Боксер: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович
Понятно, что к моменту, когда в воздух запускали мишку, турнир боксеров давно закончился, и более того, команда уже знала, что наша сборная выступила крайне неудачно. Но сон на то и сон — тут все происходило не так как было. Вернее — будет в недалеком будущем.
Мишка, держа в лапах ниточки воздушных шариков, взлетал над многотысячным стадионом, а ко мне подходила симпатичная девчонка, державшая в руках золотую медаль. Настоящую… А стадион пел:
— До свидания, наш ласковый Миша…
— Миш, а Миш, ну как ты себя чувствуешь?
Сон неожиданно оборвался. Ангельский голосок раздался над моим ухом. Зинка? Жена, в смысле, всплыло предположение на задворках сознания… но наваждение как рукой сняло вместе со словами, сказанными грубым мужским голосом:
— Да пусть пацан поспит еще!
Даже немного обидно стало, что и во сне мне так и не надели золотую медаль. Но реальность — она такая, накрыла меня с головой в тот же миг. Вспомнилось, что ни на какой я не Олимпиаде, а в теле мелкого пионера, в спортивном лагере.
Я поморгал и увидел перед собой Романа Альбертовича и нашу медичку. Алла заботливо склонилась надо мной и положила руку на лоб чуть ниже от бинтов, может, температуру решила проверить? Тренер стоял рядом с кроватью, скрестив руки на груди, и наблюдал за мной с некоторой тревогой в глазах.
— Здрасьте, — я широко улыбнулся, давая понять, что уже не сплю.
Врач и тренер переглянулись. Было видно, что, несмотря на строгий взгляд, Роман Альбертович беспокоился за меня. И явно почувствовал облегчение, когда я заговорил. Возможно, тренер сомневался, не зря ли вообще допустил меня до тренировки. Тут ведь дело такое — тонкое, случись что со мной, и отвечать ему, как ответственному лицу.
Понимая это, я не стал трепать человеку нервы и, бодро приняв вертикальное положение, сел на край кровати, подавив вырвавшийся зевок.
— Со мной все в порядке.
Часов на стене в палате не было, но зато наручные были на запястье Романа Альбертовича. Старый добрый «Полет». Вспомнилось, как в своем восьмидесятом я мечтал получить себе экземпляр от знаменитого часового завода — с изображением олимпийских колец. Тогда среди спортсменов это был последний шик. Да как-то не сошлось, а потом, собственно, не до часов было. Жизнь закрутилась, завертелась.
Я скользнул по циферблату взглядом и разглядел — начало второго. Выходит, я дрыхну четвертый час. Сразу после встречи с Левой и Шпалой я завалился спать, и надо сказать, что сон пошел на пользу. Чувствовал себя как свежий огурчик на грядке. Вообще молодой организм — это подарок судьбы, которым надо непременно пользоваться. Почти пропала забитость в мышцах, зато появилась куча энергии. Оставалось только пустить ее в правильное русло.
— Тамара Ипполитовна сказала, что ты проспал несколько часов и даже не пошел на обед, — сообщила Алла крайне серьёзным голосом, продолжая вглядываться в мои глаза…
— Так и есть, — я пожал плечами. — Решил прислушаться к вашей рекомендации и провести часть дня в постели.
— Голова кружится? Тошноты нет?
— Не-а. Все нормально.
Врач и тренер снова переглянулись.
— Поедем в больницу? Руслан Альбертович подвезет нас до города, — предложила Алла.
— Конечно, подвезу, — кивнул тренер. — Раз Алла Борисовна говорит, что нужно, значит, нужно.
Алла Борисовна, значит. Ну, буду знать, как Аллу по отчеству, главное, чтобы фамилия была — не Пугачева.
Я мельком заметил, как на секунду пальцы докторши переплелись с пальцами тренера. Всего на секунду. Но этого было достаточно, чтобы понять — ребята крутят Шуры-Муры. Ну что и требовалось доказать, собственно. Совет да любовь.
— Тебе нужно обследоваться, Миша, — настояла Алла.
Я на миг задумался. Предложение съездить в больницу звучало отлично. Проехаться в город, посмотреть, что да как. Будет неплохо осмотреться,.
Через несколько недель смена закончится, и надо будет решать, как двигаться дальше. От мыслей, что где-то там за забором у меня вообще-то есть мать и отец, я непроизвольно поежился. Даже не хотелось представлять, что после лагеря я вернусь в родительский дом, начну ходить в школу, и родители будут целовать меня в лоб на сон грядущий. Так себе перспектива, но учитывая, что мне всего четырнадцать, и по закону я еще не способен принимать самостоятельные решения, эта перспектива не такая уж и отдаленная. Но об этом подумаю попозже.
— Откажусь, Алла Борисовна, я полностью здоров, просто на тренировке немного устал, — заверил я.
На самом деле я понятия не имел, сколько времени займет дорога туда обратно. На сколько продлится обследование? Очередь в больничке явно будет..
Можно опоздать к драке, а мы с пацанами договаривались. А пацан должен слово держать… — Роман Альбертович, я же вам говорила, что его нельзя допускать к тренировке! — тут же возмутилась медичка.
— Алла… Борисовна. Роман Альбертович тут ни при чем, я сам захотел! Честное пионерское!
Для пущей наглядности я поднялся с кровати и встал на одну ногу, разведя руки. Подсмотрел приемчик у воспитанников, в последнее время стало модно таким образом показывать, что ты в адеквате и не потрясен после пропущенного удара. Поймав на себе внимательные взгляды врача и тренера, я решил усилить произведенный эффект и коснулся носа указательным пальцем. Сам поймал себя на мысли, что координация и вестибулярка у меня хорошо развиты.
— Видите? Все в порядке, не испытываю никакого дискомфорта.
Встав обратно на обе ноги, я заметил на нашей со Шмелем тумбочке тарелку с пюре и хорошо поджаренной котлетой. Есть хотелось, я не удержался и даже облизнулся.
— Это мне?
— Я решила, что после сна ты проголодаешься, — улыбнулась Алла.
— Точно. Голоден, как волк.
Кажется, мой аппетит убедил её в моем нормальном самочувствии даже вернее, чем тест на равновесие.
— Котлета куриная, только компот прихватить забыли, — подмигнул Роман.
— Ничего, без компота обойдусь, спасибо.
Я сел обратно на кровать и взял обед на колени. Вот молодцы ребята, заботу проявили. Не откладывая дело в долгий ящик, я приступил к трапезе и отправил первую ложку с пюре в рот. Вкусно-то как, как у мамки дома в молодые годы.
— Приятного аппетита, — тренер взъерошил мне волосы и обернулся к врачихе. — Раз у мальца порядок, предлагаю далее не смущать его нашим присутствием.
Он еле заметно подмигнул девушке.
Алла коротко кивнула, но потом, прикусив губу, всё же ещё раз смерила меня взглядом.
— Если что, я на месте, Миш, и ночью там же, мало ли что. Не забывай, что сегодня тебе показан постельный режим.
— Угу, — я уплетал пюре с котлетой за обе щеки.
Роман Альбертович, сунув руки в карманы, покачивающейся походкой двинулся к выходу из палаты. Чего-чего, а самоуверенности Роману было не занимать, поэтому готов биться о заклад, что не одна только наша докторша попалась в эти амурные силки. Алла же снова внимательно взглянула на меня, и только когда я показал ей большой палец и невинно улыбнулся, она развернулась и зашагала прочь.
А, а меня на несколько секунд ложка с пюре застыла в воздухе. Явно не специально, но девушка так виляла наливными бедрами, что я даже забыл, как жевать. Но все же спустя пару секунд отвел взгляд, рановато мне на таких девок заглядываться. Я с удовольствием доел обед и даже вылизал тарелку. Готовила мама Сени просто божественно. С радостью бы добавки попросил. Молодой растущий организм, тем более на фоне нагрузок, всегда отличается прожорливостью.
Кстати о Сене, пацан оказался легок на помине и будто прочитал мои мысли. Его физиономия появилась в окне палаты.
— Миха!
— Оу, какие люди в Голливуде! — улыбнулся я толстяку. — Заходи, дорогой, гостем будешь.
Об подоконник звякнула еще одна тарелка с пюре, но сразу с тремя котлетами. Неплохо, совсем неплохо. Как раз добавочки хотел. Вот говорят: твои слова да богу в уши… мне вполне хватило ушей Сени.
Обходить здание толстяк благоразумно не стал и собрался лезть через окно.
