Анимус. Дилогия (СИ) - Нетт Евгений

Точка сбыта на торговых улицах - это одно, склад, в принципе, тоже, но вот мастерские клановых ремесленников всегда на территории этого клана и находились. Любые же поползновения в сторону нарушения такого порядка вещей - предательство чистой воды.

А семью и клан Элин ценил, хоть и считал, что от некоторых его представителей можно с чистой совестью избавиться.

Таким незамысловатым образом всё возвращалось к его, Элина, тайне. Никакой талант, никакой божественный дар не может научить человека делать даже средней паршивости артефакты, если перед этим он не перевёл ради практики несколько тонн материалов, не стёр пальцы до кровавых мозолей и не надорвал духовное тело. Что бы ни говорили анимусы, видящие своё существование лишь в битве, но заниматься ремеслом и исцелением намного труднее, ведь результат твоих трудов далеко не всегда тут же появляется перед носом. Можно неделями, месяцами чертить одну рунную цепочку, создавать для неё носитель - и получать в итоге лужу расплавленного металла из-за того, что на одном инструменте среди десятка образовалась трещина, через которую в чувствительный материал попадала необнаружимая крупица анимы.

Профессионал, через руки которого прошли тысячи разнообразных зачарованных предметов причину не заметит, но опознает по второстепенным признакам. А вот новичку, особенно если ему некому дать совет, придётся продолжать свой танец вокруг одних и тех же граблей до момента наступления озарения.

А Элин, как бы сейчас ни казалось, был тем самым необученным новичком. У Нойр не было своих мастеров рун, другие кланы никогда не приняли бы чужого ученика, а свободные специалисты чаще всего обладали отвратительнейшей квалификацией, приемлемой для изготовления ламп, печек и холодильных ящиков, но не настоящих артефактов.

Могла ли жизнь Элина пойти по другому руслу, появись у него наставник ещё тогда, в той реальности? Могла. Но непростой жизненный путь в итоге подарил ему другой, более надёжный и ценный шанс, превратив в учителя его самого.

Ведь никто не способен исправить ошибки прошлого лучше, чем тот, кто их когда-то и совершил.

“Что я приобрету, открывшись семье? Что потеряю…?”

Застарелая паранойя, не дававшая о себе знать в последний десяток лет, сейчас истерично вопила и требовала забыть об этой идее как о страшном сне, и больше никогда её не вспоминать. А доверие к семье, доверие к родителям твердило, что если не сказать сейчас, то дальше придётся жить среди людей, которые ничего о тебе не знают. Которые считают, что ты - совсем другой человек. И разница между тем Элином, которого они помнят, и тем, которым он является сейчас будет становиться всё больше и больше, пока не наберёт критическую массу - и не разрушит всё.

В голову прибывали всё новые и новые мысли, а Элин продолжал идти. Идти - и думать о том, что для него значат такие слова, как человечность и любовь.

- Что нам о нём известно, господа и дамы?

- Не так уж и много. - Блондинка с собранными в хвост прямыми волосами достала из стопки бумаг аккуратную папку и, распахнув её на первой странице, начала читать: - Объект - Элин Нойр. Четырнадцать, почти пятнадцать лет. Единственный сын Дорша Нойра, главы малого клана Нойр и, соответственно, наследник. На людях перестал показываться с десяти лет. Тогда же, по слухам, пристрастился к библиотеке, начал практиковаться в рунном деле. Прогресс, вероятно, невысокий - иначе Нойр уже заявили бы об обратном. До инцидента ничем не выделялся и внимания на него мы не обращали. Так же проверяющий в академии, принявший решение о том, что у объекта нет таланта, был недавно снят с должности по запросу учителя объекта - абсолюта, протектора Гайо Бельфи.

- С какой вероятностью отношения учителя и ученика до этого момента скрывались?

- С высокой, господин. Свидетели из теневого Китежа гарантируют, что круг поддерживал именно объект, и несмотря на то, что смерть демонического зверя наступила от общего истощения и повреждения мозга, а не от техники, для слабого анимуса даже подобный результат - нечто за гранью возможного. Без предварительной подготовки его не смог бы сдержать и серебряный, не говоря уже о том, что подобный способ использования подчиняющего круга свидетельствует или о необычайной гибкости ума и готовности идти на риск, или о большом практическом опыте.

- И этот “объект” готовится поступать в нашу академию… - Лишённый всякой растительности на голове мужчина задумался на несколько секунд, после чего обратился к сидящему напротив него моложавому старику: - Что у нас с Бельфи?

- Нейтралитет, господин. Он в принципе предпочитает не лезть в… - Взгляд, которым лысый наградил подчинённого, принадлежал, казалось, самому дьяволу.

- Я спрашивал тебя о его предпочтениях?

- Нет, господин. Прошу простить, господин.

- Чудно. Итак… Есть ли здесь кто-то, считающий, что мальчишку нужно устранить? - Прошла секунда, за ней - другая, но в кабинете не поднялось ни одной руки и не прозвучало ни единого слова. - Что ж, в таком случае вопрос закрыт. Керта, за сведения и оперативность - моя благодарность и соответствующая выплата. Кхм... - Мужчина прокашлялся и тяжело вздохнул. - На всякий случай приставь к нему наблюдателя. Или одну из своих в постель забрось - в перспективе получим информатора и в этом клане.

Блондинка кивнула, а в её глазах отразилось предвкушение - за подобную информацию, которую удалось подтвердить даже косвенно, полагались огромные выплаты. А уж перспектива провести крысу в самое сердце кажущегося неприступным клана...

О таких деньгах она могла только мечтать.

Глава 8

Порывы ветра то и дело сминали листы бумаги в руках у Элина, но читать ему это практически не мешало. Тем более, что, пройдясь глазами по одной строке, он на минуту-другую погружался в себя, пытаясь проследить за нитью мысли Гайо Бельфи, вложенной в план занятий, а уж раз в минуту зафиксировать лист простой техникой стабилизации он мог легко.

По тому, как наставник планировал тренировать ученика во все времена можно было сказать, какого результата он хочет добиться в итоге. И здесь Бельфи не совершил ни единой ошибки, сделав больший упор на рунное дело, и меньший - на боевое. Но три листа из пяти занимали способы укрепления так называемого фундамента, в который, помимо увеличения каналов и их последующего укрепления, входила так же раскачка резерва с тренировками чувствительности и памяти.

Шла бы речь об обычном новичке - и Элин во всём поддержал бы план учителя, но так как тренироваться предстояло ему, о чувствительности к аниме, как, впрочем, и о развитии памяти, можно было забыть. Оба этих, с позволения сказать, свойства, находились на уровне абсолюта, так как не имели привязки ни к одному из тел - лишь к сознанию.

Разве что чувствительность пока находилась не на пике, но это будет исправляться само собой по мере роста второго сердца - резерва, с которым, как и с каналами, всё было хуже, чем хотелось, но лучше, чем могло бы быть.

Так, Элин не тратил драгоценного времени на медитации и трудился над каналами с резервом в пассивном режиме, но - весь день. Как? Опыт, господа, и ничего больше: единожды уже преодолевшему этот путь анимусу более не нужно, как всем остальным, выделять несколько часов на сложные медитации, насильно растягивая каналы и резерв до такой степени, чтобы всё оставшееся до следующей тренировки время едва шевелиться и испытывать пронзительную боль во всём теле. Так действовали не все - кто-то, не желая дни напролёт ходить словно только что поднятый мертвец, снижал нагрузки, но и результаты подобных занятий были соответствующими.

Здесь действовала та же схема, что и с мышцами: человек мог дать на них нагрузку, а после тренировки организм, размышляя о том, куда занесло его хозяина, начнёт соответствующе наращивать мышцы или, как в нашем случае, расширять каналы и увеличивать резерв. Главным отличием было то, что мышцы без именно тренировки, без активного их использования было развить невозможно, а вот каналы и второе сердце Элин не мог нагружать только во время сна.