Угонщик (СИ) - Путилов Роман Феликсович

что-нибудь порешаем. Ну тебе что, за нас медаль дадут, что ли?

— Медаль не дадут, но премию — точно получу.

— Ну, давай я тебе сам денег дам. Скажи, сколько надо?

— Прежде чем с тобой дальше говорить, давай решим вопрос о компенсации…

— Компенсации чего?

— Видишь, мой коллега, как-то странно одет. Половинка брюк серая, а вторая штанина черная, рубаха с каким- то пятном неопрятным.

— И что?

— Ну, вы же человека краской облили из краскопульта, теперь надо человека переодеть. Он же не может, по дури вашего художника, таким неопрятным чмошником ходить?

— Триста рублей хватит?

— Слушай, Степан… ты же Степан? Так вот, Володя, ты меня оскорбляешь просто таким предложением. Давай вместе посчитаем. Хорошие джинсы стоят долларов пятьдесят, рубаха, туфли, которые тоже краской обрызгали, уверен, еще столько же. Итого сто баксов. Согласен?

— Командир, я где доллары возьму⁈ — Степан экспрессивно взмахнул рукой, на что Демон зарычал и подался вперед.

— Давай рублями, по курсу. Я на прошлой неделе по тридцать рублей доллары брал. Итого, три тысячи деревянных. По-моему, хороший курс.

— Я сейчас принесу деньги.

— Нет, Степан, мы вместе принесем.

В очередном металлическом ангаре, пошарив рукой в обрезке трубы, Степан вытащил металлическую коробку из-под чая, в которой лежали, перевязанные черными резинками пачки купюр.

— Ну вот. — засунув деньги в карман, я улыбнулся: — Теперь можно говорить о дальнейшем сотрудничестве. Что ты предлагаешь?

— Так давай, краями разойдемся. Вы нас не видели, мы вас не видели. Вот, возьми все деньги. Тут еще две с половиной тысячи. Вы все деньги забираете и…- Степан прижал руки к сердцу так трагично, что я чуть не расплакался.

— Мы все деньги забираем и так. И краями мы не расходимся. — я смог преодолеть свою минутную слабость: — Мое предложение к тебе такое — ты уходишь, и я забываю о тебе. Твои братья, как ранее не судимые, берут все на себя, рассказывают о всех тачках, что вы здесь разобрали, получают свои «условки», в итоге остаются на свободе.

— Командир, давай я с братом уйду. У нас, у мамы, сердце слабое, она не выдержит, что младший вслед за мной, за старшим, в тюрьму пойдет. А двоюродному брату все равно, у него матери нет, а у отца вторая семья и дети новые. До Ильюхи дядьке вообще дела нету никакого. Давай договариваться, а?

— Володя, братское ты сердце. Вот мне это зачем, с тобой о чем-то договариваться? Вы сейчас все трое здесь, у меня. Я только свистну, и сюда целая толпа прилетит — следователь, эксперт, опера. Все боксы вскроем, уверен, что кучу запасных частей в них найдем. С разобранных машин, номера агрегатов, двигатели, коробки, кузова, шины все сверим, и пока за любую вы не ответите, будем вас терзать и колоть, до самой жопы. Насчет тебя не знаю, а вот братья твои расколются, уверен в этом. А с тобой мне торговаться не интересно. Ты мне предлагаешь то, что у меня и так есть, а того, что у меня нет, не предлагаешь. Только мне кажется, что это неправильно?

— Командир, отпусти брата, я тебе за это мента сдам?

— Какого мента?

— Ну, ты же не думаешь, командир, что мы тут машины только на запчасти разбираем? У нас скупщик есть, что за машинами приезжает и он, за каждую, по две штуки отстегивает, не глядя. Перекраску отдельно делаем, замена номеров на агрегатах тоже отдельно оплачивается. Потом мы машину отдаем, деньги получаем и ждем, когда пацаны новую «тачку» пригонят, а дальше все по новому кругу повторяется. Ну что, согласен?

— Нет. На хрен мне твой гаишник сдался? Геморроя полно, а толку никакого, одни неприятности. Вдруг там какое начальство замешано? Вот мне нужны эти разборки? Я лучше деньгами возьму.

— В каком смысле — деньгами? Ты же и так сказал, что деньги все заберешь. За что тебе еще деньги?

— Ты холодное с горячим не путай. Три тысячи я у тебя взял в компенсацию, за испорченную одежду моего товарища.

— Слушай, его штаны Болотнинской швейной фабрики в магазине рублей пятнадцать стоят. Рубашка рублей двенадцать, а «гавнодавы» его за тридцать рублей в любом магазине стоят.

— Чудак-человек! — повернулся я к Демону, призывая его посмеяться вместе со мной: — Тут его судьба решается, на годы вперед, а он со мной торгуется из-за своего дневного заработка. Я тебе предлагаю длительное сотрудничество. Сейчас вы перерыв сделаете, пока все не утихомирится, а потом вернетесь. Дядьку твоего сторожа все равно трогать никто не будет, поэтому через два месяца, когда следствие закончится, вернетесь сюда и будете спокойно работать. А я вам, за долю малую подскажу как сделать, чтобы так не попасться, как вы спалились. Ну и вообще, буду присматривать за вами, как старший опер по угонам и кражам автотранспорта на этой территории. За недорого. Пятьдесят долларов в месяц всего. Согласись, сказочные условия.

Глава 10

Глава десятая. Мужчины –это случайно выжившие мальчики.

Июль одна тысяча девятьсот девяносто первого года.

— Николаич, это что такое сейчас было? — у Руслана хватило сдержанности начать задавать вопросы только тогда, когда спины братьев Степановых скрылись в темноте предрассветного берега, и мы остались одни, если не считать плененного в доме Ильи и, гоняющего по кустам какую-то мелкую живность, Демона.

- Ты о чем?

- Ну вот этих- нето, почему ты отпустил? Они же тачки, как на конвейере, разбирали.

- Да нехай идут, никуда они теперь не денутся от нас. Через два месяца вернутся встанут в стойло. Или будут на меня работать или за старое возьмутся, тогда мы с тобой… Ты же со мной? Ну раз со мной, тогда мы с этих братов-акробатов, новые палки настругаем.

— Но, на хрена так сложно, шеф? Вот и читатели интересуются?

— Мне пока нужно, чтобы у меня с этими ребятами и их дядькой, который здесь директором числится, были хорошие отношения. Мне просто эта база понравилась. Я ее, с удовольствием, бы скоммуниздил. Что уставился?

- Да просто охреневаю я с тебя. Нет, мне конечно говорили, что у тебя мозги набекрень, но чтобы настолько. У меня даже в голове не укладывается. Ты как себе представляешь забрать себе объект, принадлежащий профсоюзу? Ты точно псих, но за тобой наблюдать прикольно.

- Значит пошли дальше прикалываться, том более, что скоро утро наступит, и нам надо как-то оправдываться, что на утренний развод мы снова опоздаем. Кстати, вот возьми. — я протянул Руслану деньги: — Это тебе братья Степановы передали компенсацию на одежду и просили их извинить.

— Так тут много денег. И тем более, меня же этот облил, который в домике сидит.

— Я не знаю, они дали, я передал. Наверное, им стыдно стало, что советский милиционер ходит как босяк.

- Ну что, Ильюха! — я похлопал по плечу сгорбившегося на табурете, понурого Илью Кузнецова, пристегнутого за руку к водопроводной трубе (водопроводной, Карл! Здесь даже был водопровод! Мне эта база, в черте Города, на берегу Реки, нравилась все больше и больше.) помогли тебе твои Степановы? Что скуксился? Давай рассказывай- сколько машин разобранных сейчас на базе и куда труп закопали?

- Вы и про труп знаете?

- Что ты сказал?

- Вы и про труп знаете?

Я ни про какой труп не знал, я просто так, в шутку сказал, а сейчас я больше всего жалел, что отпустил братьев Степановых. Но, естественно, я энергичным кивком показал Илье, мол конечно, знаем, про все трупы знаем, мы же милиция, мы про всех все знаем.

- Пошли, покажешь. — я отстегнул кольцо наручников от водопроводной трубы и протянул его Руслану — Пристегивайся и пошли труп смотреть.

- Можно я не пойду, вы же сами все знаете, а я покойников боюсь — заныл побледневший Илья.

- Пошли, пошли. Мы про труп, конечно, знаем, но… плутать в ваших ухоронках мы не собираемся. Пошли, не тяни.

Илья вздохнул и потащил за собой пристегнутого к наручникам Руслана. Дойдя до края территории базы, Илья уверенно пошагал вдоль берега, потом вышел на дорогу. Пройдя по ней метров пятьдесят, мы перешли деревянный мостик, сложенный из толстого бруса, засыпанного сверху гравием, переброшенный через узкий ручей, прошли еще метров двадцать и остановились.