Непобедимый 2 (СИ) - Тыналин Алим
Приятели молча переглянулись и похлопали меня по плечу. Типа, для того, чтобы ободрить, но я не нуждался в таких поощрениях. Я угрюмо сидел, опустив голову. Рассматривал узоры на полу.
Настроения для поддержания легкой и непринужденной светской болтовни у меня не было. Борька и Суслик поговорили чуток, а потом Суслик толкнул меня в бок.
— Вон он, твой вырыватель ног, — сказал он.
Я поднял голову и увидел, как на ковре рефери поднял руку торжествующего Харитонова. Надо же, теперь он у нас счастливый, оказывается, умеет улыбаться. Правда, не широко, ядовитой змеиной ухмылкой, но тем не менее.
— Выиграл первое место, — заметил Борька. — Ты смотри-ка. За твой счет. Хотя здесь ясно, что ничего не ясно.
Он опять посмотрел на меня, но промолчал, потому что у меня наверняка было неприветливое выражение лица. Я смотрел на улыбающегося Харю и думал о том, что если бы не его штучки, то я бы его победил.
Без психологических уловок у него обычная техника. Ничего особенного. Вот сволочь.
— Ну, как ты? — рядом наконец появился Степаныч. Тоже нахмуренный, брови взлохмачены. Наклонился ко мне, потрепал по плечу. — Что с ногой? До свадьбы заживет?
Я кивнул, хотя меня так и подмывало ответить, что тренер тут не особо переживал за меня. Но сдержался, не стал ругаться. По большому счету, тренер тут вообще не при чем. Сам виноват.
— Ладно, разберемся, — ответил Степаныч, тоже хищно посмотрел на Харю и опять на меня. — Не вешай нос, Волчара. Ты еще вцепишься в глотку этому индюку. Главное, травму не получил. Они уже навешали лапши судьям на уши, сказали, что он не разобрался в ситуации. Типа, не почувствовал твоих хлопков, хотя там только мертвый не смог бы почувствовать. Даже после того, как ты его пихнул другой ногой, Харя продолжал делать болевой, сукин сын. Так что, пусть кому другому по ушам ездят.
Это да. Получается, тренер все видел, но почему-то задержался. Где он сидел, я его только сейчас заметил. На трибунах, что ли? Какого дьявола не находился ближе?
Пришел местный медик. Туго забинтовал мне ногу. Еще раз проверил ее. Убедился, что не сломана.
— Покой и отдых неделю, — сказал он. — Никакой активности. Пусть заживет. Я сделаю справку для работы или учебы. Если нужно. Можешь не ходить.
Ага, это на гос экзамены? Да туда даже полумертвым надо идти. Тем более, скоро будет распределение.
Но я спорить не стал. Поблагодарил. Кивнул.
Мы сидели еще полчаса и вскоре поединки закончились. Ни один борец из нашей секции не добрался до первого места.
Только я и Краб дошли до второго. Неплохое достижение для меня, который вообще считался новичком. По большому счету, я должен радоваться и бегать на руках, но я, наоборот, приуныл.
Второе место — это не первое. Я хотел вернуться домой с триумфом. Но не получилось. Теперь надо стиснуть зубы, зарядиться мотивацией еще больше и вкалывать, как ломовая лошадь.
Вот только пока что мотивация у меня ниже плинтуса. Все, что мне хотелось, это завалиться спать и не просыпаться до самого утра следующего дня.
Когда во время церемонии награждения вызвали участников из нашей группы, я не стал отсиживаться. Проковылял на ковер, встал рядом с другими нашими парнями. Когда прозвучала моя фамилия, я очутился рядом с Харитоновым.
— Я извиняюсь, что так получилось, — он улыбнулся и вроде бы говорил искренне. Но я видел, что это не так. Он издевался надо мной. — Надеюсь, я не сильно зацепил твою ногу? Не болит? Я на всякий случай советую обратиться к врачу. Вдруг что-нибудь не так.
Я сдержал себя. Ну же, не надо. Мы с этим типом еще столкнемся. Как раз на борцовском ковре. Тогда и будет понятно, кто кого. Кто кому сделал бо-бо.
Поэтому сейчас я через силу улыбнулся.
— Не болит. Вашими стараниями. Ты так вцепился в мою ногу. Я думал, что оторвешь и унесешь домой. Как игрушку. Что же тут так? Не…
Звеньев пихнул меня в бок. Острым локтем. Так что на время я потерял возможность говорить.
На нас уже обратили внимание организаторы. Думали, что мы сейчас сцепимся. Поэтому сейчас я заткнулся.
Не стал ухудшать обстановку. С улыбкой принял второе место. Аплодисменты зрителей и других участников. Харя тоже хлопал. Какой душка.
Вскоре соревнования закончились. Я сидел на свободном месте в первых рядах трибун.
Ждал, пока окончательно уймется боль в ноге. Зрители поднялись с мест и уходили. Как в кино. После окончания сеанса.
Все, шоу закончено. Можно расходиться. Рядом сидел Борька. Он иногда поглядывал на меня.
— Ты это, как домой пойдёшь? — спросил он. Ишь ты, беспокоится. Больше никто не спросил. — Может, такси вызовем? Хотя тут не так далеко. Можно и на автобусе.
Я покачал головой. Не время шиковать. К тому же, многие участники еще не разошлись. Харя, кстати, тоже.
— Лучше найди мне палочки. Типа костыля.
Боря удивился. Но перепрыгивать не стал. Сорвался с места. Отправился к врачу. Тот тоже еще не ушел. Выбросил у него костыль. Вернулся ко мне. Вручил.
Я встал и заковылял по ступенькам. Вниз, к проходу. Потом оттуда к выходу. Мимо ковров. На меня смотрели другие участники. Большинство сочувственно.
Харя смотрел бесстрастно. Я видел краем глаза. Тренер что-то сказал ему. Харя кивнул.
Я ковылял дальше. Прошел до выхода. Вышел в коридор. Потом в вестибюль и наружу.
Ого, время уже вечернее. На улице скоро будет темнота. Боря шел рядом и предлагал помочь. Я упорно отказывался.
Когда мы отошли от дома культуры, я выпрямился и сунул костыль под мышку. Быстро пошел прочь. К остановке. Там опять заковылял на костыле.
— Что это значит? — спросил Борька. — Ты что, притворяешься? Симулируешь?
Я кивнул. Оглянулся. На остановке тоже люди из числа зрителей. И из участников. Поэтому я продолжил ломать комедию.
— Ну да, а как ты хотел? — ответил я. Играть инвалида выгодно. Мне тут же уступили место на скамеечке. Я уселся туда. — Тут как на войне. Ты меня извини, но по-другому никак. Я должен был создать у Хари впечатление. Типа, он меня сильно травмировал. Как будто я без ноги остался. Хотя на самом деле все прошло. Я чувствую себя прекрасно. Нога в порядке.
Борька покачал головой. Посмотрел на меня с отвращением.
— Зачем тебе это? Что за спектакль? Если бы здесь была Оля, ты тоже разыграл бы ее? Тебе не стыдно?
Какие слова. Похоже, он в них искренне верил. Я уже давно не слышал упреки в бесстыдстве и бессовестности.
В двадцать первом веке про это как-то забыли. Там больше беспокоятся, как бы не лохануться.
— Пусть тебя не беспокоит Оля, — ответил я. — Ты не верил, что я одолею Харю. Ты говорил об этом с Сусликом. Ты был убежден, что он выиграет.
Боря не стал отрицать. Кивнул.
— Все верно. Хоть ты мне и друг, но скажу правду. Тебе не справиться с таким, как Харя. Несмотря на все твои дурацкие трюки. Кого ты хочешь обмануть? В первую очередь, самого себя. Ты еще слишком слаб для этого. Ты занимаешься самбо всего пару месяцев. А уже возомнил себя чемпионом. А с Олей тоже недаром поссорился. Ты ее недостоин. Вот как я считаю. Хочешь обижайся, но я сказал правду.
Люди на остановке оглядывались на нас. Не самое лучшее время для выяснения отношений. Но Борьку это не беспокоило.
— Ладно, потом поговорим, — я устало отвернулся. — Если ты захочешь говорить с таким ничтожеством, как я. Оставайся при своем мнении.
Борька махнул рукой. Подошел двести второй автобус. Как раз ехал в нашу сторону. Я покачал головой. Мол, типа, не хочу с тобой ехать. Тогда Борька отправился туда сам.
Когда автобус ушел, я дождался другого. Сел в него и поехал домой. Борька меня и в самом деле достал. Хотелось немного отдохнуть от него. От его назойливой помощи.
В автобусе мне тут же уступили место. Я же говорю, выгодно притворяться.
Когда я вышел на своей остановке, то опять ковылял с костылем до двора. Там уже прекратил ломать комедию. Вернулся домой с костылем под мышкой. Баба Люда и баба Катя на скамейке охнули при виде меня.
