Король мертвецов - Василий Анатольевич Криптонов
— На экспертизу. Там, — я махнул рукой на дымящиеся останки барака, — на полу лежит новейшая троекуровская разработка. Точнее, то, что от неё осталось — я по этой твари Костомолкой проехался. В отличие от предыдущих моделей, обладает зачатками разума. Из нас четверых выбрала меня и хреначила направленными ударами. Но не проканало, и тварь начала стрелять. Тебе, Харисим, охренительно не повезло. Угораздило подставиться под пулю, которая предназначалась мне.
— Эта дрянь Доспех пробила!
— Да, я в курсе. Эта дрянь — то, к чему так долго и упорно шёл Троекуров. Оружие, способное убивать охотников. Если бы тебе повезло чуть меньше, и пуля попала не в плечо, а, например, в живот… — я покачал головой.
— Твою-то мать, — пробормотала побледневшая Земляна.
— Угу, — кивнул я. — Настали чёрные дни. Теперь на Доспехи можно особо не рассчитывать. У тебя, небось, третьего уровня?
— Трижды родии вваливал, — кивнул Харисим. — Вот гадство…
Наступила нехорошая, грустная тишина. Которую печальным голосом нарушил Захар.
— Ну, давайте хоть кости соберём, что ли…
Тут все приободрились. Сбор костей — это всегда хорошо. Занятие медитативное, умиротворяющее и благотворное для нервной системы. Где-то на середине процесса к нам подошли двое в штатском. Один лысый, с пенсне на носу и ссутуленный, а другой — наоборот, с густой шевелюрой, глазами навыкате и осанкой богатыря.
— Мы — официальные лица, — представился густым басом ссутуленный.
— По распоряжению Ильи Ильича присутствовали, — проблеял богатырь. — Это ведь ужас какой-то! Как вы только выжили⁈
— Да вариантов особо не было. Помирать скучно и грустно — вот и выживаем, кто во что горазд. Ну, вы всё засвидетельствовали? Если кто подаст жалобу, что мы ему просто так, по доброте душевной, дело всей жизни спалили…
— Всё-всё засвидетельствовали! — замахал руками богатырь. — Будьте спокойны!
— И пленника вашего связали надёжно, — добавил ссутуленный. — А то он изволил начать проявлять некоторые поползновения.
— Экий поползень, — осудил я. — Ну, тащите в клетку, как полагается. Я скоро подтянусь — пообщаемся.
— Притащим! — хохотнул ссутуленный. — Не извольте сумлеваться.
И официальные лица отчалили исполнять долг. Харисим проводил парочку взглядом.
— Не люблю я этих.
— Думаешь, они из этих? — озадачился я, подумав о чём-то своём.
— Официальных, — сплюнул Харисим.
— А. Ну, что могу сказать. Зря. С официальными лицами нашему брату лучше дружить.
Сказал человек, который начал свою блистательную карьеру с того, что кинул через известный орган пореченского градоправителя, ага. Но ведь потом я его от кикиморы спас! Было дело? Было! Вот. И теперь мы с господином Абрамовым — первейшие друзья.
— На кой с ними дружить? — не поняла теперь уже Земляна.
— Вот на такой, — обвёл я широким жестом творящееся вокруг безобразие. — Чтобы во всяких сомнительных ситуациях они на нашей стороне были.
— А нам что с того? — присоединился тупить Захар. — С нас ведь глава ордена спрашивает.
— Верно, — вздохнул я, чудом удерживаясь от матной брани. — А на главу ордена как раз-таки давят официальные лица. Ты, Харисим, думаешь, он просто так из-за монахинь на тебя ополчился? Исключительно по злобе? Нет. Он, я так полагаю, мужик умный и серьёзный, иначе вы бы его главой не признали. А ежели он таковой, то прекрасно понимает заложенную в тебе пользу и просто так отстранять бы не стал. Надавили на него. Люди к охотникам сложно относятся. Уважают — да, но боятся. И им хочется, чтобы нас надёжно в узде держали. Потому за каждый просчёт отвечать приходится. Вот поэтому с официальными лицами лучше дружить.
— Мудрёно, — резюмировал Харисим. — Пошли лучше в кабак, удачную охоту отпразднуем.
Я только рукой мысленно махнул. Бесхитростные они тут, все, как один. Один лишь Троекуров — хитрожопейшая мразь. Но он играет за другую команду.
Мы поделили кости, после чего Харисим отчалил в кабак. Захар и Земляна с ним не пошли, не настолько хорошо пока знали. Остались со мной.
— Чего делать-то будем? — спросил Захар.
— Старика допрашивать. Но там мне помощники не нужны, так что вы сами смотрите. Можете домой возвращаться.
— Да уж пошли, — решила за двоих Земляна. — Самой интересно, что этот мозгляк скажет. Троекуров — общая беда. А может, просто прийти к этой твари и… — Она провела большим пальцем по горлу. — Ну, осудят… может быть.
Я вздохнул.
— Если б всё было так просто, я бы его ещё прошлым вечером прирезал. Он силён и достаточно умён, Земляна. Дуром переть — самому сдохнуть.
— Ну так давай полусотню соберём! Я — Пятидесятница.
Глаза у Земляны загорелись. Очень ей хотелось покомандовать полусотней и получить возможность апнуться до Боярина. Или Боярыни?.. Как там оно гендерно изменяется, не уверен.
Я на несколько секунд задумался. В принципе-то… Если полусотней налететь, то может и получиться. Вряд ли Троекуров настолько силён, чтобы с этакой толпой справиться. А если Земляну ещё и накачать силой всей той полусотни — да она вообще его на молекулы разберёт!
Хех. А если не Земляну? Так-то у меня сто девятнадцать родий нарисовалось. До Пятидесятника — всего тридцать одна. Надо же! Когда-то тридцать одна родия — это было охренеть как много. А сейчас можно запланировать это количество на одну хорошую охоту. Не здесь, так ближе к Питеру найти какое-нибудь гнездо волкодлаков. Если полусотню возглавлю я, то будет даже лучше.
Мне. Земляна-то наверняка надуется.
Глава 8
Но блин! Если Земляна апнется до Боярыни, то ведь тут же свинтит в свою Европу дурацкую. Будет там гулять, зараза такая, по парижам, чертей с Эйфелевой башни состреливать. Или её не построили
