Гарри Поттер и Истинная Магия - Avadhuta
— Гарри, можешь идти и убивать всех подряд. Я прикрою выживших.
Услышав эти слова, Поттер воспылал и огненным метеором метнулся в самую гущу врагов. Чужие не торопились умирать, а потому начали разбегаться в разные стороны. Большую часть жертв они уже сожрали, так что причин оставаться на поле для квиддича, превратившееся в поле битвы, у них не было.
— Отбились, вроде. — Заметил я через пять минут, когда последние из выживших ксеноморфов сбежали обратно в лес. Хотя некоторые предпочли отступить в замок, скрывшись в коридорах. Трупы убитых чужих тоже начали рассеиваться как утренний туман, оставляя после себя только примятую траву и результаты воздействия кислотной крови.
— Мистер Маклауд, может, вы объясните мне, что это были за монстры? — Строго посмотрела на меня декан.
— Это чужие. — Взял слово Малфой. — Я же уже говорил вам о них. Это создания из магловского фильма.
— Чушь! — Взъерепенилась Макгонагал. — Маглы не могут создавать таких чудовищ.
— А им и не нужно было их создавать. — Усмехнулся я. — Достаточно было только придумать и создать запоминающийся образ. А потом сработала стихийная магия Уизли, и они породили этих тварей. Точнее, вот это рыжее чмо их породило. — Продемонстрировал я летающий рядом со мной обрубок рыжего.
— Когда? — Сжал кулаки Малфой.
— В середине сентября. Прямо на твоих глазах. И на глазах Дамблдора. Но потом Локхарт стёр вам всем память, и вуаля! Чужие начали нападать на учеников и жрать их живьём. Магия Хогвартса возвращала жертв к жизни, но никак не могла воспрепятствовать размножению этих тварей.
— Но почему никто не помнил момента нападения? — Задала терзающий её вопрос декан.
— Спросите чего полегче. — Отмахнулся я. — Это магия, профессор. Уверен, после того, как ученики воскреснут после сегодняшнего нападения, они тоже ничего не вспомнят. А вот те зрители матча, которые не являются учениками или работниками Хогвартса, боюсь, к жизни уже не вернутся. Это будет скандал.
Слово «скандал» не могло описать и сотой части того переполоха, что наступил в школе всего через полчаса. Но это было делом будущего, а пока мы медленно брели в сторону школы, ощетинившись волшебными палочками и холодным оружием.
— Дункан, а где Гермиона? — Добрался до меня взволнованный Поттер.
— На поле для квиддича её не было. Наверное, где-то в замке.
— Я волнуюсь за неё.
— Попробуй поискать в тех местах, где она бывала чаще всего. А я проведу выживших в гостиную Гриффиндора. Надеюсь, её защиту чужие обойти не смогли. Как разберусь, тоже пойду искать нашу заучку.
К моменту, когда я оставил Макгонагал и истерящих учеников в гостиной нашего факультета, Поттер уже нашёл Гермиону, «превращённую в камень».
— Дункан! Ты должен спасти её! — Закричал Гарри, встретив меня на лестнице.
Меч он с помощью заклинания подвесил у себя за спиной, и сейчас напоминал молодого Гаттса из аниме Берсерк. Надо будет ему только правый глаз выбить и левую руку отгрызть для полноты образа.
— Кого? Гермиону?
— Да! Она… она превратилась в камень. Пошли быстрее.
— Веди.
Мы добрались до моего голема, и я смог оценить художественную ценность образовавшейся скульптурной композиции. Игра света и тени акцентировала внимание на искажённом страхом лице заучки, а её поза была истинным воплощением беззащитности. Пожалуй, у каждого увидевшего эту скульптуру парня в сердце само собой проснётся желание защитить и утешить.
— Ну… она превратилась в камень. — Констатировал я.
— Это я и сам вижу. — Буркнул Поттер. — Ты можешь её расколдовать?
Я наложил на голема несколько диагностических заклинаний и тяжело вздохнул.
— Нет. Это магия чудовища из тайной комнаты. Для оживления Гермионы нужно зелье, в котором используются свежие мандрагоры. В теплицах у мадам Спраут как раз такие подрастают. Думаю, где-то к июню они поспеют, и мы вернём нашу заучку.
— А по-другому никак? — Пригорюнился Поттер.
— Нет. По-другому никак. Давай, отнесём Гермиону в лазарет. И нужно будет уведомить мадам Помфри, когда она воскреснет, о появлении нового пациента.
— Хорошо. Вот только… — Замялся Поттер.
— Что? — Посмотрел я на него.
— Почему Гермиона превратилась в камень вместе с одеждой? Финч-Флетчли напоминал статую, одетую в мантию.
Я ещё раз посмотрел на скульптуру и мысленно ударился головой об стену. Вот это косяк!
— Думаю, это из-за того, что сила чудовища растёт. — Придумал я бредовое оправдание. Но тупого превозмогатора этот явный бред вполне устроил.
— Ясно. То есть… если бы я пошёл в тайную комнату и подчинил себе чудовище, то этого бы не произошло? — Начал он терзаться чувством вины.
— Да. Если бы ты был решительнее, то всё могло бы сложиться по-другому. — Подкинул я дровишек в огонь, терзавший душу мага Огня.
Из-за массового убийства почти всех учеников школы, их воскрешение сильно затянулось. Добби телепортировался туда-обратно, свесив язык до пояса. При этом, ему нужно было не просто выкинуть бессознательное тело, но и сделать это так, чтобы никто не увидел его появления. Вот с этим-то и возникли проблемы. Поле для квиддича и его трибуны отлично просматривались, так что там места для «воскрешения» быстро закончились.
Пришлось домовику начинать выкидывать тела в коридорах Хогвартса. Потом в пустующих классах. Потом и вовсе в скрытых закоулках или в кромешной тьме подземелий… прямо среди толп чужих. Некоторые ученики сдохли по десять раз подряд, прежде чем бестолковый домовик догадался, что только создаёт себе ещё больше работы.
А ещё возникла проблема с Макгонагал, которая замуровалась в гостиной Гриффиндора и отказывалась покидать её. Впрочем, приходить-уходить ученикам она не мешала, хотя и настойчиво советовала носа из спален не показывать. Причиной такого поведения декана были опасения, что после очередной смерти ей опять сотрут память, и она забудет о чужих. Поэтому она сидела в окружении десятка боевых големов и строчила письма, рассылая их всем, кого могла вспомнить.
Вскоре в школу начали
