Серебряная река (СИ) - Саша Ву
[Решение по награде не принято. Идёт расчёт].
«Опять сто лет расчётов? Или дашь мне «Райское удовольствие 2»? Так не пойдёт. Плевал я на твою матрицу. Я уже умер».
[Вы должны выполнять ежедневные задания и задания по реперным точкам. Ваша конечная цель…]
«Мне всё равно. Что ты будешь делать, если я спрыгну в пропасть? Как тот паренёк, Лю Янь? Чем ты будешь мне угрожать?»
«Эй, ты меня слышишь?»
«Система?»
[Коммуникативный модуль заблокирован. Тренировочное пространство заблокировано. Перенаправление энергии в расчётный модуль].
[Пожалуйста, ожидайте].
«Тупая сука. Хватит сбегать! Вернись и поговори со мной!»
[Пожалуйста, ожидайте].
«Почему ты так поступаешь?!»
— Что ты сказал, малыш Вэй?
Голос чистый, как горный ручей, вернул меня в реальность. Я уставился на Старейшину Ци Цзинцзин и снова завис. Такая красавица заставит рыбу погрузиться вглубь, а летящего гуся опуститься на землю.
— Почтенный бессмертный мастер Ци… — я запутался в словах, как мальчишка.
Госпожа Ци Цзинцзин рассмеялась. Её смех зазвенел фарфоровым колокольчиком.
Лицо прекрасней луны, кожа нежнее лепестков лилии — Ци Цзинцзин, Старейшина пика Сосен и скал, словно спустилась с небес. Её сила не отставала от красоты: госпожа Ци стояла на пороге бессмертия, и не было лекаря лучше в Западном царстве.
Я восхищённо смотрел на улыбку, что расцвела на полных губах, любовался плавными движениями рук. Смотреть на госпожу Ци — всё равно что наблюдать за рассветом — вызывает благоговейную оторопь.
— Малыш Вэй, зови меня тётушка Ци. Когда демонические куры исклевали твой зад — разве не я лечила тебя? Оставь формальности, мы всё равно что родня.
Божественная красота госпожи Ци мгновенно поблёкла. Я быстро оглянулся по сторонам. Все уже разошлись, тело Лю Яня убрали. О произошедшем напоминала только кровь на камнях.
Что ещё за куры? И причём здесь мой зад?
— Малыш Вэй, ты забыл? Твой первый экзамен!
Вэй Шуи! Почему ты не дал мне героического прошлого? Эта красотка видела мой исклёванный зад!
— Этот Вэй всегда будет вам благодарен, — я выдавил вежливую улыбку. — У Старейшины Ци много дел, этот Вэй уйдёт первым.
— Ты прав. Эти мальчишки с пика Алой башни опять подрались, а мне заниматься их ранами. А ведь я говорила! «Маомао! Какой пример ты подаёшь младшим! Учитель не должен лаяться с учеником!» Как будто он будет слушать! Иди, малыш Вэй, и всегда будь послушным.
Грациозным движением Старейшина Ци вспорхнула на меч и улетела. Я проводил её взглядом. Полы её алого халата трепетали, чёрные ленты волос струились по ветру. Странно думать, что этой прекрасной женщине больше трёхсот лет.
Хотя я был расстроен её словами про кур, прекрасные глаза в форме лепестка персика не желали уходить из памяти. Самый популярный айдол моего мира мог бы только целовать подол ханьфу госпожи Ци Цзинцзин. Интересно, у неё есть парень?
«Система?»
[Пожалуйста, ожидайте].
«Зови меня тётушкой»… Ни за что!
Что за глупости вертятся в моей голове?
Я решил подняться на гору, чтобы привести мысли в порядок.
Звёздный пик — самый высокий на Туманной гряде. На плоской вершине между тёмными глыбами скал прятался пруд Тысячи звёзд. Прозрачная вода в нём казалась чёрной. Даже солнечным днём в воде отражались звёзды.
Говорили, пруд Тысячи звёзд — бездонный. Холодная вода не нагревалась летом, зимой не покрывалась коркой серого льда. Ветер не смел тревожить воду, её поверхность оставалась гладкой, как шёлк.
Одиночество пруда скрашивала лишь старая ива. Узловатые корни крепко держались за скалы, серебристые листья тихонько звенели. Сила Неба и Земли витала в воздухе, но не улетала, влекомая ветром, а опускалась в долины, наполняя их жизнью.
Этот пруд часто снился мне в старом мире.
Подъём наверх оказался непрост.
Каменные ступени становились всё круче, часть пути шла сквозь туман. Я держался за стебли лозы, что густо оплела скалы. Сердце тревожно колотилось в рёбра; душа съёживалась от страха, когда из-под ног брызгало каменное крошево.
Я всё же поднялся. Выше облаков, выше суеты. Солнце спряталось за каменной глыбой, в расселине было сумрачно и прохладно. Я вдохнул свежий воздух и огляделся. Чёрные скалы, чёрная гладь пруда.
Духовное чувство обострилось, огромная масса воды, запертая среди камней, ощущалась незыблемой силой. Её величие тревожило всё моё существо.
— Царапка!
Древняя ива затряслась, разбрасывая длинные листья. Детский голос раздался из кроны.
— Царапка, ну-ка слезай!
Глава 20
— Царапка!
Меня затопило ощущение нереальности происходящего. В величественной и грозной тишине детский голос показался игрой возбуждённого разума.
Я медленно подошёл к иве и нырнул в нежную листву. Высоко на дереве сидела девочка лет пяти-шести, босая и растрёпанная. Рядом с ней вцепилась в толстую ветвь белоснежная кошка.
— Старший брат, пожалуйста, помоги! Царапка боится спускаться!
— Просто сбрось её вниз, — с любоптством разглядывая девочку, сказал я.
— Она разобьётся!
— Это кошка. С ней всё будет в порядке.
Девочка ухватила кошку за тощие бока, но та прижала уши и только крепче вцепилась в ветвь. Недовольный мяв резанул по ушам.
— Старший брат, — девчушка захныкала. — Царапка боится.
Я вышел из-под ивы и осмотрелся. Вокруг никого. Я забыл, сколько осталось баллов. Могу ли я помочь? Система молчала.
В ветвях снова раздался кошачий рёв.
Я решился и протянул руки наверх.
— Спускайся. Я сниму твою кошку.
Когда девочка оказалась на земле, я ненадолго задумался. Лезть на иву совсем не хотелось. На мне сто одежд, к тому же… Разве это не кощунство, забираться на тысячелетнюю иву в самом сердце Звёздного пика?
Недавно я смог погасить благовония, используя духовную силу. Почему не попробовать столкнуть с ветки это животное? Главное не переборщить с мощностью.
Я потренировался: мелкие камни легко отскакивали в сторону. Сосредоточившись, я направил руку на кошку и освободил немного духовной энергии.
Тоскливый вой огласил окрестности.
— Царапка! Старший брат, ты точно знаешь, что делать?
— Конечно, — уверенно кивнул я.
Паника тут не поможет.
Добавив немного силы в ладонь, я резким движением выбросил руку вперёд, как в фильмах о мастерах кунфу. Ветвь застонала, прогибаясь. Кошка безропотно улетела в ворохе ивовых листьев и шмякнулась на землю. Я подумал, она убежит, но животное застыло, задрав хвост и прижав уши. Спина изгибалась горой.
— Царапка! Ты спустилась! Спасибо, старший брат! Спасибо!
Мы расположились на краю обрыва. По правую руку — пруд Тысячи звёзд. Слева — туманное ущелье. Ни ветерка, ни шелеста. Наконец-то стало спокойно.
Царапка лежала на моих коленях и притворялась мёртвой. Я гладил шелковистую шкурку, ласкал мягкие уши. В детстве я умолял матушку завести котёнка или щенка, но
