Из-под снега - Татьяна Юрьевна Холина-Джемардьян
Взгляды охотников из заинтересованных стали откровенно опасливыми. Ближайшие соседи заёрзали, отодвигаясь. Только Рыньи фыркнул и прижался горячим плечом плотнее. Нимрин легонько пихнул его в ответ, и во все зубы ухмыльнулся Зуни. Тот выскалил в ответ истёртые жёлтые клыки, сделал рукой какой-то жест, вроде, одобрительный. Но обратился не к Нимрину.
— Рыньи, расскажи нам, что ты видел.
Мальчишка быстро глянул на главу дома, Лемба подтвердил:
— Слушаем слово младшего слуги Рыньи.
Рыньи икнул и неловко завозился, поднимаясь на ноги. Что, не доводилось раньше говорить на большом совете дома? Выпрямился, набрал побольше воздуху, заметно покраснел.
— Да будет слово моё — правда! Да не исказится моё свидетельство по недомыслию или кривомыслию! — голос мальчишки напряжённо звенел под сводом зала.
Тунья и Лемба переглянулись, кузнец мягко притормозил говорящего:
— Эй, малец, не лезь в сказку! Просто расскажи по порядку, как было дело.
Рыньи осёкся и продолжил на полтона ниже:
— Мастер Лемба, распорядительница Тунья, я водился с Арайей и его дружками больше всех в доме. Эти младшие слуги очень плохо работали, шастали туда-сюда без дела, пытались меня пугать, зло шутили, но ни разу не заступали край, чтобы я побежал просить у вас помощи. Вчера я всё-таки заподозрил неладное. Когда Дини рассказала про исчезнувших и погибших купцов, я вдруг подумал, что это Арайя ходил на такую охоту из нашего дома. Я тогда ужасно испугался. Но по календарю не сошлось, пятеро никак не догнали бы купцов, и я очень обрадовался, что зря возвёл в своих мыслях такую жуткую напраслину. Мне всё равно было не по себе, и я лёг спать не в каморке, а на спине у Корноухой. Потому я не знаю, что случилось в жилой пещере. Глубокой ночью Нимрин разбудил меня криком, велел поднимать тревогу и бежать к нижним воротам. Мне даже в голову не пришло ему перечить. Я видел, что он после драки. Он сказал, мол, пятеро младших слуг — беззаконники, и он остановил их. А ещё, что другие беззаконники будут прорываться снаружи. Я поверил сразу, так всё сходилось одно к одному. Я позвал подмогу, а для надёжности мы выставили рогачей живым заслоном. Когда ворота рассыпались, я понял, что вовремя мы это сделали! По-моему, Нимрин совсем не ладит со скотиной, но отлично понимает в обороне дома. Если бы не он, беззаконники ворвались бы, и мне страшно подумать, что было бы со всеми нами. Я рад, что слушался Нимрина как старшего. Я подарил ему свою одежду вместо лохмотьев младшего слуги, которые он замарал кровью, защищая дом от дикой стаи. Двуногих зверей убивать… Я даже не знаю, смог бы я сам? Нет, пусть мой первый зверь будет правильный, четвероногий… Хорошо, мне не пришлось… Своими руками… За это я Нимрину тоже благодарен. Я, младший слуга Рыньи, всё сказал.
Лемба кивнул, принимая свидетельство, и велел Рыньи сесть. Тунья хищно блеснула глазами и что-то шепнула мужу на ухо. Лемба ещё раз кивнул и вперил в Нимрина тяжёлый, неотрывный, испытующий взгляд. Даже не верилось, что увалень кузнец так умеет. С другой стороны, он же, правда, глава дома?
— А теперь послушаем слово чужака, именуемого Нимрином, младшего слуги дома.
Нимрин легко встал, озираясь по сторонам. Большинство охотников отводили глаза, но не Лемба. Взгляд кузнеца оставался тяжёлым, выражение лица — непроницаемым, голос — ровным.
— Прежде, чем сказать своё слово, выслушай меня внимательно, чужак. Любому здесь я повелеваю говорить правду, и никто моей власти не оспаривает. Кроме беззаконников, с которыми ты поступил, в общем-то, правильно. Да, я в своём доме властен повелевать любым. Но я понимаю, что по ту сторону звёзд, откуда ты пришёл, законы и обычаи Голкья не имеют силы. Поэтому я прошу, а не приказываю. Нимрин, пожалуйста, расскажи нам без утайки всё, что ты видел, слышал и делал после того, как Тунья отвела тебя к Рыньи. И объясни, почему ты действовал именно так, как ты действовал. Это важно! Чтобы я знал, кем тебя назвать в моём доме, и как отблагодарить.
Нимрин передёрнул плечами от повисшего в воздухе напряжения. Странно, что куртка ещё не задымилась на перекрестье множества взглядов. Явной враждебности охотники не проявляли, однако чувствовал он себя не на совете — на суде. Вспомнил внезапно: те, кто проливал чёрную кровь, умирали, даже если имели на своей стороне правду. Вдруг, охотники ценят свою кровь не дешевле? Бояться Нимрин почти не умел, и всё же… Вильяра вдруг залихватски ему подмигнула и облизнула губы остреньким розовым язычком. Споткнувшееся время выровнялось и пошло, заминка продлилась не более вздоха.
— Мастер Лемба, ты подобрал, отогрел и накормил меня. Мудрая Вильяра обещала защиту. В том виде, как меня нашли, я не мог претендовать на более высокое место. Я благодарен вам, я согласился быть младшим слугой, и я верен дому. Я делал всё, что велел мне Рыньи, так хорошо, как мог. Я видел, что другие младшие слуги не столь усердны, и Рыньи с ними не справляется. В миг нашего знакомства мне показалось, что за одно замечание они готовы, самое малое, поколотить нас обоих. Я запел песнь Умиротворения, они угомонились и подпели. Потом Руо толкнул меня в колодец, вроде бы в шутку…
Лемба поднял руку предостерегающим жестом:
— Нимрин, не называй вслух имена мёртвых!
— Я не боялся этого навозного выползка живым и не убоюсь его мёртвого. Но впредь буду чтить ваш обычай… Позже я разговаривал с главарём. Его, увы, уместно именовать вслух. Арайя не скрывал, что собирается устроить бунт и взять этот дом под свою руку. Говорил, что у него есть сообщники за пределами дома. В том числе, сильный колдун, или даже кто-то из мудрых. На мой счёт Арайя до самого конца колебался. Так и не решил, привлечь меня на свою сторону или гнать из-под ног, чтоб не путался? Я строил дурачка и подыгрывал ему, хотел разузнать побольше об их планах. Ещё мне любопытно было, что за бездомный дом, неведомый клан, в котором есть всё, как сказал Арайя? Со слов подростков, я вроде бы понял, так называют у вас объявленных вне закона?
— Не только их, но их тоже, — не слишком понятно пояснил Лемба. — Продолжай.
— Знаешь, мастер Лемба, я очень хочу вспомнить себя, вернуться домой, отомстить
