Ванька 11 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич

— Выручать ребят надо.

Сормах уже хотел дверь автомобиля открывать, но я его остановил.

— Погоди, Николай, надо посмотреть, сколько там охраны.

— Да, сколько бы не было! — Сормах уже не шептал, чуть не в полный голос это прозвучало. Причем — зло. На меня.

— Погоди, тебе говорят!

Я крепко схватил Николая за рукав.

Ишь, какой ярый! Тут, по-тихому надо.

Колонна пленных шла и шла, охранников больше не было видно. Солдаты еле ноги передвигали, шли головы повесив.

— Куда-то их гонят… — опять перешел на шепот Сормах.

— Вот и посмотрим — куда.

Я повернулся, с заднего диванчика автоматы достал. Еле-еле это у меня получилось. Пусть поменьше автомат трёхлинейки, но всё равно — габаритный. Однако, двадцать пять патронов в магазине — весомый аргумент.

— Совсем страх потеряли, суки… — прошипел Сормах.

Ну, было из-за чего. Колонна наших кончилась. В нескольких шагах сзади её плелась ещё парочка «адских леди».

— Два впереди, два сзади — четверо. Винтовки на ремне, — оценил конвой Сормах. — Справимся, если по-тихому.

Для по-тихому у нас тоже имелось. Кроме ящика ручных гранат, пулемета и автоматов Федорова Николай Гурьянович много чего ещё с собой из полка прихватил.

— Выходим, — скомандовал Сормах.

Шотландцы, что последними шли, пересекли улицу и как их и не было. Опять кругом — тишина и пустота.

— Давай за мной. — махнул рукой Николай в сторону перекрестка. — Только — тихо, вдруг там ещё кто идёт.

Мы, уже по тротуару, а потом и около стены дома, крадучись приблизились к перекрестку. Я осторожно выглянул из-за угла здания в сторону, откуда появилась колонна пленных.

Там никого не было, никто больше не шел на сколько мои глаза видели.

— Последних берем в ножи. Умеешь? — поинтересовался у меня Сормах.

— Приходилось.

Получилось у меня не хуже, чем у Николая Гурьяновича. Сказалось обучение в Японии, ну — и уроки Федора. Бузнику нож, что столовая ложка привычна.

Пленные и не заметили, что у них сзади охраны не стало. Так и брели, бедолаги.

С идущими перед колонной мы тоже справились. Тут уже на глазах следующих за «адскими леди». Даже несколько бойцов из головы колонны хотели нам на помощь броситься, но Сормах им кулак показал — без вас справимся.

— А говорил — зачем нам пулемёт? Вот он и пригодился.

Уголок рта Николая Гурьяновича дернулся, так он попытался улыбку изобразить.

Освобожденные пленные сейчас вернулись в статус бойцов и их требовалось вооружить. Четыре винтовки «адских леди», ящик гранат, свои револьверы, даже ножи, которыми мы шотландцев к предкам отправили, всё было роздано в жаждущие боя руки. Мы себе только автоматы оставили.

Немного прояснилось и с обстановкой в Париже. Один из бывших пленников что-то знал, второй кусочком информации поделился, третий — дополнил рассказ своего товарища. В общем и целом — британцев в столице Франции не много.

— Нашим легче, — подвёл итог Сормах. — Потом их ещё и хоронить надо будет.

На лицах бойцов появились улыбки — шутка военного коменданта Парижа понравилась.

Тут в доме, у которого бывшие пленные нами вооружались, на втором этаже медленно-медленно окно открылось и в него благообразного вида старичок голову свою высунул.

— Оружие нужно? — обратился парижанин к нам на языке Гюго, Дюма и Флобера.

Оказалось, он нашу дележку оружия наблюдал, как бойцы ручные гранаты чуть друг у друга из рук не выхватывали. Старичок — заядлый охотник. Был, пока здоровье позволяло. Может он нам три превосходных ружья подарить, а к ним и боеприпасы.

Мы не отказались. Три ствола, это — нам подмога сейчас не малая.

Глава 30

Глава 30 Неожиданная встреча

— Да уж… Войско…

Сормах кивнул мне на сидящих прямо на брусчатке людей. Под конвоем «адских леди» они ещё ногами двигали, а тут…

Много с такими не навоюешь.

— Всех берем?

— Какой там… — радости от нашего пополнения на лице Николая Гурьяновича не было.

Скажем так — получили мы вместо помощи обузу. Куда их теперь? Прятать во дворах близлежащих домов?

— Большевики есть? — Сормах обвел глазами освобожденных нами.

Несколько сидящих подняли руки.

— Вот с ними и пойдем дальше. Остальные — пусть из Парижа выбираются. В сторону наших я их отправлю.

Мы перераспределили оружие. На большевиков его только-только и хватило, некоторым одни ручные гранаты и достались.

— Ну, двинули, — скомандовал Сормах. — Покажем им где раки зимуют!

Им, это — британцам. Топить их Сормах собрался? Ну, тоже вариант…

Двинуть-то мы двинули, но часа через два поняли, что заблудились. Куда-то непонятно совсем зашли. Хотя и шли-то… Больше отдыхали, чем двигались.

— Улица Дюнкерк, — Николай Гурьянович всем окружающим показал, что он не только разговорным французским владеет, но и читать таблички на домах на этом языке может. — Куда она ведёт?

Это он меня спросил. Нашел знатока местной географии…

— Не знаю, — признался я. — Пошли хоть по ней, куда-то да выйдем.

— Пошли, — не стал возражать Сормах. — Может и получится как-то к Люксембургскому дворцу.

К дворцу мы не вышли, а скоро увидели фундаментальное здание из белого камня. Центральный фасад строения был выполнен в виде триумфальной арки и украшен статуями — большими и поменьше.

Площадь перед зданием была пуста, даже спросить некого — куда мы дошагали.

Тут где-то за зданием паровоз гуднул, тишину нарушил.

— Вокзал?

— Похоже, — подтвердил я догадку Сормаха. — Северный, если верить надписи на фасаде.

Словно по приказу гудка паровоза из здания вокзала вышли несколько человек.

Наши!

Как я узнал? Да по богатыркам. Британцы такие головные уборы не носят.

Николай Гурьянович тоже богатырки разглядел и людям рукой замахал. Те остановились на месте, в нашу сторону винтовки направили. Понятное дело, видок у нас — как из дурдома сбежали. Половина — в исподних рубахах и кальсонах, остальные, кроме меня и Сормаха, тоже кто в чем.

— Свои! — криком обозначил нашу принадлежность военный комендант Парижа. — Свои мы, товарищи!

От стоящих перед вокзалом отделился человек в кожанке, сделал пару шагов в нашем направлении.

— Сормах? — узнал он видно Николая Гурьяновича.

— Я! Я! — подтвердил тот.

— Подойдите! — крикнул человек в кожанке.

Вот надо же… Такое только в книжках бывает.

Это оказался отряд из Петрограда. Его в Париж для прояснения обстановки прислали.

Железнодорожное сообщение Санкт-Петербурга, нынешнего Петрограда, и Парижа ещё с прошлого века имелось, поезда регулярно по расписанию ходили. Это — до Великой войны и сейчас. Во время военных действий только оно прекращалось. Если с нашей стороны смотреть, то поезд шел через Псков, Вильнюс, Кенигсберг и Берлин. От Петербурга до Берлина дорога тридцать один час занимала, а от германской столицы до французской — ещё двадцать один. Сел в вагон на Варшавском вокзале и поглядывай в окошечко. На российской границе надо только в другой состав пересесть из-за разной ширины железнодорожной колеи. Потом уже, правда — с пересадками, хоть до Лиссабона кати или до Константинополя.

— Что у вас тут такое творится? — задал вопрос Сормаху его знакомец из Петрограда. — Мы только прибыли, а тут — пустой вокзал, народу — хоть шаром покати.

— Мне бы кто сказал. — развел руками Сормах. — В Берлине как?

— Нормально.

— Нормально… — Николай Гурьянович изобразил из себя эхо.

— Ну, не совсем, но маятники не останавливались.

Человек в кожанке, оказывается, в курсе у нас произошедшего…

— Что, не совсем? — высказал озабоченность Сормах. — Тоже люди без сознания падали?

— Да нет. — лицо у гостя из Петрограда стало хмурым. — Спартакисты что-то начали хвостами вертеть. У вас тут непонятное что-то случилось и они одновременно забузили. Пошли, сейчас мы выгрузимся и на разведку двинем.