Возраст – преимущество - Мишин Виктор Сергеевич

– Мне нужно несколько добровольцев, на одного меня немцы не клюнут, – высказал я идею командиру

– Желающие всегда найдутся, хотя бы среди комсомольцев, – тут же отозвался комиссар.

Мне собрали отряд, десять бойцов, в полной форме, с автоматами, готовых вести бой хоть против целой гитлеровской армии. Выдвинулись мы с утра. На окраине села сняли охранение, пост состоял из бульбашей, троицу похмельных бандитов убрали тихо, а вот дальше скрываться перестали. На лошадях ворвавшись на окраину села, устроили отстрел самым невезучим врагам. Те из них, кто оказался в этот ранний час на улице, убивались быстро и просто, ребята вовсю строчили из автоматов, посылая пули в разные стороны. Минут через десять наших активных действий враг наконец начал огрызаться. Вот хлопнула винтовка слева, простучал автомат спереди, а мы неслись на лошадях по улицам села, поливая свинцом всех, кто хоть немного походил на врага.

– Разворот, парни! – крикнул я, отдавая команду.

Достаточно, думаю, мы хорошо их разбудили, теперь бы уйти. Немцы поступили практически так, как я и планировал. Увидев какую-то нестандартную ситуацию, они начали поднимать в бой бульбашей. Те, вообще, кажется, не понимая, что происходит, вначале выбегали на улицы поодиночке и стреляли просто в направлении, а не конкретно в цель. Мы уходили из села, пытаясь выманить врага; на самой окраине, наши подрывники устроили большой «БУМ» где-то позади справа, значит, немцы поступили как положено. Отправили в бой «мясо», а сами в обход, но тут их ждал «сюрприз». На миг обернувшись, заметил только дым, поднимающийся вдалеке, вероятнее всего, какую-то технику взорвали.

– Спешиваемся! – кричит кто-то из парней, и все наши наездники тормозят лошадей.

Мне сложнее всего, рост пока маловат, прыгать высоко, но ничего, спрыгнул, только зубы клацнули.

Мы спешились в низине, где располагалась часть отряда Медведева, призванная сдержать атаку бульбашей в лоб. Нас тут много, больше пятидесяти человек, при шести пулеметах, если мужики не начнут вскакивать во весь рост, откликаясь на зов командира «Вперед, за родину», думаю, мы серьезно потреплем бандитов, а позже и вовсе добьем.

На пригорок выкатилась пехота противника, но на удивление в малом количестве. Пулеметчики, разом открывшие огонь, заставили врага залечь, кого-то и навсегда, но терзало непонимание, почему так мало? На нас вышли буквально два десятка бандитов. Неужели немцы меня перехитрили и не послали за нами большие силы?

– Вперед! – звучит приказ кого-то из заместителей Медведева, сам он сейчас на фланге, с немчурой воюет. Блин, ну вот на хрена, а?

– Товарищ командир, – ору я, – дайте две минуты, не снимайте бойцов с позиции!

И вылезая из мелкой траншеи, что подготовили ночью как укрытие для боя с врагом, несусь вперед, взбираясь на склон. Да, там скорее всего есть недобитые, а то и вовсе живые, но мне нужно успеть, если весь отряд вылезет из укрытия, а сверху появятся враги, нам наступит кабздец. Дело в том, что я понял, почему врагов мало. Скорее всего, они также выслали передовой отряд, а наверху, там, где мы не видим местность, готовится основной отряд противника.

Мне оставалось преодолеть всего несколько метров до первых лежащих на земле трупов, когда сверху донесся шум, и я едва успел залечь. На высоте появился «ганомаг», рядом стояли повозки, запряженные лошадьми с бульбашами. Амбец! Хорошо, что бэтээр один, других пока не видно, да и что-то же взорвали в селе!

Лежать среди трупов то еще удовольствие, хорошо еще теплые, десяти минут не прошло. А вот плохо в том, что некоторые оказались ранеными. Если их живые товарищи начнут осматривать павших, меня найдут.

Перевалив на нашу сторону склона, немцы из бэтээра заметили наши позиции и начали обстрел из пулемета. Разом захлопали винтовки и автоматы пехоты. Все это происходило в десятке метров от меня, и стало жутко. А ведь сейчас тот командир, который хотел поднять отряд в атаку, может решиться на это вновь.

Пользуясь стрельбой противника в своих целях, я пытался укрыться от случайного обнаружения. Медленно подполз под ближайший труп какого-то мужика в черной форме полицая. Он удачно лежал на еще одном таком же, поэтому образовалась небольшая куча из тел. Бэтээр находился пока выше и правее меня, вряд ли наедет, только если начнет активно маневрировать. Но орудий у партизан нет, поэтому немцы за броней пока не паникуют. Постреливают себе в нашу сторону, бульбаши залегли рядом и также поливают нашу траншею огнем. Пат. Немцы не лезут, имея преимущество по расположению на высоте, а наши почти не отвечают, так как голову не высунуть. А я предлагал занять позиции дальше, возле обочины и леса, но меня не послушали. Да и вряд ли стали бы.

Наконец, от немцев раздалась какая-то команда, и бульбаши, поднявшись, но пригибаясь к земле, начали спускаться. Бэтээр поддерживал, пехота шла в атаку. Справа от меня, только теперь сзади, а не спереди, внезапно раздался негромкий хлопок, кажется, я даже расслышал, как что-то засвистело неподалеку.

«Да ладно, наши минометы подтащили к дороге?» – а больше и неоткуда им тут стрелять.

В бэтээре напряглись, миномет для них опасен, и принялись обшаривать местность на предмет укрытия минометчиков. Бульбаши залегли и медленно продолжали свой путь к нашим траншеям. Минометный выстрел раздался еще раз, а затем еще и еще. Нацисты уже перестали думать, как до нас добраться, а пытались вжаться в землю, бэтээр при этом начал откатываться назад, скрываясь от миномета. В какой-то момент между мной и бронированной машиной оказалось пространство в несколько метров и никого из бандитов-нацистов. Раздумывать не стал, у меня в карманах сразу две ребристые тушки Ф-1. Вытащив обе, по очереди выдернул кольца и, поднявшись, рванул со всей ненавистью к бэтээру. Нет, я не сошел с ума, просто бульбаши уже побежали, минометами их накрыли серьезно, мне наши мины уже не угрожали, так как бойцы перенесли огонь, накрывая отходящего противника. Опасен был только сам бэтээр, точнее, пулеметчик в кузове, но я так быстро пробежал несколько метров, сокращая дистанцию, что он, кажется, даже не заметил моего броска. Будучи в метре от грохочущей траками боевой машины, даже не стал заходить сзади, кузов открыт сверху, я еще издали приметил, как хорошо видно солдат, сидящих в нем. Навесом отправляю одну гранату и сразу за ней вторую. Бросок в сторону, а то еще решит развернуться водитель этого гроба. Не успев залечь, слышу, как хлопнула одна, а за ней и вторая «эфка». Выхватив пистолет, я так и гоняю с «люгером», тороплюсь назад. Из бэтээра никто не торопится вылезать, да и двигается он точно так же, как и до этого. Водилу мне не достать, он заперт внутри, а в кузов не попасть, пат. Но вот то, что пулеметчик больше не стреляет, тоже факт. Я на всякий случай все же залег, ожидая продолжения, и словно чувствовал, что сейчас что-то произойдет. Наши минометчики возобновили огонь по бэтээру, перестав кидать на обратный склон, там же не видно, а корректировщика нет. Мины, сначала одна, а затем сразу две, рванули в пяти метрах от бэтээра справа.

«Интересно, а их предупредили о моих кульбитах? Или меня вообще никто не видел?» – пронеслось в голове, и вдруг рядом рванула мина. Боли никакой я не почувствовал, ударило по ушам, и я поплыл. Вырубиться помешало чувство самосохранения, я быстро сообразил вновь укрыться за ближайшим трупом. Но слава богу, в мою сторону больше ничего не прилетало.

– Эй, малец, ты где? Живой, нет? – донеслось до меня, как мне кажется, через очень большой промежуток времени.

– Хрен его знает, – кричу и пытаюсь вылезти из-под трупа, даже не заметил, как выбрал в клочья изодранный труп бульбаша. Будучи в крови, он и меня залил всего с ног до головы.

Ко мне кто-то подскочил, помогли выбраться, ага, двое сразу, начали осматривать, но я отмахнулся, заявив, что все нормально. Ребята подхватили меня под руки и потянули к нашим окопам. Там мной быстренько занялся врач, а я, наконец, пришел в себя.