Бесконечное Лето. Первая смена - Антон Аркатов
– Так получилось.
– Опять ты без галстука, давай я… – она было схватилась за красную тряпку, висевшую на спинке моей кровати.
– Да я сам, ничего страшного, когда на завтрак пойду.
– Нет уж, давай сейчас! До завтрака у нас ещё линейка, не забывай!
Забудешь тут!
– А что сегодня на линейке на этой будет?
– Я расскажу о плане на день.
– И каков план?
По правде говоря, мне было абсолютно наплевать, чем наша доблестная вожатая собирается занять наш бравый пионеротряд на ближайшие двенадцать-пятнадцать часов. Меня интересовали лишь места большого скопления живой силы противника – чтобы обходить их подальше.
– А это ты узнаешь на линейке! – она хитро улыбнулась.
– Ольга Дмитриевна, знаете, у меня что-то живот разболелся – мне бы… – я скорчил многозначительную гримасу. – Ну, вы понимаете. Думаю, ничего страшного, если я разок пропущу, а то будет неприятно, если я прямо там… – и откуда во мне столько смелости?
– У тебя есть ещё минут пять, – проблемы моего ЖКТ её интересовали не сильно.
– Боюсь, не успею. Давайте вы мне расскажете сейчас. Нет, я постараюсь, но если вдруг…
– Ладно уж! – Ольга Дмитриевна выпрямилась и приготовилась зачитывать очередной программный текст. – Сегодня у нас по плану уборка территории, сортировка книг в библиотеке, ещё кое-что, а вечером – танцы. Смотри у меня! Чтобы обязательно сегодня поучаствовал в жизни лагеря!
Всенепременно!
– Конечно, конечно, а сейчас мне бы…
– Иди уж!
Я вышел из домика, обошёл его и спрятался в кустах, дожидаясь, пока Ольга Дмитриевна уйдёт. По правде говоря, у меня не было особых причин так себя вести. Но внутренний голос упорно твердил, что на этой линейке делать нечего.
. .
Когда вожатая отправилась отдавать долг Родине, я вернулся назад в домик и решил дождаться там начала завтрака. Итак, участвовать в общественной деятельности сегодня я не планирую. Уборка, книги в библиотеке – это совсем не то, чем должен заниматься человек в моём положении. Однако уже прошло два дня, а я ни на йоту не приблизился к разгадке. Все местные обитатели казались в целом совершенно нормальными людьми – они не были замешаны в каких-то тайных заговорах, не сотрудничали с инопланетянами и вряд ли подозревали о провалах во времени. Конечно, каждый, а скорее даже – каждая, из них не без странностей, но странности эти не выходили за рамки разумного. Более того, встретив любого из здешних пионеров в своём привычном мире, я бы даже не подумал, что с ними что-то не так. Уверен, они показались бы мне куда более нормальными и естественными, чем, скажем, я сам. Эта линия рассуждений выглядела весьма логичной, нелогичным в ней было лишь отсутствие ответов.
– Обычные люди в необычном месте.
Где-то я об этом уже слышал, где-то видел. Десятки пионеров (а может, их куда больше) живут привычной жизнью, занимаются привычными делами изо дня в день и даже не подозревают, что мир вокруг них совсем не такой, каким должен быть. Ладно. Но это ситуация с их точки зрения. Мне же не знаком не только мир лагеря «Совёнок», но и его обитатели, пусть даже по обстоятельствам они и ведут себя так, как по идее и должны. Сейчас необходимо решить один вопрос – имеют ли люди здесь какое-то отношение ко всему, что со мной произошло? И найду ли я ответы у них? Или, может быть, до истины мне придётся докапываться другим путём?
. .
Похоже, я несколько переборщил со временем – обычной толпы голодных пионеров возле столовой не наблюдалось. Да и внутри было немноголюдно. Наверное, большинство детей позавтракало ещё до девяти часов. И хорошо: меньше народу – больше кислороду! В дальнем углу столовой одиноко сидела Лена и лениво ковыряла вилкой нечто бесформенное, отдалённо напоминающее кашу. Позавтракать с ней – отличная идея: тихо, спокойно и можно о чём-нибудь поговорить. Ну, или хотя бы попытаться.
Я уже было направился в её сторону, как меня кто-то схватил за рукав. Женя, вчерашняя библиотекарша.
– Бери завтрак и садись, есть разговор, – грубо начала она. Я несколько растерялся. – Чего стоишь?
– Извини, но не слишком ли это резко?
– А что такого-то? Бери завтрак и садись.
Похоже, для неё такое поведение совершенно нормально.
– Ладно, подожди минутку, – сам не знаю почему, но я согласился. Вдруг получится узнать что-то новое. Всё-таки она книжный червь.
Через минуту я уже сидел напротив Жени, а передо мной на столе стоял поднос с нехитрым набором блюд: каша овсяная, два яйца варёных, хлеб белый, четыре куска, сосиска варёная, одна штука, компот из непонятного набора фруктов и ягод, один стакан.
– Приятного аппетита! – я решил быть вежливым, а также постараться есть как можно аккуратнее, не чавкая, не роняя на себя кусочки еды и не обливаясь компотом.
– Спасибо.
– Так о чём ты хотела поговорить?
– Сегодня у нас в библиотеке… – дальше я не слушал – мне сразу вспомнились слова Ольги Дмитриевны о намеченных на сегодня мероприятиях. – … не забудь!
– А? Чего?
– Говорю, не забудь после обеда прийти в библиотеку, – нахмурилась она, хотя, казалось, быть более хмурой уже невозможно.
– Зачем?
– Ты меня вообще слушал?
– Нет, – честно признался я.
– Сегодня! После обеда! В библиотеку! Понял, хунта проклятая?! – Женя сначала покраснела, потом, кажется, позеленела, а потом её лицо приняло нежно-фиолетовый оттенок.
Хунта? Это ещё что за матерное слово такое неведомое? Хотя пионер же не ругается, как я мог забыть!
– Ах да, конечно! Извини! Обязательно приду!
Естественно, никуда идти я не собирался, но, чтобы разговорить человека, неплохо сначала пойти на уступки.
– Слушай, а какой сейчас год, что-то совсем со счёта сбился? – я решил играть в открытую.
Она недоуменно посмотрела на меня и ответила:
– Совсем, что ли, крыша поехала?
– Признаться, последние несколько дней есть такое подозрение.
Женя ничего не ответила.
– Так год какой? – я мило улыбнулся.
– Слушай, может, тебе в медпункт сходить?
– А там мне подскажут, какой год?
– И не только это подскажут! – Женя встала и направилась к выходу.
– Подожди, ты же не доела, – но она, похоже, даже не собиралась оборачиваться.
Я дожёвывал сосиску, которая больше напоминала кусок витой пары.
– Интересно, есть у них здесь интернет? – бубнил я себе под нос. – Хотя откуда?
Пионер за соседним столом заметил, что я разговариваю сам с собой, покосился на меня, а я в ответ улыбнулся
