Вятское вече. Княжич - Владимир Георгиевич Босин
На следующий день солнышко спряталось за тучи и пошёл густой снег. Учитывая довольно тёплую для этого времени года погоду, на улице очень приятно. После обеда снегопад почти прекратился, и мы с Фёдором и частью дружины вылезли на воздух размяться. Для этого использовали пустырь позади помещения.
Намахавшись железом вдосталь я решил пройтись по округе. Взял Фёдора, Юргаса и Пахома, остальных оставил на хозяйстве.
Неподалёку разбит парк, с различными деревьями. Я уже гулял здесь по дорожкам. Вот туда мы и направились. Снег завалил всё, но мы пробились к центру.
Красота то какая, я упал на спину и раскинув конечности стал бездумно смотреть на низкое небо. Очень тихо, так бывает в снегопад. Хочется не думать о проблемах, а раствориться в этой тишине. А воздух какой!
Тьфу, зараза. Прямо в моську попал снег, это Пахом с Литвином развлекаются, кидаясь снежками.
Мне захотелось подурачиться, и я начал катать снеговика. Когда у меня получился большущий шар, мои тоже решили поддержать командира.
С трудом водрузили второй шар на моего, потом следующий. Снеговик получился высоченный, жалко морковки нет, но я вставил ветку вместо носа, а вместо глаз подошли камни.
От этого увлекательного занятия меня отвлёк разговор, появились чужие.
Я не сразу узнал княжну, её сопровождали два молодых паренька и кузина.
Не знал, что мой Юргас балакает по-польски, хотя они же соседи.
Дамы оценили вылепленного нами богатыря и даже внесли свою лепту, воткнув вместо рук ветки.
Молодёжь опять начала дурачится, забрасывая друг друга снежками и вскоре мы разбились на две группы, мои против хозяев.
Мы взрослее, но у них девчонки и приходится сдерживаться. Княжна простецкая деваха, заливисто хохочет, когда Пахомка удачно попал в неё и снег попал той за шиворот. Молодый хлопцы кинулись отстаивать честь госпожи. Юргас не участвует в шуточной потасовке, стоит посмеивается. Язык тут не важен, каждый что-то своё кричит и всем понятно о чём.
Ну, это уже хамство, придётся ответить. Подкравшаяся Кася ловко засунула холоднючий снежок мне за шиворот. Аж пар пошёл от моего разгорячённого тела. Ну тебе конец, я в два прыжка догнал нахалку и буквально обрушил ей на голову приличную кучу снега.
Повисла пауза, все почему-то остановились. Эта лежит себе в сугробе, отплёвывается от попавшего снега и опять на меня таращится. Блин, вечно я влезаю в приключения, со своим хроническим незнанием что можно, а что нет.
Протянув даме руку, я легко поднял её на ноги.
А тут и княжна подкатила, выдала короткую фразу. Судя по её лицу, та требует сатисфакции. Это выразилось в том, что нас заставили рассказывать о нашей стране. Видимо княгине небезынтересно, куда её нелёгкая занесёт.
Переводчиком был литвин, но он постоянно спотыкался при двойном переводе. Потом выяснилось, что Кася отлично говорит по-немецки и дело пошло бойчее.
Сначала я привыкал к её произношению, затем беседа перестала напоминать стиль хромающей утки на беговой дорожке. Дам в основном интересовал двор Тверского князя и жених. Кася как-то странно переводила княжне мои ответы. Она меня дотошно расспрашивала, что там принято есть, во что одеваются. Бывают ли при дворе балы по образцу французского.
Ну что мне на это ответить? Что про балы не слыхали и вообще бабы сидят в своём крыле и на улицу носа не кажут.
Постарался давать щадящие ответы, но видимо не преуспел.
Кася, выслушав меня, односложно переводила своей сестре. Настроение у обеих неважнецкое.
Ну, звиняйте, сложно у нас в Твери с балами, да и вообще сама Европа к ним только-только привыкает. Может в столицах при дворах королей и императоров резвятся. Но на Руси не те устои.
Женщин прячут, а с кем же тогда танцевать? С женщинами сомнительных моральных ценностей и заниженной самооценкой? Так те в основном в питейных заведениях обитают, зарабатывая на проезжих и подвыпивших горожанах.
Глава 8
8
Прошло две седьмицы, как мы находимся в Плоцке. А дело не сдвинулось с мёртвой точки. Василий Гаврилович только качает головой:
- Не знаю, сладится ли у нас. Князь-то того, совсем головушкой поехал. Ведь заключили ряд, расписали всё как полагается. Ты ведешь молодуху под венец от имени Михаила Борисовича. А дома в церкви уже проведётся обряд по нашим обычаям. Так князь теперь пошёл на попятную, не хочет проводить венчание тут в Плоцке. Не знаю, что и делать теперича, - и немолодой тучный мужчина задумчиво поскрёб бороду.
Меня его заботы мало колышут, наше дело телячье. Нет – так нет. Поедем одни назад, мне же легче – меньше ответственности. Тем более невеста, по-моему, будет только рада, не заметно её большое желание ехать в варварские края, где даже балов не проводят.
Неделю спустя наконец высокие договаривающиеся стороны пришли к некоторому консенсусу. Венчаться невеста будет в Твери, там же примет православие и по-нашим же обычаям произойдёт венчание.
В последнюю встречу нас пригласили на торжественный обед, через три дня отъезд. Слава богу, поднадоело в чужих краях. Мы с Фёдором старались гонять моих дружинников, чтобы жирком не заросли. Но сидение на одной точке в ожидании непонятно чего конкретно запарило.
Обед происходил в вечернее время и правильнее было бы назвать его ужином.
Приглашены, кроме Василия Гавриловича, я и мои бояре, то есть Фёдор и Юргас. Пахом само собой, он стоит за моей спиной, обслуживает господина.
Антураж уже нам привычный, с кухни тянет сгоревшим мясом, здесь готовят на очаге, предпочитают жарить целиком туши животных. Слуги вносят на огромным блюдах куски жаренной дичины или домашних животных. Надо показать рукой слуге, что стоит сзади и он от нужного куска отрежет порционный кусок. Произнеся несколько заздравиц, сначала князь, потом мы и народ просто принялись набивать пузо.
Когда к княжьему столу скользнула смазанная тень и пристроилась от него по левую сторону я напряжённо всмотрелся. При неверном освещении от масленых светильников я мог и ошибиться.
- Василий Гаврилович, что-то от дыма глаза слезятся, а кто это рядом с князем сидит, по левую руку?
Сосед прищурился и повернулся ко мне, - так княжна Анна и сидит.
- Подожди, так княжна та вторая, которая пополнее.
- Ну ты Алексей и даёшь, я же тебе специально её показал тогда.
Ни черта
