединка, в мою голову не пришло. Так что выбор был невелик: или драться, или потерять лицо.
И я вышел.
Ивар раскинул в стороны руки — признанный чемпион, желающий услышать аплодисменты своих фанатов.
Аплодисменты здесь не в ходу, но заорали датчане знатно. А Рагнарсон так и двинулся на меня: с распростертыми объятиями. Даже глядел куда-то в сторону.
Я не очень-то силен в рукопашке, но такой наглостью было грех не воспользоваться. Я ничтоже сумняшеся ухватил Ивара за руку да и швырнул.
Без страховки, разумеется. Здесь это не принято.
Упал Ивар хорошо. На руки. И тут же вскочил.
Не обиделся.
— А я, было, и забыл, что это ты зарезал Торсона-ярла! — соврал Рагнарсон с широкой улыбкой. Глаза у него при этом были холодные-холодные. — Думал: какой-то мелкий хускарл из Гардарики. — И не закончив фразы, бросился на меня, как леопард.
Я, однако, загодя понял, что Бескостный заговаривает мне зубы. И был готов. Перекат на спину — с упором в живот — и Рагнарсон мускулистой птичкой взлетел надо мной.
Если бы он вцепился в мои руки (нормальный рефлекс для того, кто вдруг теряет почву под ногами), то приложился бы качественно. Но Рагнарсон был хозяином своих рефлексов и руки разжал.
Ну да, не тот у Бескостного уровень, чтобы хряснуться спиной или паче того воткнуться головой в землю. Кувырок — и Рагнарсон уже в стойке. Я тоже вскочил через кувырок, только назад. Обернулись мы одновременно.
Под звуковое сопровождение, которое можно было трактовать как бурные аплодисменты.
Бросок Ивара был молниеносен. Он почти схватил меня, но я рыбкой кинулся ему в ноги и швырнул через себя. Не думайте, что это было легко. В сыне Рагнарсона было никак не меньше шести футов роста и килограммов восемьдесят пять боевого веса. Что особенно обидно: бросать его было так же бесполезно, как кошку. А удерживать в захвате — бессмысленное занятие. Он был намного сильнее, а такими пальцами, как у него, можно куски мяса рвать, как клещами. Однако на этот раз я сам его не отпустил. Так что упали мы вместе. Причем я был сверху, а мой локоть пришел Рагнарсону точно в солнечное сплетение…
Рагнарсон даже не крякнул. Секунда — и мы уже поменялись местами.
Ивар оказался гибким, как питон. Не зря его прозвали Бескостным.
Я сам не понял, каким образом он так извернулся, но меня подбросило на полметра, а затем приложило лопатками оземь, а предплечье Ивара придавило мне кадык.
Только что Рагнарсон так же припечатал рыжего викинга. Вероятно, это его фирменный прием.
Вне всякого сомнения, Бескостный мог меня убить. Но он сдержал слово. К моему удивлению. Потому что в этот миг я заглянул ему в глаза и увидел в них ту силу, что поразила меня в святилище Одина. Увидел, понял, что этой силе безразличны любые обещания, — и решил: мне конец.
Но в следующий миг давление на мое горло исчезло, и вот Бескостный уже на ногах и протягивает мне руку!
Конечно, я ее принял… И могучий рывок едва не выдернул ее из сустава. Зато я вмиг оказался на ногах. Нет, у этого человека поистине исполинская сила. Думаю, он выиграл бы армрестлинг у любого из здешних двухметровых громил.
— Ты еще более хорош, чем я ожидал! — польстил мне победитель. — Если тебе захочется уйти от брата Хрёрека, на одном из моих кораблей непременно найдется для тебя скамья!
Голос сына Рагнара был приветлив, губы улыбались, но в глубине его глаз по-прежнему обитал Один. Ивар знал, что я чувствую присутствие Отца воинов. И улыбка его была искренней.
Мы с тобой одной крови, говорила эта улыбка. Так, наверное, Маугли заговаривал зубы какому-нибудь волчонку, чтобы натравить его на своих врагов.
Конечно, я не стал делиться с Рагнарсоном своими мыслями.
— Это было бы честью для меня! — изрек я учтиво. — Не думаю, что на землях Севера есть еще один вождь, способный превзойти тебя, Ивар Бескостный. Разве что твой отец Рагнар.
— Ты так говоришь потому, что не видел в деле моего брата Сигурда! — засмеялся Ивар. Отпустил мою руку, хлопнул меня по плечу и взял свою рубаху. Он провел три боя, но ухитрился не то что не выпачкаться в пыли, но даже не вспотеть.
А вот мне требовалась серьезная помывка. Учитывая здешние реалии — холодной водой и без мыла. Удовольствия немного, зато бодрит. Особенно после того, как тебя едва не убили.
Впрочем, рейтинг мой после этой истории в очередной раз подрос, а репутация отморозка еще больше укрепилась. Не скажу, что стал авторитетом, но замечания по поводу своей внешности и малого роста я слышал теперь только от друзей.
Да, кстати, должен отметить, что тот ледок, который имел место быть между мной и моим ярлом, тоже истаял.
