О ностальгии - Александр Михайлович Кротов
— Теперь ты управляющая!
После этого Манин уехал домой. По пути его остановили гаишники, не желающие брать взятку. Юрия лишили прав, а на личного водителя у него уже не было денег.
Мужчина сидел дома и пил. Не много, но и не мало. И каждый вечер он обещал себе сквозь туман сигаретного дыма, что на утро он бросит все плохие привычки, займётся собой, и попытается вернуть Майю.
Но это «завтра» постоянно откладывалось. В один из дней позвонил адвокат и сказал, что он с лёгкостью выиграл дело, и никаких претензий к нему со стороны государства больше нет, у его оппонентов не хватило доказательств. Юра перечислил адвокату причитающуюся премию и снова запил. Он хотел вернуть Майю или хотя бы уже Свету, но у него просто не было на это сил.
ГЛАВА 8
Очередное утро он встретил в сигаретном тумане и в обоссаных штанах. Он попытался встать с кровати, чтобы дотянуться до бутылки пива, но не смог. Его голова сильно болела, болела до тошноты. В груди дрыгалось сердце, ещё что-то болело где-то под рёбрами. Во рту был едкий привкус тошноты.
Юра зажмурился и вроде бы на секунду задремал, но дикая тревожность заставила очнуться.
Когда он открыл глаза, то увидел Майю. В её глазах было презрение и жалость одновременно.
— Я тебе звонила, но у тебя много дней выключен телефон, — сказала она. — И дверь в квартиру у тебя не заперта. Зачем же так над собой издеваться. Я думала, ты тут умер!
— Подай пиво…
— Не подам! — вдруг резко сказала Майя. — Ты убиваешь себя!
— Я люблю тебя. А зачем мне жизнь без тебя. Убиваю себя и убью. Подай пиво.
Майя взмахнула руками:
— Алкоголик несчастный! Завод не продаётся пока, «Майский» я оформила сегодня на тебя. Там всё готово: захочешь — открывай. Арендаторы уже на чемоданах сидят, готовы въехать. Хочешь — не открывай, продай.
— Ага. Подай пиво, — сказал Юра, робко прикрывая руками пятно на штанах.
— Ты действительно так хочешь умереть?
— Хочу, только пиво мне подай.
— На, держи, подыхай, — она вложила бутылку пива в его ослабшую руку.
Юре показалось, что её голос дрогнул.
— Спасибо, — тихо сказал Юра.
— Не за что! — отвернулась от него Майя.
— Подай открывалку, — после некоторой паузы попросил Юра.
Майя повернулась в его сторону, посмотрела на него сквозь выступившее слёзы, и с остервенением начала бить его подушкой, что была прожжена сигаретой. Подушка быстро разлетелась синтетической начинкой по всей комнате.
Юра лежал с закупоренной бутылкой пива в руке ни живой, ни мёртвый. Потом он аккуратно приоткрыл один глаз, а Майя дала ему пощёчину. Звонко.
Дальше, не понятно как, но она загнала его в ванную комнату и заставила мыться. Она контролировала, как он несколько раз подряд смоет с себя густую пену. Стоя под душем, он взял намокшую сигарету, что лежала на туалетном столике, и попытался поджечь её дешёвой зажигалкой. Майя выбила у него из рук и сигарету, и зажигалку, потом ещё раз заставила его намылиться. Юрий пообещал утопиться, если она не вернётся к нему. Майя выставила своё условие:
— С этого момента ты больше не пьёшь и не куришь. Вообще. Узнаю — уйду навсегда.
Юра обрадовался, но потом печальным голосом сказал:
— Я проиграл суд, мне дали большие штрафы. Придётся продать всё. И «Версаль», и «Майский», и руины завода, и автомобили, и дачу, и эту квартиру. Все мои доходы признаны незаконными. Я банкрот. Будем жить в коммуналке…
— Плевать, — строго сказала Майя, помогая Юре смыть с себя пену. — Я выживу и там. И тебе сдохнуть не дам, если пить не будешь. Будем работать, как обычные люди. Таких миллионы по всей стране. Не пропадём.
— Это сон, — прошептал Юра и расплакался.
— Не сон, — отозвалась девушка.
— Ты другая, ты не та! — вдруг пришло прозрение к Юрию.
— Это «белочка» так проявляется?
— Нет, я ещё в адеквате, — жалко шмыгнул носом Юра. — Просто, ты ведёшь себя не так, как должна… ты не та…
— Не та, — согласилась Майя. — Но кто знает, почему мы всегда не те, и почему мы всегда поступаем не так. Только потому, что не знаем, как должны себя вести.
Мужчина вылез из ванной и встал на колени перед Майей, потом обнял её ноги, начал целовать их.
— Прекрати, — Майя впервые улыбнулась.
— Я люблю тебя! — сказал Юра. — Я очень тебя люблю! Я даже сам не понимаю, как люблю тебя! Выходи за меня замуж!
— Я подумаю.
— Нет, прошу, поехали в загс сейчас же!
Юра, голый, поднялся с колен, и взял Майю на руки. Девушка засмеялась.
— Поехали, только оденься! — ответила она.
Манин быстро привёл себя в порядок, оделся, и они вышли на улицу.
На дворе стоял тёплый апрель, повсюду звенели ручьи и пели песни птицы. Юра и Майя дошли пешком до загса, где подали заявление. Юру мутило, но он выдержал. Майя долго выбирала дату, и, наконец, выбрала день: шестое июня.
Только когда все формальности были улажены, Юра сказал, что он выиграл суд и что теперь Майя полноценно может управлять гипермаркетом «Майским», а вот пустые стены завода придётся продать, как и придётся продать дачу, чтобы иметь подушку безопасности и окончательно рассчитаться с адвокатом. «Версаль» они решили оставить, но управлять им будет Юрий. Майя равнодушно приняла новость об уходе из ресторана Светланы. Она грёзила открытием «Майского». Чтобы предугадать всё, гипермаркет должен будет начать свою работу в последних числах мая.
Манин начал трезвую жизнь. Он помогал Майе планировать свадьбу, та, помимо этого, занималась открытием гипермаркета, а Юра продал и так пустующую дачу, и занялся управлением ресторанным бизнесом. Он тщательно изучил положение дел и они его немного расстроили.
Светлана ушла к конкурентам в ресторан через дорогу, и всегда делала вид, что не знает Юрия, когда они иногда встречались у общей парковки. Часть персонала Светлана переманила к себе, и пока подбирался новый персонал, доходы «Версаля», где Юра и Майя планировали провести свадьбу, упали. Добавило негатива и сообщение бармена, пытавшегося устроить Ульяну на работу, о том, что новая управляющая ведёт
