Сердце ледяного мира (СИ) - Шепот Яна
— Останься, — попросил он. — В смысле, посиди со мной, пожалуйста. Давай поговорим.
— Хорошо.
Мириам подошла к сундуку и уселась на его широкую крышку. Небесный свет серебрил ткань её юбки и ступни.
Аргону хотелось рассказать ей про свои страхи. Вдруг она поймёт и успокоит его. Он немного помялся и выдавил:
— Знаешь, мне очень страшно.
— Почему?
— Потому что из- за цвета волос на меня может охотиться какое-то Око, — Аргон прислонился к стене и уставился в потолок. — Потому что я должен прятаться, скрываться, как будто я какой-то опасный преступник. Да и твой брат считает меня чуть ли не чёртом, но я же не сделал ничего плохого!
— Ой, да не расстраивайтесь Вы так из-за Эйнара. У него в голове творится невесть что, — затем Мириам понизила голос и полушёпотом добавила: — Порой мне кажется, будто он не в своём уме. И насчёт Око не переживайте. Никто на Вас не охотится. Просто предосторожности.
Это совсем не то, что Аргон хотел услышать. Он ожидал поддержки, а тут… Зато слова Мириам подействовали отрезвляюще. Пропало желание распускать сопли и жаловаться.
— Что такое это Око?
— Это новая религия, — голос Мириам зазвучал бодрее и веселее, — которая выступает против магии, возлагая на неё все беды мира.
— Магия? Беды? — недоверчиво переспросил он.
— Ну да, ведь из-за элладов древние Боги прокляли наш мир. А новая религия пообещала, что вернётся весна, если мы откажемся от магии…
— Подожди. Какое ещё проклятие? Какие ещё эллады? — всё звучало очень фантастически. Магия. Боги. Проклятие. Может, Мириам над ним смеётся, рассказывая какой-то бред? Аргон внимательно посмотрел в угол, где она сидела. Жаль, что в темноте не видно ни её саму, ни выражения её лица. Хотя голос звучал серьёзно и даже удивлённо.
— Как Вы ничего не слышали о проклятье? Вы, наверное, прибыли к нам из далёких-далёких земель!
Раздался мечтательный вздох. В комнате повисла тишина. Аргон пытался осмыслить услышанное, но эти фрагменты не состыковывались друг с другом, да и казались слишком вычурными.
— Расскажи мне всё.
— Ну, я не бай, конечно, — смущённо пролепетала Мириам. — Но попробую. Сначала расскажу про элладов. Это такие создания… Они как люди. Точнее, похожи на нас… Только у них уши длинные и загнутые и глаза без зрачков…
— Ты говоришь сейчас про монстра, который на меня напал?
— Нет. Это иллид. Мёрзлый. Сложно так объяснить. Давайте я продолжу, и Вам всё потом станет понятно.
Аргон кивнул, но потом сообразил, что Мириам не увидит этот жест, поэтому сказал: «Давай».
— Так вот, эллады ещё отличаются от людей тем, что обладают магией: они могут заговаривать предметы, лечить болезни, насылать видения, менять суть вещей… Ой, чего только не может эта магия! Легенды гласят, что с её помощью даже статуи оживали! И это всемогущество сделало элладов высокомерными. Они стали считать себя выше и лучше Богов! Сотню лет назад четыре элладских короля собрали войско и отправились к Сангару, чтобы свергнуть Богов и занять их место. Никто не знает, что произошло, но войско пропало, а в наш мир пришла зима, — Мириам подошла к окну.
В тусклом ночном свете фигура девушки в длинной ночной рубашке выглядела слишком хрупкой и нежной, будто хрустальный цветок, который непонятно как пророс в диком и грубом месте. Аргон залюбовался тонкими руками, водопадом волос. Какая же она красивая! А её голос, будто ручей, звенел и переливался. Захотелось, чтобы время застыло и это мгновение продолжалось бесконечно.
Вдруг он понял, что совершенно перестал улавливать суть её речи. Аргон зажмурился, тряхнул головой и сосредоточился не на образе Мириам, а на её словах.
— Но эллады не умирали, а превращались в монстров, которые сейчас рыщут по лесам и пьют человеческое тепло, в надежде вернуться к жизни, — продолжала рассказывать Мириам. — Выжившие эллады стали искать спасение на наших землях, но им тут были не рады. Помня ужасы многолетней вражды…
— Вражды?..
Мириам замолчала на мгновение.
— Да. Ходит множество легенд и басен про битвы между людьми и элладами. Есть много песен про то, как эллады выгоняли людей с их городов и сёл и заставляли уходить на север. Люди этого не простили, и когда элладам понадобилась помощь, их встретили с мечами в руках. Говорят, что тогда погибли сотни тысяч.
Голос дрожал, как будто Мириам сама пережила те времена. Она обняла себя за плечи, будто пыталась согреться. Ветер за окном стенал, словно оплакивал тысячи погибших душ. Аргон почувствовал, как в груди набухала печаль и горечь. Ему так захотелось обнять Мириам, успокоить её, защитить от всего на свете. Аргон сдержал этот порыв.
— И эти погибшие тоже все превратились в мёрзлых?
— Нет. В мёрзлых эллады превращаются, только когда замерзают, — ответила Мириам тихим голосом. — Таково их проклятие. Но оно коснулось и нас, людей. Из-за проклятия мы лишились цвета. Наша кожа и волосы стали белыми. Легенды гласят, что раньше у людей были волосы русые, как у меня, и такие, как у вас, чёрные, и даже красные, как огонь в печи. Наверное, в те времена люди были очень красивыми!
Мириам тяжело вздохнула и замолчала. Тишина длилась и длилась, но Аргону очень хотелось узнать продолжение истории.
— А люди тоже превращаются в мёрзлых, когда замерзают? — Аргон попытался соединить разрозненные части, чтобы понять всю картину.
— Нет, — в голосе послышалось облегчение. — Люди, к счастью просто замерзают, но… — Мириам тяжело вздохнула. — Но мы, люди, тоже можем стать мёрзлыми, только если иллиды выпью нас.
— Это как? — Аргон нахмурился. Он уже несколько раз слышал это слово, но плохо понимал, что оно означает.
— Иллиды похищают у людей тепло. Пьют его, будто чай. Может, они надеются с помощью тепла разрушить проклятие и снова стать живыми? Я не знаю, но всё происходит наоборот. Иллиды так и остаются иллидами, а люди, у которых похитили тепло, сами превращаются в мёрзлых.
Аргон поёжился от её слов. Если бы не Мириам тогда, он бы сейчас бродил по лесам холодным полуживым монстром, искал бы людей, пил бы их тепло, в надежде пробудиться от проклятия. От этих мыслей и фантазий всё внутри сжималось в тугой комок ужаса. Аргон тряхнул головой. Хватит запугивать себя!
— Так что там дальше было, с элладами этими?
— Со временем люди научились жить вместе с ними. С помощью магии эллады помогли нашим землям выжить. Но если вражда между нами поутихла, то зимнее проклятие только набирает силу. Раньше у нас было лето: тёплое, яркое, сочное, которое менялось на осень с золотыми листьями, после приходила зима с пушистым снегом, а затем наступала весна. По крайней мере, так рассказывают. Но сейчас всё слилось в одну сплошную серость. И зима со снегами приходит всё раньше и становится всё длиннее и холоднее. Раньше, да хотя бы в прошлом году, лето было теплее. Я пару дней даже носила сарафан! А сейчас… — раздался печальный вздох, и Мириам кивнула в сторону окна. — Разве это лето?!
Аргон молчал. Он не знал, как поддержать её.
— А потом пришёл Пророк, — Мириам повернулась к нему лицом, упёрлась ладонями сзади в подоконник. — Он сказал, что старые Боги отвернулись от нас, и пообещал, что новый Бог вернёт весну и тепло. Только нужно избавить мир от магии, поэтому Око и отлавливает всех, кто хоть как-то связан с колдовством.
Аргон понял, почему взбесился Эйнар. Почему не хотел приводить его домой. Видимо, принял шрамы на коже за какие-то заклинания и решил, что Аргон колдун! Эйнар боялся Око. Боялся за свою семью. Это понимание принесло облегчение. Эйнар перестал казаться сумасшедшим. Стало интересно, что же о нём думает Мириам.
— А ты считаешь меня колдуном? — поинтересовался Аргон и хитро посмотрел на неё.
— Нет, Вы не колдун! — в голосе Мириам было столько уверенности, будто она защищала его перед судом. — Я думаю, что Вы прибыли из далёких-далёких земель. Может, они находятся за Острыми горами или ещё дальше, но там точно нет ни иллидов, ни проклятья, ни вечной зимы. Знаете, о чём я ещё думаю? — Мириам опустила взгляд и стала накручивать прядь волос на палец. — Вы не просто крестьянин… Вы так плохо справлялись с чапельником, что я уверена — Вы держали его впервые! Я думаю, Вы благородных кровей. Может магнат… или принц… — последнее слово она прошептала, а затем смущённо вздохнула, подняла взгляд и широко распахнула глаза и добавила: — А мама считает, что вы Бог!
