Николай Капитонов - Серый - вперед, не отчаиваясь.

Попросил Сайроса заказать мне четыре тонких кольца на палец из люминита. Он очень удивился, зачем мне это нужно. Пришлось соврать, что хочу продолжить исследования. Учитель только усмехнулся.

Кольца обмотал тонкими кожаными полосками, так чтобы они не соприкасались, но в тоже время в просветах был заметен люминит. Теперь у меня на каждой руку было по два кольца. Браслеты побоялся использовать потому, что через большие отверстия могут быть заметны пятна в ауре. Через кольца если даже что то и просветиться, никто не поймет. Перемычка, соединяющая кольца, из астральной магии, ее никто не видит. Перемычка автоматически пропадает, если кольцо снято с моей руки. Пришлось на конструкт вешать привязку к моей ауре. Теперь можно спокойно двигать в мир. Правда, поначалу было непривычно все заклинания активировать через пальцы. Позанимавшись в кольцах две ночи — привык. Сайросу решил ничего не говорить, во всяком случае, пока.

Глава десятая

Другой взгляд на обыденные вещи

Во дворе постоялого двора было много лошадей. Как бы места для ночлега нашлись, с тревогой подумал Эйловил. Словно почувствовав его тревогу, Айсанель спросил:

— Эйловил, как думаешь, комнаты свободные будут?

— Не знаю, хорошо бы хоть одна нашлась.

Им уже пришлось один раз спать втроем в одной комнате, когда не было выхода. Линнэль отнеслась к этому терпимо, с пониманием, хотя парни переживали, не устроит ли скандал. На удивление Линнэль не стала капризничать, понимая всю сложность ситуации. В их положении привлекать лишнее внимание нельзя ни в коем случае.

Остановившись у крыльца, кинули поводья, подоспевшему мальчишке.

— Места для ночлега есть свободные? — спросил Эйловил.

— Вроде есть. Но лучше у хозяина спросите.

Странно, у коновязи привязано много лошадей, гости, что поедут в путь на ночь глядя? Постоялый двор не выглядит настолько большим. Комнат шесть от силы наберется, значит точно, гости собираются продолжить путь ночью.

Внутри зал встретил троих путников затхлым тяжелым воздухом. В нос шибало кислым пивом вперемешку с запахом немытых тел. За двумя большими столами расположилась компания подвыпивших мужчин, не самой приятной наружности. При появлении троицы, гомон в зале ненадолго затих, затем продолжился в прежнем ритме. Действительно, чего пялиться на двух парней и девушку. Молодые люди около восемнадцати лет, стройные, одеты не очень богато. Скорее всего, детишки одного из местных баронов, приехавшие поразвлечься. Вполне обыденная ситуация.

Возле одной из стен обнаружился не занятый стол. Молодые люди устроились за ним, в ожидании подавальщика. Через минуту у их стола появилась женщина — южанка, с рабским ошейником на шее.

— Что будет угодно господам? — учтиво поклонилась она.

От вида рабского ошейника молодых людей покоробило. Не то чтобы это было какое-то чудо, просто встречалось не часто. Много рабов было в Анамане, в Селии рабство не приветствовалось, но завезенные с юга невольники не освобождались. Ошейник на женщине нужен только, чтобы подчеркнуть статус раба. Привязка к хозяину делалась магически, работала безотказно. Ошейник подчеркивал, что это собственность хозяина и за порчу чужого имущества придется отвечать. Также человек видел, что перед ним раб, без прав, имеющий хозяина. Никто рабов в Селии особо не задевал, относились к ним равнодушно, даже с состраданием. В Анамане по слухам с рабами обходились, как со скотом.

— Ужин и две комнаты для ночлега.

— Комнаты по шесть монет каждая, горячей воды не будет. Много людей, не успеем плиту освободить, — сообщила рабыня.

— Как насчет серебряника за две комнаты? — спросил с улыбкой Айсанель.

— Я спрошу у хозяина. Что изволите на ужин?

— Называй, что есть?

— Каша, тушеные овощи, крольчатина, курица и скоро будет кабанчик готов. На десерт могу предложить кисель с молоком.

— Мне кашу и кисель с молоком, — заказала Линнэль.

— Нам овощи и кисель, — переглянувшись, заказали парни. — Пожалуйста, сделай нам каждому большую кружку травяного чая.

— Будет исполнено, господа, — убежала выполнять заказ рабыня.

— Насколько дикие люди, возмутился Айсанель. — Заковывать себе подобных в ошейники, лишая прав и свобод. Никогда не смогу этого понять, — в отвращении передернул молодой человек плечами.

— Тем интереснее наше путешествие, — вставила девушка. — Одно дело, когда вам наставники рассказывают ужасы про людей, другое самим в этом убедиться. Не все конечно здесь плохо, но есть вещи, которые я никогда не смогу понять. Вот скажите, зачем употреблять в пищу животных, братьев наших меньших.

— Линнэль, не будь столь строга в отношении людей, возразил Эйловил. — Не все так уж плохо. За время нашего приключения мы встречали немало хороших людей. Пусть они едят мясо, они просто так воспитанны с детства. Не принимают они гармонию мира во всех ее проявлениях. Создатель многого им недодал, правда, есть у них и положительные черты, которые дома редкость.

— Это, какие еще черты? — удивилась Линнэль

— Добродушие, открытость, веселье.

— У нас тоже это есть.

— Есть, только напускное, напыщенное, с плохо прикрытой маской величия, собственного превосходства, в конце концов.

— А я никак не пойму, какой смысл напиваться до скотского состояния, сознательно травить свой организм ядом. Вон как эти за столами, — кивнул в сторону компании Айсанель.

За двумя столами попойка была в разгаре. Шум, хохот, пьяные несмолкающие реплики. Один мужчина с мечом на поясе, пытался кому-то доказать, что он может всех за пояс заткнуть. Не понятно в чем, но может. Поднимался со скамьи намериваясь встать. Его меч цеплялся за столешницу рукоятью, вследствие чего мужик плюхался задом обратно на скамью.

— Пустите меня, я сейчас вам докажу, — кричал мужик, порываясь встать, и снова плюхался обратно. Так продолжалось несколько раз, пока он не разозлился окончательно, рванув со скамьи, что было сил. Меч, как положено, зацепил край стола, но на этот раз, стол приподнялся, выливая содержимое кружек на людей напротив. Облитые пивом пьяные дружки принялись мутузить идиота. В результате потасовки зачинщик остался на полу, трое вернулись за стол с разбитыми рожами.

— Разве не низшие животные? — переспросил Айсанель, ища одобрения друзей.

— Это да, алкоголь в таком количестве я тоже не приемлю, — согласился Эйловил.

Подошла рабыня с заказом, расставляя еду на стол.

— Хозяин согласился уступить две комнаты за одиннадцать монет.

— Годится, — подтвердил сделку Айсанель.

— Скажи, как тебе живется в качестве рабыни? — спросила Линнэль.

Такой вопрос в Селии, где рабов было немного не вызвал никакого удивления подавальщицы.

— Нормально живется, — пожав плечами, принялась рассказывать женщина. — Я родилась в Анамане рабыней. Никогда не знала, что такое свобода. Хозяин выкупил меня, теперь я здесь, в Селии. Обращаются со мной хорошо, здесь намного лучше, чем в халифате было. Если хозяин разрешит завести ребенка, то он родиться свободным. Мне не приходится жаловаться на жизнь, я благодарна своей судьбе. Извините мне пора бежать, — женщина поспешила на кухню.

— Никогда не смогу понять, как можно быть счастливой в положении скота, — покачала девушка головой.

— Для того мы здесь и находимся, чтобы убедиться в разнице мировоззрения, — подытожил Эйловил.

— Не зря мы затеяли это приключение. Лучше самим во всем убедиться и сделать собственные выводы, чем слушать рассказы наставников, — поддержал Айсанель. Троица молодых путешественников принялась за еду.

Пьяные идиоты опрокинули стол облив товарищей пивом. Виновник был наказан, оставшись без сознания лежать на полу. Остальные братки заказали себе еще пива, собираясь славно погулять. С кем приходится работать, с грустью подумал Рунбас. Из всей банды всего пара человек вменяемых, остальные шваль. Стир вменяемый мужик, но он маг, а маг простому человеку, как известно не товарищ. После последнего провала с бархузами, дела в банде пошли на поправку. Словно тот незнакомец убрал чей-то наговор. Правда, шрам на виске на память остался. Магу проще, шрам на щеке он свел на нет, только зубы на верхней челюсти пока не отросли новые. Рунбас мог свести шрам, но решил этого не делать. Память о проигранной схватке должна остаться. Может судьба, когда не будь, сведет с тем незнакомцем. Рунбас ничего не забывал, а мир, как известно тесен. Толчок в бок отвлек его от размышлений.

— Видишь трех молодых людей за тем столиком? — тихо спросил Стир.

Рунбас ненавязчиво скользнул в их сторону взглядом.

— Молодые баронеты с подружкой отдыхают, — равнодушно пожал плечами главарь.

— А ты аккуратненько присмотрись повнимательнее.

Бандит несколько раз скользнул взглядом по троице и продолжил беседу с корешами, словно ничего не заметив. Через несколько минут повернулся к Стиру.