Рассветная Звезда (СИ) - Рожков Григорий Сергеевич

— Horr Leutnant! Вице-фельдфебель Везов прибыл с докладом. Во время выполнения задачи по охране дальних подступов к лагерю были остановлены трое — Брида Ре Ригвера и Гобнейт Ре Ригвера возвращались с задания. — Тон резко сменился с военно-уставного на живой эмоциональный, — Гоби тяжело ранена и без сознания. В сопровождение фузилёра Ганца Дорна отправил их к доктору Ашмиру. Кхем. Однако в состав их группы входил этот неизвестный, — уставщина вернулась и на меня указали рукой. Вытянулся по стойке смирно, как положено настоящему красноармейцу. — Сопротивления не оказывал, добровольно сдал всё оружие и проследовал под конвоем в расположение штаба.

— Очень занимательно, вице-фельдфебель, благодарю… Вы военный? Представьтесь. — Лейтенант переключил свое внимание, и смотрит оценивающе на меня, но и, не скрывая интереса к моему облику.

— Красноармеец Иван Морозов, связист. — Руку вкидываю к срезу пилотки, выдерживаю пару мгновений и так же быстро опускаю руку вдоль тела. Вполне привычное для меня движение, на фестивалях не раз и не десять его повторял.

— Кра-сно-ар-ме-ец? — По слогам повторил лейтенант, внимательно посмотрел мне в глаза, встал из-за стола и прихрамывая подошел. «Курц Цауэр. 69ур. Изгнанник-НПС». Крут гном, офицер высокого уровня. — Красная… армия? Впервые слышу о подобной. Что за государство её содержит? Кто ты по происхождению, я не узнаю твоего облика? Выглядишь как альв, но уши не острые. Откуда ты взялся? — Вот и каверзы пошли. Как на это отвечать? Второй раз с такой задачей сталкиваюсь — разъяснить что я и кто. Да только в этот раз всё гораздо серьезнее, хотя и стволом в лицо не тычут.

— Я по происхождению человек. Как оказался в этих землях не ведаю, чужая злая воля отправила меня сюда. — Глаза стоящего рядом, и смотрящего на меня Цвейга округляются всё больше, шепчет: «Человек» и ошарашенно оглядывается на лейтенанта. А тот сощурился и сверлит меня взглядом, заглядывает раз за разом куда-то над головой. — Мне совершенно неизвестно что и почему здесь происходит, даже не знаю где я и почему считаюсь «Изгнанником». Государство и сама армия, как и те люди что её составляют… Здесь их нет, и совершенно точно не будет. Никого связанного со мной в каком-либо виде, кроме Бриды и Гобнейт Ре Ригвера, и то, на правах случайных знакомых, в этих землях у меня нет.

— Человек. Допустим. Что значит «Связист»? — Спокойный, выдержанный, могучий лейтенант попался. С этим только честно. Но взгляд, черт побери, он меня прожжет своими глазами. — Ты своего рода посыльный? Отчего так уверен, что здесь нет, и не будет, как ты сказал там, Красной Армии и других людей?

— Мне кажется, будь в этом мире, хоть где-нибудь, Рабоче-Крестьянская Красная Армия или моё государство, я не был бы «Изгнанником», не те принципы лежат в основе этой Армии и Родины, что бы её боец остался один без помощи остальных. Если я Изгнанник, значит, их нет. — Что несу? А если РККА всё же тут есть, или хоть малая её часть? И я для начала должен дать о себе знать, чтобы перестать быть изгнанным? Сомнительно. Я же из 21го века, ряженый красноармеец, не натуральный. И этот мир — игра от и до. Вот чую — нет тут РККА… И СССР тоже. А лейтенант смотрит, недоверчиво, но что-то кумекает себе и ждет. — Связист — это моя воинская специализация, организация связи в войсках. Быть посыльным, или делегатом связи моя работа, но не вся. Я могу вызвать помощь, транспорт или поддержку огнём. — Попробуем разъяснить и реалии моей Связи, то, что мне под силу сейчас.

— Вызови помощь. — Лейтенант кота за приданное не тянет. Проверка есть проверка, пока что все мои слова лишь слова, не больше. И кроме способностей Связи показывать мне нечего.

— Это будет громко. — Спорить нельзя, такие не поймут. Покажу, что могу вызвать залп из винтовок. — За какой из стен нет помещений? — Офицер указал на стену позади своего стола.

Пусть смотрят. Свисток у меня не отняли, руки тоже. Под внимательные взгляды громко дважды даю сигнал свистком и указываю на стену пред собой. Слева за столом с картой и справа у двери в стене на секунду появляются двое красноармейцев, форма запылённая, на головах каски, заметил, что петлицы у них красные, стрелковые, оба с винтовками наизготовку, позади тоже кто-то шоркает на лестнице. Третий там появился. Инстинктивно вжимаю голову в плечи, гремит залп, глохну моментально — тот, что за спиной был, стрелял прям над ухом. Теперь я и сам верю в то, что увидел, это реально призыв сил извне! А стрелков моих и след простыл!

— Эффект «Оглушение»: минус 50 процентов качество слуха и радиус слышимости на 5 минут.

Надо уделять должное внимание оповещениям. Много я их упустил за последнее время, а они вот так о важном знать дают — время и сила эффектов и прочие данные.

Секунда размышлений, а лейтенант в тот момент как ни в чем ни бывало уже подходил к стене с отметинами от пуль. Внимательно, прощупывая края отверстий пальцами, он пару минут изучал результат стрельб, затем развернулся и заложив руки за спину смотрел на меня ничего не говоря. Долго смотрел, еще пару-тройку минут, не меньше, ибо отпустило меня оглушение. Фельдфебель в это время измаялся весь, то на меня посмотрит, то на стену, то на лейтенанта.

— Вице-фельдфебель Везов. Выделите новоприбывшему палатку и верните ему вооружение. — Лейтенант заговорил спокойно, так словно ничего не было, но взгляд говорил иное — он НЕ знает, что ему со мной делать. — Все обитатели фильтрационного лагеря должны трудиться что бы выжить в новых условиях. Здесь очень много ртов, много работы, и еще больше желающих есть нашу пищу и ничего не делать. Только работой вы можете заслужить право на переселение в основной лагерь, и, соответственно право на медицинскую помощь, торговлю, участие в общественной жизни и вхождение в состав ополчения, если пожелаете защищать жизнь других. — Переход на официальный тон и на «Вы» сбивает с толку, но не я тут первый в очереди на получение понимания. Лейтенант шпарит по заученному. — Если будут какие-то важные личные обращение — можете подойти ко входу в мою землянку и попросить аудиенции со мной, лейтенантом Курцом Цауэром.

— Начат квест: «Доверие отверженных». Выполняйте задания обитателей Фильтрационного лагеря и заслужите доверие общества Изгнанников. Заданий для завершения базовой части квеста: 5.

Вот и подступился я к желанной и искомой цивилизации. Попал к оборванцам и беднякам, утратившим всё. Не будет мне покоя, сейчас совершенно точно не будет. Надо ходить по округе и спрашивать: «Мужик/баба, тебе помочь, чем надо?» И идти копать картошку, собирать цветы в лесу, стрелять по диким собакам и так далее… Не жизнь, а сказка.

— Да, товарищ лейтенант. Разрешите идти? — «Ваши действия находят отклик у лейтенанта Цауэра». Что же, он, несомненно, похож на того, кто уважает верность воинскому долгу. А мне повезло, что продолжил действовать в выбранном русле военнослужащего.

— Ступайте… красноармеец.

На поверхности уже хорошо так потемнело, а может это так кажется из-за света костров — они слегка слепят в этой лесной тенистости. Везов вышел следом, молча протянул винтовку, лопату, покопавшись пару секунд в кармане брюк — складной ножичек.

— Пойдем, покажу тебе твою палатку. — Цвейг старался следовать в русле, заданном лейтенантом. Шок есть шок, но выдержку терять нельзя. — Сегодня тебе стоит отдохнуть и перекусить. Есть что-нибудь съестное? В прочем, не важно, пойдем. — Шли совсем не долго, буквально два десятка шагов от землянки лейтенанта. Прошли через один ряд палаток, обитателей или мало, или спят, или где-то в трудах еще, пару раз оглянулись на нас какие-то замызганные альвы, и всё. Подошли к палатке, что-то среднее между четырёхстенной туристической и шатром, высотой метра в полтора в центре, и шириной метра два с половиной. Сшита из разных лоскутов серой грубой ткани, наощупь похожей на брезент. На первый взгляд без дыр. Позади неё — лес, ни палаток, ни единой живой души. Гном проследив мой взгляд ободрительно говорит: