Колонист (СИ) - Панченко Андрей Алексеевич
Англичане дали залп первыми. «Посейдон» вздрогнул от многочисленных попаданий, сбитый такелаж посыпался на палубу и две огромные пушки главного калибра броненосца выпалили в ответ. Дым не позволил мне рассмотреть итоги стрельбы, два корабля проскочили мимо друг друга. Следующий линкор в короткой линии англичан отстрелялся по нам безнаказанно, мы попросту не успели перезарядится. Этот залп «Посейдон» тоже выдержал стойко, лишившись грот-мачты. Аварийная команда высыпала на палубу, безжалостно обрубая остатки такелажа и избавляясь от повисшей на них мачты. С виду наши повреждения для англичан должно быть выглядели почти фатально, потому то третий линкор давать залп по нам и не стал, а отвернул в нашу сторону, очевидно собираясь брать на абордаж.
— Право руля! — я среагировал быстро, но прошли мы почти в плотную и стрелять по ватерлинии уже не получалось. Канониры «Посейдона» произвели залп в борт английского линкора. Во все стороны брызнули щепки и обломки, и я успел заметить, что в местах попаданий образовались два огромных пролома. Наши пушки пробивали борта английских кораблей!
Едва последний корабль линии прошел мимо, «Посейдон» тут же развернулся и пошёл вдогон. Держась чётко за кормой третьего линкора, носовые орудия броненосца всаживали в корму англичанина одно ядро за другим, ломая рули и стараясь наделать пробоин в корпусе. Английскому капитану это явно не понравилось. Теряя ход и ветер, хлопая обвисшими парусами, линкор стал поворачивать налево, чтобы дать по нам бортовой залп. Я же только слегка подкорректировал курс, заходя на корму противника левым бортом.
И снова пушки главного калибра броненосца произвели залп в упор, только теперь уже не в борт английского корабля, а в его корму, в этот раз стреляя бомбами. Мы уже проскочили мимо, когда одновременно произошло два события. По нам отстрелялся правый борт атакованного корабля, а через несколько секунд догорели запалы на наших подарках. Из-за глухих ударов ядер по корпусу броненосца взрыв бомб мне показался слабым, но на самом деле дел он натворил много.
Третий линкор беспомощно застыл на месте, корма пылала, а бизань-мачта медленно заваливалась в море, сбрасывая с рангоута матросов и стрелков. Очевидно одна из бомб взорвалась у её основания. Этот противник на всегда или на долгое время выбыл из строя, а впереди оставался неповрежденный линкор и первый корабль, по которому мы отстрелялись с неизвестным результатом.
«Посейдон» шёл на пределе своего хода, догоняя ушедших вперёд англичан. Ветер был слабый и встречный, что не позволяло кораблям линии набрать полный ход, и нам он совершенно не мешал. Я уже видел, что корабль, с которым мы столкнулись первым, имеет значительный крен. Значит и в первый раз наша стрельба не пропала даром. Он уже заложил поворот и его мачты были просто усеяны людьми, которые лихорадочно пытались переставить паруса и повернуть реи.
В течении часа мы медленно догоняли уходящие от нас корабли, вместе с ними закладывая циркуляцию по направлению к основным силам вторжения, которые уже спешили на выручку своим побратимам. Линкоры шли со скоростью едва ли два-три узла, наша же скорость была целых пять узлов! Просто гоночный болид, а не корабль! Вскоре носовые пушки «Посейдона» смогли уверенно поражать корму и этого удирающего противника. Англичане не оставались в долгу, четыре орудия установленное на его корме отвечали нам тем же и довольно часто попадали, только вот у нас корпус был покрыт бронёй, а у английского корабля задница была прикрыта только позолотой. Мы медленно, но уверенно ломали кормовую надстройку и корпус противника.
Линкор выдержал обстрел ядрами, хотя руль его был давно сломан, и он рыскал на курсе, однако английский капитан был явно опытным моряком и курс ему всё же удавалось как-то держать. Носовые орудия «Посейдона» не шли ни в какое сравнение с теми, которые установлены в башнях, да и качало броненосец на волне, от того сосредоточить огонь не получалось. Второй линкор, который шёл впереди, тоже справился с повреждениями, несколько своеобразно, но всё же… В подзорную трубу я видел, как за борт летел балласт, уменьшая осадку судна. Очевидно таким образом англичане пытались приподнять пробоину над уровнем воды и заделать её. Молодцы, чего тут скажешь. Мне достался не простой противник.
Вдалеке пылал жарким костром корабль, который словил нашу бомбу. Его уже не спасти, а к англичанам подходило подкрепление.
И всё же я добил беглеца. Под непрерывным градом ядер мы поравнялись бортами, а с шестого выстрела линкор наконец-то не выдержал обстрела. Англичанин делал всё возможное, чтобы сблизится для абордажа, но по моей команде рулевой умело держал минимальную дистанцию, не давая абордажным группам британцев даже шанса. Огромные проломы в бортах быстро множились, и в конце концов линкор практически мгновенно опрокинулся на левый борт. Минус три! «Посейдону» тоже досталось, корабль лишился последних двух мачт. Англичане, с достойным лучшего применения упорством, терзали наш рангоут и такелаж, в попытке остановить необычного противника.
В ходе преследования и боя я упустил из вида последнего из троицы, а тот сдаваться не собирался. Да и как тут уследишь, если всё внимание сосредоточено только на том, чтобы удержатся подальше от бьющегося в агонии врага, который всеми силами старается тебя убить. Неудобное расположение боевой рубки и её конструкция делали обзор затруднительным, а тут ещё и этот дым… Непостижимым образом последний линкор вынырнул из облака порохового дыма буквально в нескольких сотнях метрах от нас. Он стал быстрее, очевидно от того, что как следует разгрузил свои трюмы, да и ветер для него теперь попутный, и сейчас он прямым ходом шёл к броненосцу, чтобы или протаранить нас, или сцепится снастями.
— Как он так быстро⁈ — удивлению моему не было предела.
— Два часа возились с этим, у него было время развернутся — ответил мне рулевой, откашливаясь и протирая слезящиеся глаза. Два часа⁈ Для меня как будто пять минут прошло!
— Право руля, стоп машина! Полный назад! — я разразился градом команд, забыв, что подо мной не мой верный «Шторм» с электромеханической системой управления, а экспериментальный деревянный корабль, сделанный практически на коленке.
Управлять огромным броненосцем, это не тоже самое, что легковым автомобилем. Пока до машинистов дойдёт приказ, пока они сделают всё, что надо для остановки неповоротливого механизма, а затем включат реверс, пройдут минуты. Да и нет на судне такого понятия, как мгновенная остановка. Тормоза тут не предусмотрены конструкцией. По инерции многотонная махина будет двигаться вперёд ещё долго. Мы не успели увернутся.
«Посейдон» скользнул бортом по обшивке британского корабля. Мы не сцепились с ним только чудом и благодаря тому, что рангоута у нас больше не было. Обмен залпами последовал незамедлительно. Пушки, бьющие в упор, даже такие примитивные как стояли на линейном корабле, это страшно! «Посейдон» сотрясся от удара о корпус более массивного соперника и ядер. Многие моряки броненосца получили контузии, несколько листов броневой обшивки были сорваны. Но всё же абордажа удалось избежать, исправный руль и машина позволили мне отвести корабль в сторону, а потом случилось то, чего я никак не ожидал. Англичанин сам по себе начал заваливаться на левый борт! Не могли мы его потопить! Наш залп вынес кусок обшивки линкора в районе верхнего дека и не мог повредить ничего важного. С удивлением я смотрел, как английский корабль, который прошёл полмира через моря и шторма, получив не самые сильные повреждения тонул буквально на ровном месте.
— Чего это он⁈ — удивленно воскликнул рулевой, буквально сняв вопрос с моих губ.
— Балласта много сняли, паруса все стоят под ветром, да ещё столкновение, бортовой залп и от нас плюху получили, и всё это с правого борта. А в левом борту у них пробоина почти над водой — старший помощник, очень опытный шотландский капитан, как недоумку пояснил «элементарные вещи» матросу, снисходительно смотря на него — всё вместе наложилось, вот он и опрокинулся. Понимать надо!
